Кукольный Дом (СИ) - "kisvatera."

— С ними тоже всё хорошо.

После этого она плотно прикладывает к разным местам тела ладонь и постукивает по пальцам другой рукой, пока я по её командам лишь поворачиваюсь в разные стороны. Затем прикладывает к коже холодную металлическую часть инструмента, что другим концом оказывается в её ушах.

— Можешь одеваться и присаживаться вон туда, — раздаются в воздухе слова, когда врач прекращает предыдущие действия.

И женщина указывает кивком головы на небольшой столик, наполовину забитый разными предметами, с двумя стульями по противоположные стороны. Я выполняю всё сказанное, пока врач вновь записывает свои наблюдения в книжку на столе, а когда сажусь на один из стульев, то возвращается ко мне.

— Крови боишься? — Она засучила мне рукав почти до конца и стала перевязывать жгутом место чуть выше локтя.

— Немного, — отвечаю тихо и пожимаю плечами.

— Тогда лучше закрой глаза или отвернись. Не хватало мне, чтобы ты тут в обморок упала.

Я делаю и то, и другое. В следующее мгновение чувствую влажное и холодное прикосновение к коже где-то посередине руки, а противный запах спирта заставляет меня сразу же резко его выдохнуть. Ещё секунда — и то место протыкает игла, отчего шиплю и морщусь. Это не так больно, как получать побои, но всё равно приятного мало. Жгут больше не стягивает руку, а спустя ещё какое-то время, вместо покалывания я чувствую мягкое прикосновение к проколу, а затем его относительно туго перебинтовывают. Поворачиваю голову обратно, открываю глаза и замечаю: в специальной коробочке, видимо, для использованных предметов лежат шприц с иглой и мокрая ватка, а рядом с женщиной стоят шесть прозрачных, уже закрытых пробирок с моей кровью.

— Всё, на сегодня ты свободна. Если тебе вдруг станет плохо, или ты заболеешь, то обязательно приходи ко мне. Бинт можешь снять минут через десять, — врач забирает всю взятую кровь и идёт к своему столу.

— Спасибо. До свидания, — я киваю в знак прощания и быстро выхожу из кабинета, резко закрывая за собой дверь.

— Вы в порядке? Как всё прошло? — Лилу с неким удивлением смотрит на мою смущённую реакцию и то, как учащённо я дышу.

— Да, всё хорошо… Просто что-то подобное со мной произошло впервые, — я ёрзаю ногами, всё ещё чувствуя на себе те ощущения от кресла.

— Со временем привыкнете, — она тепло улыбнулась и жестом руки призвала меня пройти немного дальше по коридору.

— Психолог же не будет меня трогать, да? — Украдкой спросила я. Кто знает, что тут за люди работают.

— Конечно нет, — засмеялась служанка и в скором времени остановилась у очередной двери. — Будет с вами лишь беседовать и поможет преодолеть некоторые психологические барьеры. Уверена, здесь времяпрепровождение вам покажется намного приятнее, чем в медицинском кабинете.

После пары постукиваний костяшкой указательного пальца девушки по деревянной поверхности, мы с ней услышали: «Да-да, заходите». Лилу открыла передо мной дверь, и я неуверенно переступила через порог и зашла внутрь. Эта комната была отделана в тёмно-зелёных тонах, у окна стоял большой красивый чёрный стол, а за ним в кресле сидел взрослый мужчина. На вид старше Кристофера, но младше того лысого мужчины, которого я видела вчера. Каштановые волосы были очень коротко пострижены, густая щетина украшала заострённые черты лица и скулы, а карие глаза бегали по строчкам книги. На её обложке была надпись: «Артур Конан Дойл. Приключения Шерлока Холмса».

— Любите читать детективы? — Решила я первой развеять тишину.

Мужчина резко поднял на меня взгляд, немного замешкавшись, после чего с громким хлопком закрыл книгу и отложил её на край стола.

— Прошу прощения, миледи, зачитался. Да, этот жанр — моя страсть. А что предпочитаете вы? — Доброжелательная улыбка озарила его лицо, но он всё равно почему-то не вызывал у меня доверия.

— Наверное, я не смогу выделить какую-то определённую книгу, — на одно мгновение я сделала задумчивое выражение лица. — Но пусть это будет «Портрет Дориана Грея».

