Дневник плохого парня (ЛП) - Куинн Меган

Уитни ехидно улыбается, слыша это замечание, и складывает руки на груди.

― Он не идеален, Саттон, поверь мне.

― Осторожно. ― Он указывает пальцем на Уитни. ― Я бы не хотел, чтобы моя дочь думала, что я пошляк.

― О, так вот оно что.

Она так заразительно смеется, что я не могу остановить улыбку. Похоже, папа встретил достойную пару, я не могла желать кого-то лучшего для него. Я потрясена, что не замечала этого раньше.

― Ну же. ― Папа встает со стула. ― Давай найдем Роарка.

Я переворачиваюсь, простыни путаются между ног. Солнце светит сквозь щель в шторах, запах кофе проникает в комнату, я пытаюсь сориентироваться. Открываю глаза, веки свинцовые от недосыпа, приспосабливаюсь к утреннему солнцу.

И тогда я понимаю, где нахожусь.

Быстро сажусь и смотрю на пустую сторону кровати. Подушка не тронута. Быстро перевожу взгляд на ванную, там тоже никаких признаков жизни. Взяв халат, который Роарк купил мне, находящийся на краю его кровати, накидываю на плечи и бегу в гостиную, ища Роарка.

Никого.

На кухне так же пусто, единственная «жизнь» ― медленно капающий кофе, который варится по заранее установленному таймеру.

Он не вернулся домой вчера вечером? Прищурившись, заспанными глазами пытаюсь рассмотреть время на духовке. Шесть утра. Он никогда не приходил так поздно. Где он может быть?

Я перевела взгляд на комнату для гостей и подумала, может быть, он пришел домой, увидел меня в своей кровати и решил провести ночь в комнате для гостей. С колотящимся сердцем подхожу к закрытой двери, зажмуриваю глаза и открываю дверь. Идеально заправленная кровать, и никого.

Он не возвращался домой.

Вообще.

Может быть, он ответил хоть на одно мое сообщение. Я возвращаюсь в спальню, халат развивается по бокам, включаю телефон, но когда экран оживает, там ничего нет. После ухода из ресторана мы несколько часов искали Роарка, звонили и отправляли ему сообщения, но не добились ответа. Папа сказал, что на сегодня хватит, и велел связаться с ним, как только Роарк вернется домой.

Остаток ночи я провела в слезах, разговаривая по телефону с Мэдди. Она слушала молча, время от времени удивленно вздыхая, а когда я сказала, что люблю его и боюсь, что он не вернется ко мне, она успокоила меня, сказав, что он не сможет без меня.

И мне бы хотелось в это верить, но сейчас я одна в его квартире, в полной тишине... это заставляет меня задуматься. Неужели я потеряла его?

Собираюсь отправить сообщение Мэдди, когда слышу звонок лифта, оповещающий о чьем-то прибытии. Бросив телефон, вылетаю в коридор и вижу, как Роарк входит в гостиную, голова опущена, руки в карманах. Он смотрит на меня, на его лице не отражается ни одной эмоции. Ни улыбки. Ни удивления, словно прошлая ночь лишила его эмоций.

― Роарк, ― выдыхаю я, чувствуя облегчение и беспокойство одновременно. ― Где ты был прошлой ночью?

― У Рэта, ― отвечает он, его голос хриплый. Я рассматриваю его и замечаю синяки вокруг глаз, носа и содрогаюсь. Боже, наверняка это больно... и это все из-за меня.

Руки все еще в карманах, он спрашивает:

― Что ты здесь делаешь, Саттон?

― Ты не получала мои сообщения или звонки?

― Я отключил телефон.

Он говорит монотонно, не смотрит мне в глаза, присущая ему игривость исчезла. Я волнуюсь.

На самом деле мне страшно.

― Роарк, мы можем поговорить? Прошлой ночью...

― Прошлая ночь привела меня в чувства.

Он наконец-то смотрит в мою сторону, его усталые глаза покраснели.

Роарк проходит через гостиную, мимо меня, дальше по коридору в свою спальню, начинает снимать пиджак и расстегивать пуговицы на рубашке.

Не понимая, что он имеет в виду, я следую за ним.

― Привела в чувства? О чем ты говоришь?

― Ты не можешь быть настолько глупой, Саттон, ― отвечает он со злобой в голосе.

― Ты пропадал всю ночь, я беспокоилась, потому что ты не отвечал на сообщения и звонки, извини, если я хочу получить объяснения, ― отвечаю я.

