Запах ночи (СИ) - Шторм Наташа
Я подошла к клиентке ближе, всё ещё не веря, что сама Полянская решила подстричься в нашем захолустье. Впрочем, выхода у звезды не было. Чудесные рыжие локоны слиплись на затылке, превратившись в сплошной колтун. Виной всему была жевательная резинка.
– Через три часа концерт, а тут такое…
Я попыталась вычесать розовую гадость, разделить пряди, оттереть их. Бесполезно.
– Нужно стричь.
– Стриги. ― Толстяк махнул рукой и рухнул в кресло.
Мысленно перекрестившись, я вытащила ножницы. Поехали. Руки перестали дрожать в тот миг, как я занялась любимым делом. Мне нравилась моя профессия, нравилось творить и экспериментировать. Через час я скинула с клиентки лёгкий пеньюар.
– Готово.
Карина приблизилась к зеркалу. В её глазах появился интерес.
– А ничё. Клёво. Вау. Блин.
Она надула очередной пузырь, а я открыла рот от изумления. Мой кумир не мог связать и двух слов! И эта противная привычка пузырить жвачку!
Толстяк присвистнул.
– Восхитительно. ― Он взглянул на мой бейджик. ― У Вас золотые ручки, Полина. Если решитесь переехать в Москву, смогу составить протекцию.
В моих золотых руках появилась золотая визитка. Сергей Морин, самый успешный продюсер. Да я же видела его по телику сто раз, только там он выглядел моложе и гораздо выше.
– В Москву? Шутите? Где я, а где Москва!
– Зря сомневаетесь в своих силах, лапушка. Да, пахать придётся, как ломовой лошади, но и дивиденды будут достойными. Так что, если надумаете, звоните.
Он повернулся ко всё-ещё-разглядывающей-себя-со-всех-сторон звезде.
– Пошли, чучело. На прогон опоздаем.
Кроме хороших чаевых я получила два билета на концерт. Надежда Петровна идти категорически отказалась. Зато мы с Иркой отплясали два часа под сценой и вышли из Дворца культуры абсолютно счастливыми.
– Вот это жизнь, Полинка! Ты будешь дурой, если упустишь такой шанс.
– Какой?
– Звони продюсеру. Он же обещал помочь. Через месяц он даже имени твоего не вспомнит. Куй железо, пока горячо.
И я позвонила.
Морин не обманул. Через три недели я уже вкалывала, как ломовая лошадь, в дорогом салоне на Арбате. Продюсер и с жильём помог. Крошечная коморка на окраине казалась мне райским уголком. Получив первые деньги, я поняла, что жизнь удалась. Ровно половину выслала Ирке. Пусть себе спокойно учится. А думать о хлебе насущном ― моя забота.
– Поль, сегодня все в клуб идут. Ты с нами? ― моя коллега Мишель пересчитывала чаевые.
– В клуб? В ночной?
Мишель рассмеялась.
– А в твоём Задрючинске другие бывают?
– Нет, не пойду. ― Захлестнула обида за родной город. Но портить отношения не хотелось. ― Завтра вставать рано.
– Что? У тебя же выходной!
– Выходной? Неа. Я полы подрядилась мыть. Три подъезда взяла.
– Вот дурёха! ― Мишель подкрасила ресницы. ― Лучше папика найди себе нормального.
– Папика? Да ты с ума сошла.
– Чего так взбеленилась? Девственница, что ли?
Я покраснела.
– Не девственница, но за счёт мужиков жить не буду.
Мишель усадила меня в кресло и подчесала несколько прядок модной стрижки. Облокотившись подбородком о моё плечо, она прошептала, пристально глядя в глаза моему отражению:
– Запомни, детка, это они живут за наш счёт. Если в шестьдесят хочется молодого тела, раскошелься или трахай своих ровесниц даром. Мы отдаём им свою молодость, своё время. Так можем за это хотя бы чуточку жизнь свою обустроить?
Я ничего не ответила. Это было противно и аморально, но ссориться с Мишель я не собиралась. Она была старшей в смене, составляла график работы, подбрасывала клиентов и распределяла чаевые, которые складывались весь день в одну коробку.
– Такие как ты, свеженькие, неиспорченные, пользуются большим спросом. Не крути носом. А в клуб идти придётся. Марсик не простит игнора.
Я вспомнила, что у начальника охраны, весёлого тридцатилетнего мужичка со странным именем Марсик, сегодня был День Рождения.
– Ладно. Пойду одеваться.
