Ли Юй - Полуночник Вэйян, или Подстилка из плоти
Сейчас мы пока оставим Простака Цюаня и поведем рассказ о Юйсян, которую, как нам известно, порывом ветра швырнуло в мирскую пыль. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, куда она попала. Юйсян прекрасно знала, что ни одна, даже порядочная женщина, угодив однажды в такое заведение, не сможет вырваться оттуда. Что ж говорить о ней, потерявшей честь?! Но делать нечего, и Юйсян смирилась, а потом привыкла к занятию девиц из «синих башен». Понятно, она изменила свое имя — взяла красивое прозвание. Как и все ее подружки, она стала принимать гостей блудливых. Но автор будет звать ее по-прежнему Юйсян, дабы читатель не рассеивал своего внимания.
В один из первых ее вечеров в заведении туда зашел развлечься некий богатый человек. На следующее утро гость простился с хозяйкой дома. Гу попыталась было его оставить, однако гость сказал:
— Твоя новая девица дивно хороша. Облик, стан — ну просто прелесть! Жаль только, что она не знает всех тонкостей любви, ведомых тебе. Непременно обучи ее. Сейчас я ухожу, но вновь приду, когда она овладеет высоким мастерством. Вот тогда, как говорится, я с удовольствием возьму урок! — И богач ушел.
Почему он это сказал? А потому что Небожительница Гу действительно обладала тремя дарами, которыми владели далеко не все. При довольно заурядной внешности она за тридцать с лишним лет приобрела громкую славу. Ее известность помогла ей привечать не только сынков сельских богачей, но даже отпрысков княжеских фамилий. Сейчас ей было уже за пятьдесят, однако к ней по-прежнему захаживали гости, понятно, больше мужи с достатком. Первый ее дар можно назвать примерно так: «Склонив стихию Инь, приблизиться к стихии Ян». Второй вид мастерства: «Возвысив Инь, принять стихию Ян». И третье искусство: «Отринуть Инь, дабы помочь стихии Ян».
Согласно первому приему, мужчина ложится навзничь, лицом кверху, а женщина, приблизившись к нему, как бы садится и делает движения, опускаясь и поднимаясь. Обычная женщина, конечно, быстро бы ослабла (от нескольких таких движений ноги не согнешь и не разогнешь), но у Небожительницы Гу все члены будто выкованы из железа. Она не знала устали, а потому доставляла радость и себе, и другу. Согласно второму способу сама она лежит, но все время помогает другу в его усилиях, иначе говоря, встречает, когда он приближается, и мягко уступает, когда он идет в атаку. Сохраняя часть сил его, она, понятно, доставляет лишнюю частицу удовольствия себе, точнее, извлекает пользу для себя. Надо заметить, что если сражается один, без посторонней помощи, то есть если его никто не провожает и не встречает, то такую подругу можно уподобить красивой кукле — точь-в-точь простая деревяшка иль глиняный болван! Имея глубокую вмятину меж лядвий, такая кукла способна лишь принять героя, однако до чувств живого человека ей дела нет. Старая блудница, зная сей секрет, умела доставить удовольствие и себе, и другу. Последний секрет хозяйки Гу — таинственно-прекрасный. Состоял он в том, чтоб всячески продлить и затянуть рассеивание стихии Инь. Каждый раз, когда источник силы Инь начинает иссякать, его возможности должна принять другая сторона. В это время все мельчайшие отверстия, даже поры, сливаются в единстве, что позволяет одной из стихий обрести спокойную обитель. Так порой бывает с черепахой, которая, прильнув главою к сердечку цветка, вдруг замирает, как раз напротив самой сердцевины. К этому моменту силы Инь уже иссякли, однако их впитала стихия Ян, которая от точки вэйлюй, что значит «конечное селение», поднялась к тому месту, которое называется даньтянь — «алое поле».[122] Здесь уместно заметить, что сей прекрасный метод обладает силой гораздо большей, чем корень женьшеня, и, быть может, заменяет даже зелье «вечной жизни». Небожительница Гу с ним познакомилась еще тогда, когда ей было шестнадцать. Поведал о нем некий чужестранец, с коим она крутила любовь. Сказал он это как-то ненароком, в общем, проговорился. Но юная Гу запомнила секрет и всякий раз, встречая опытного гостя, знакомила его с подлинным искусством. Надобно заметить, что если гость делал все, как надо, то извлекал для себя большую пользу. За несколько ночей он укреплял дух и умножал силы. Лицо его менялось, обретая живые краски. Об искуснице пошли гулять молва и слава как о чудесной фее, которая явилась в этот мир с Небес. Вот почему ее прозвали Небожительницей Гу.
Познакомившись с ее искусством «слияния всех живых сил», кое-кто пытался использовать его в своей семейной жизни, дабы больше не зависеть от Гу и не кланяться ей в пояс. Эти люди думали, что такое мастерство легко освоить, ему-де нетрудно обучиться. На самом деле секрет слияния всех пор и точек, через которые исходят силы, познать непросто или вовсе невозможно. Другим, по-видимому, известны разные искусства сочетания, но только Небожительнице Гу подвластна эта тайна. Она, как говорится, чувствовала ее своим нутром. Что до других женщин Поднебесной, сей дар оставался по-прежнему загадкой. Вот почему все славили редчайшее достоинство Небожительницы Гу.
Когда Юйсян попала в заведенье, она, понятно, ничего не знала о мастерстве певичек. Гость, который познакомился с ней в первый день, поняв ее неопытность в делах любовных (ей, как оказалось, был неведом ни один из секретов хозяйки), сраженье вел без всякого подъема и удовольствия и закончил его кое-как. Когда забрезжил рассвет, он вновь увидел, сколь прелестна та, с которой провел всю ночь, и понял, что расстаться с нею очень нелегко. Сказать ей напрямик? Неловко! Однако, прощаясь с хозяйкой Гу, он все же высказал свое неудовольствие. Как только он ушел, хозяйка Гу набросилась на несчастную Юйсян с жестокой бранью:
— С таким прелестным обликом, с такой фигурой — и не уметь, как надо, принять гостя! Какой позор! Упустить такого богача! Пробыл только одну ночь и на тебе — ушел! Как же ты собираешься зарабатывать себе на жизнь? Ты знаешь, что полагается за сей проступок? — Она схватила плеть.
Юйсян бросилась на колени.
— Пожалуйста, не бейте!
Небожительница сжалилась над ней и опустила плетку.
С этого момента, днем и ночью, она обучала Юйсян своим искусствам. Юйсян внимательно следила за уроками и старалась повторить в точности то, что делала хозяйка. А та строго наблюдала, давала указанья: что делает она, как надо, а что неверно. Есть такая поговорка: «В Поднебесной нет невыполнимых дел, но важно, чтобы каждый проявил старанье!» Испытывая страх перед хозяйкой, Юйсян училась с полным рвеньем, через месяц или два она овладела всеми искусствами. Если к этому добавить ее прелестный облик, уменье владеть кистью и другими тонкими ремеслами, можно понять, что очень скоро она стала знаменитостью во всей столице. Ее имя повторяли в каждом переулке. Сельские богачи, отпрыски из зажиточных домов и даже сынки именитых князей считали за честь навестить ее и низко поклониться.