― Твой отец все объяснил: мы не должны быть вместе. Я понял это в ту минуту, когда у меня появились чувства к тебе, но мне нужно было напоминание.

Я с трудом сглатываю, стараясь не реагировать на его слова, но представляя себя на его месте. Он обижен, расстроен и, возможно, немного пришиблен вчерашним разговором. Не могу принимать его слова слишком близко к сердцу, он, вероятно, пытается защитить свое сердце.

С опаской делаю шаг к его шкафу, заключая его в ловушку, и прислоняюсь к дверному проему.

― Понимаю, что ты расстроен. Не могу представить, что творится у тебя в голове после вчерашнего, но не отталкивай меня, мы можем справиться с этим. Папа ошибался. Он признал это и...

― Неважно. Нам не с чем справляться, Саттон. Все кончено.

Он проходит мимо меня с чистой рубашкой и джинсами в руках.

― Ты собираешься так просто сдаться? После того, как ты так отчаянно хотел увидеть меня вчера? Вот и все, ты бросаешь меня?

Роарк сбрасывает оставшуюся одежду и запрыгивает в душ, не позволяя воде нагреться. Я наблюдаю, как он быстро моет лицо, тело и волосы. Самое большее через минуту он выходит из душа и оборачивает полотенце вокруг талии. Замечая, что я не двигаюсь, испускает долгий вздох.

― Ты знаешь, что я не могу вот так просто взять и забыть тебя, Саттон.

― Тогда почему ты борешься со своими чувствами? Почему бы все не исправить?

― Потому что, ― отвечает он, глядя на меня в зеркало, руками вцепился в стойку ванной, внушительные мускулы выделяются при движении, ― я никогда не буду достаточно хорош для тебя, и я не хочу чувствовать себя куском дерьма каждый раз, когда ты рядом со мной. Я и так себя ненавижу, мне не нужно напоминание, когда ты рядом.

Я сильная, но это причиняет боль.

Не позволяя своей боли взять верх, я говорю:

― Разве не важно, что думаю я? Потому что я считаю, что ты прекрасен, ты создан для...

― Уйди, Саттон. Просто, бл*дь, уйди.

Я делаю шаг назад, потрясенная. Его слова словно пощечина.

― Роарк.

Он не двигается, смотрит на меня в зеркало, и в этот момент я не вижу человека, которого люблю, человека, которого знаю на более глубоком уровне. Вместо него передо мной рассерженный и обиженный человек.

― Не делай хуже, чем сейчас. Просто, бл*дь, уходи, хорошо?

Он опускает голову и яростно проводит рукой по волосам.

― Роарк, пожалуйста. Прости меня. ― Мой голос становится жестче. ― Я не хотела, чтобы ты уезжал без меня, не хотела, чтобы тебе пришлось провести ночь в одиночестве. Поэтому я и писала сообщения. Я должна была остаться с тобой, но мне было необходимо уладить отношения с отцом, объяснить, что произошло в ресторане. Мне очень жаль, пожалуйста, давай поговорим об этом. Я не... ― Сдерживаю рыдания, грозящие вырваться наружу. ― Я не хочу потерять тебя.

Едва подняв глаза и посмотрев на меня в зеркало, он говорит удрученным тоном. Одно слово. Одно слово, разрывающее меня пополам.

― Уходи.

Я не хочу уходить. Хочу остаться, разобраться во всем, заверить его в своей любви, но по напряженным мышцам его спины понимаю, он не поверит ни одному моему слову.

Мне физически больно уходить, но я делаю это, направляюсь к своей одежде, в спешке одеваюсь и собираю свои вещи. Осторожно заглядываю в дверь ванной, чтобы проверить, двигался ли он, но он не шевелится. Роарк неподвижен, если не считать того, что он зарылся руками в густые пряди каштановых волос.

Я стою, с сумочкой и телефоном в руках, без обуви, размышляя, стоит ли попытаться поговорить с ним еще раз, преодолеть пропасть, которая разверзлась между нами.

Я не могу подобрать слова, не могу преодолеть плотный комок, который образовался в моем горле. О боже, пожалуйста. Я не могу потерять его навсегда.

С тяжелым сердцем и залитыми слезами щеками мне удается добираться до лифта, надеясь и молясь, что вижу его не в последний раз. Не могу потерять этого человека. Мое сердце в его руках, и я страдаю от зияющей дыры образовавшейся внутри меня. Я люблю тебя, Роарк. Я всегда буду любить тебя. Первый всхлип вырывается наружу.