— Почему именно это произведение? — Он тут же указал рукой на кресло, расположенное через стол от него самого. — Не стойте, присаживайтесь.

— Потому что оно с точностью показывает всю истинную сущность людей, — начала я отвечать на поставленный вопрос после того, как села на показанное место, — всем плевать на твоё нутро, если у тебя красивая внешность.

— Ну, почему же? Бывают и исключения… — только начал говорить в противовес психолог, но я его тут же перебила.

— Тогда почему никто не полюбил горбуна из Нотр-Дама? — Вызывающе вопросительно посмотрела я на собеседника, но при этом продолжала говорить абсолютно спокойно, что было удивительным даже для меня самой. Видимо, книги — единственная вещь, к которой я не могу скрывать страсть. — У него было чистое искреннее сердце, однако конец оказался печальным. Или, может, вы скажете, что девушки в этом доме тоже по чистой случайности все оказались красавицами, как на подбор? — Я сделала маленькую паузу, а затем продолжила. — В том-то и дело. Всем нужна в первую очередь сама красивая картинка, а не красота внутреннего мира.

Мужчина, не скрывая удивления, долго и пристально смотрел на меня. А после усмехнулся, облизнул нижнюю губу и поджал обе. Буквально на пару секунд его взгляд направился куда-то в другую сторону и затем вернулся ко мне с лёгким покачиванием головы, будто он не верит, что я могла сказать что-то подобное.

— Я бы всё же подискутировал с вами на эту тему, но… Честно признаюсь: я поражён. Буквально обескуражен, — он медленно облокотился на спинку кресла. — Обычно девушки к нам попадают абсолютно не начитанные, чего уж там, ни разу даже не державшие в руках книгу, а то и вовсе не умеющие читать, — одной рукой он медленно потёр свой подбородок. — А вы… ещё и рассуждаете явно не по возрасту. Глубокие мысли. Прямо-таки настоящий алмаз! Только неогранённый, но это поправимо, — а потом психолог что-то вспомнил и легонько шлёпнул себя по лбу. — Боже, где мои манеры? Меня зовут Генри, а вас, миледи?

— Офелия, — ответила я уже тише, но всё так же вглядывалась в этого человека, пытаясь понять: чем же он меня отталкивает, когда на это нет ни единой причины.

— Очень приятно, — тот медленно склонил голову, будто в знак уважения. — И давно у вас такая любовь к литературе, мисс Офелия?

— Не знаю, — я пожала плечами, — наверное, с тех пор как я научилась читать.

— А кто вас этому научил?

— Женщина, что жила рядом с нами, — я стала медленно несинхронно покачивать ногами вперёд-назад, — у неё есть большая библиотека дома. И сама она работала в библиотеке. Поэтому разрешала мне в любое время приходить и брать понравившуюся книгу, или мы читали что-то вместе. Многое рассказывала и обучала разным вещам.

— Ты сказала «с нами», а с кем ты ещё жила? — Его взгляд стал намного сосредоточеннее, чем прежде.

— С матерью, — равнодушно ответила я, опустив глаза в пол и сложив на коленках руки. Дискомфорт царапал меня изнутри, чувство, как без разрешения лезут в душу, — явно не позволяло мне располагать к собеседнику.

— Она тобой не слишком была заинтересована, верно? — Боковым зрением заметила, как психолог облокотился локтями о стол и сложил ладони в замок, переплетая между собой пальцы.

— Я не хочу об этом говорить, — продолжая смотреть вниз, резко, хоть и тихо отрезала я. Хоть мы и никогда не были близки, рана предательства, оставленная ею, ещё кровоточила.

— Миледи, я понимаю, что у каждого есть темы для разговоров, которыми хочется делиться далеко не с каждым. И это нормально, — в этот момент я наконец подняла взгляд на своего собеседника. — Но я очень прошу вас не забывать о том, что я для вас, в первую очередь, психолог. А значит, самый близкий друг. Все ваши тайны умрут исключительно со мной. Поэтому очень надеюсь, что в будущем вы сможете мне довериться, — его губы расплылись в тёплой улыбке. — Мы будем работать над этим.

— Я постараюсь, — кивнула я в знак согласия, но открываться мне всё так же ему пока не слишком хотелось.