Я не сказала, что в салоне «Медея» все мастера работали топлесс? Теперь говорю. Форма была создана каким-то модным дизайнером. Блестящие шорты, полупрозрачные капроновые фартуки и шлёпки на десятисантимертовой танкетке. Нашими клиентами были не только мужчины. Прекрасный пол охотно посещал «Медею». Некоторые дамы бросали на меня странные взгляды, но я упорно делала вид, что ничего не понимаю. Я всё понимала прекрасно. Нравы в столичном бомонде были свободные. А я, волей судьбы, оказалась в центре того самого бомонда.
Натянув на себя платье, я поплелась в холл, где уже собралась вся смена.
– Полли, ты красотка, ― шепнула Мишель, ― только губки не дуй. Улыбайся. Учись расслабляться, иначе скоро загнёшься.
Я это прекрасно понимала. После двенадцати часов стояния на ногах, все мечты вертелись вокруг одного: добраться до скрипучего продавленного дивана и отключиться.
Мы погрузились в микроавтобус и направились в клуб. Первую бутылку раскупорили по дороге. Я никогда не пила коньяк, причём из горлышка. Поэтому, сделав вид, что отхлебнула глоток, передала огненное пойло дальше.
Марсик стоял на ступеньках и глупо улыбался. Видимо, отмечать торжество он начал с утра. Расцеловав главного охранника, мы вошли в клуб и заняли столики. Меня оглушила музыка. Впрочем, то, что лилось из динамиков, назвать музыкой было сложно. Яркие лампочки мигали в такт «бумцам» и «бзыкам», а толпа упитой молодёжи подёргивалась на танцполе. Отдать должное Марсику, на столах была закуска. Я проглотила несколько крошечных бутербродиков, запила их соком и почувствовала новый прилив сил. Мишель налегала на шампанское.
– Пойдём танцевать, Полли!
– Неа, я не умею.
– А чего там уметь?
Моя подружка вытащила меня в центр зала. Минут пять мы дёргали всеми частями тела. Но тут я заметила, что Мишель исчезла. Протиснувшись сквозь разгорячённую толпу, я пошла по направлению к своим, когда кто-то схватил меня за руку.
– Блин, Мишель, испугала!
– Пошли, познакомлю тебя кое с кем.
Я вырвалась.
– Не пойду.
Отведя взгляд, увидела в двух шагах мужчину. Он с усмешкой наблюдал, как я пятилась, брызгая слюной в сторону коллеги. Почему-то стало неловко.
– Ладно. Но потом я вернусь к нашим.
Мы обошли зал и попали в вип-зону. Музыка тут уже не разрывала барабанные перепонки, а свет был не таким агрессивно мигающим.
У столика нас ждал тот самый насмешливый мужик. Он галантно отодвинул стул сначала для Мишель, а потом и для меня.
– Виктор, это Полина.
Мужчина кивнул.
– Очень рад. ― Неторопливо, он разлил по бокалам красное вино.
Взглянув на этикетку, я смутилась. В алкомаркете у моего дома, где я два раза в неделю мыла полы, такая бутыль стоила четверть моей зарплаты.
Мишель бесцеремонно опрокинула в себя бокал и поспешила откланяться.
– Вы тут пообщайтесь. А я танцевать.
Я даже не представляла, как общаться с такими мужчинами. Хорошо, что Виктор сам начал разговор.
– Виктор Зимин. Бизнесмен. Сорок восемь лет. Как видишь, я немолод, детка. Но я богат и не жаден. Ты мне понравилась ещё там, в салоне. Я попросил Мишель познакомить нас.
Представив, что конкретно этот дядька видел мои сиськи, я смутилась.
– Не буду ходить кругами. У меня существуют определённые потребности, а у тебя есть все возможности, чтобы их удовлетворить. Если захочешь…
Я поднялась из-за стола.
– Не захочу. Спасибо за предложение. Извините.
Развернувшись, я вышла в общий зал. Народ начал расходиться. Я не представляла, сколько стоит такси в другой конец города. Но не оставаться же здесь, пока не откроют метро?
– До чего договорились? ― Мишель еле держалась на ногах.
– Ни до чего.
– Дура ты, Полька. Такого мужичка упустила. Жила бы, как сыр в масле.
Я только пожала плечами и вышла на улицу. Свежий воздух взбодрил. Я вытащила телефон и принялась набирать службу извоза, как передо мной остановилась роскошная иномарка. В дупель пьяный парень вывалился на мостовую и, покачиваясь из стороны в сторону, уставился на меня мутными глазами.
