Мне не стыдно
Но самое главное — она называла меня не Маргаритой, как обычно, а Ритой. А я ведь даже и не помню, когда она в последний раз называла меня так. Может статься, что и никогда…
В среду стало намного легче. Горло почти перестало драть, хотя боль ещё не прошла, температура спала до нормальной. Общее состояние было вялое, но по сравнению с тем, что имелось в понедельник — небо и земля.
— Без тебя я бы так быстро не выздоровела, — сказала я за завтраком, поедая мамину овсянку. Она всегда варила её чуть слаще, чем мне нравилось. В детстве я просто безропотно ела, потом начала подсаливать, затем вообще отказывалась есть… Но теперь я не бунтовала вполне сознательно — мне не хотелось обижать маму.
И, прямо скажем, каша — не то, ради чего стоит бунтовать.
— Конечно, — усмехнулась маман, дуя на свою ложку. — Может, ты и выздоровела бы недельки через две, но осложнения себе точно бы заработала. Аспирином лечиться — не дело.
— А как ты меня нашла?
— Можно подумать, ты сильно скрывалась, — фыркнула мама. — Ты же официально на работу вышла. Я попросила Алексея Николаевича пробить, что у тебя там с адресом проживания, ну и всё. Сама знаешь, он и не на такое способен.
Алексей Николаевич — мамин одноклассник. Никто точно не знал, где он работает, но то, что где-то в верхах, было понятно по подобным «чудесам». Думаю, он бы меня нашёл, даже если бы я поменяла паспорт и сделала пластическую операцию.
— А что ты хотела, мам? — спросила я, уставившись в кашу. Сейчас начнётся…
Но, к моему удивлению, ничего не началось. Мама лишь пожала плечами, отхлебнула чаю и ответила:
— Да просто с тобой пообщаться хотела, Рита. Четыре года не видела.
Я могла бы сказать, что она сама виновата, но не стала.
Перед моим отъездом во Францию случился развод с Матвеем, и мама, узнав об этом, проела мне всю плешь. Столько времени потеряно на бесполезного мужика, да надо срочно замуж, да ты теряешь время, да у меня есть кандидат… Ужас.
И я сбежала в Европу. Но даже по телефону мама продолжала меня доставать, пока я наконец не психанула и не бросила трубку.
Порой я мучалась, думала ответить на её звонок, но… останавливала себя. Мне хотелось покоя хотя бы на время.
— Я и торт купила, и шампанское. Всё гниет в холодильнике.
Я удивлённо моргнула, поднимая голову.
— Торт и шампанское? — Это было не слишком похоже на маму… Она вроде не пьёт? — Ну… торт можно и новый купить, а шампанское точно не испортится. А какой торт хоть?
— Птичье молоко. Я же помню, что это твой любимый.
У меня сразу слюнки потекли.
— А как ты думаешь… мне сейчас можно торт? В смысле, пока окончательно не выздоровела.
— Если очень хочется, то можно, — усмехнулась мама, и я чуть со стула не свалилась.
Никогда в жизни она не разрешила бы мне подобное раньше.
Не понимаю… маму подменили?
