Высокий, царственный и сварливый (ЛП) - Монро Найла
Я наблюдала, улыбалась, хлопала и смеялась вместе со всеми, когда король и королева произносили приветственную речь, подтрунивая, как милая парочка, а не два могущественных правителя государства.
Где — то во время их речи, когда вокруг раздались радостные возгласы при упоминании о принце Арше, планирующем ежегодную королевскую охоту за сокровищами1, моё внимание, естественно, переключилось на сидящих за столом.
Случайно найдя Кая. Или неосознанно ища его.
Как раз в тот момент, когда его глаза чернее тучи нашли мои.
Казалось, будто всё остановилось. Мой мозг. Моё сердце. Моё дыхание. Звуки в комнате. Мир.
Я сидела неподвижно, как статуя, ожидая, что он отвернется, как ни в чём не бывало.
Но с другого конца стола, за одиннадцать мест от него, его рот растянулся. Изогнулся в идеальной улыбке с достаточным количеством зубов, теплотой и…
Мой мир накренился, затрепетал, затрясся. Просто взорвался в мультяшном стиле.
На его правой щеке глубоко вдавилась та самая ямочка, которая украла моё сердце много лет назад.
Глава 4
Эсмеральда
Было два часа ночи, и я лежала без сна на огромной кровати с деревянным каркасом, уставившись на хрустальные украшения люстры, сквозь которые пробивался лунный свет, льющийся из окна.
Возможно, моя бессонница не давала мне уснуть, но именно улыбка Кая, прокручивавшаяся в моей голове, заставляла меня постоянно улыбаться до такой степени, что у меня заболели щеки.
Существовало ли такое состояние, из — за которого кто — то буквально не мог перестать улыбаться?
Потому что я была полностью уверена, что именно этим я и заразилась. Или подхватила — возможно, это было заразно.
Я могла бы успешно пройти прослушивание на роль клоуна из фильма ужасов.
Я продолжала говорить себе, что это была просто улыбка. Просто улыбка, которая, вероятно, предназначалась даже не мне, а его дяде. Даже если это предназначалось мне, Кай просто был вежлив, не более того.
Но моё глупое сердце, которое глупо жаждало от него чего угодно, танцевало в моей груди, наполняя меня головокружительными пузырьками, бабочками и всем, что глупо трепетало.
Но это было самое приятное чувство в моей жизни — быть замеченной им.
С моих губ сорвался смешок, прежде чем я прижала ладонь к губам, как будто кто — то мог меня услышать. Сразу после этого я застонала, зажмурив глаза и проведя рукой по лицу.
Я веду себя глупо.
Как я вообще могла заставить его увидеть во мне женщину, если я приходила в восторг от каждой мелочи, которую он делал, как какая — нибудь девочка — подросток? И не только это, но я была наследной принцессой Джахандара ещё до того, как меня привлек мужчина. У меня был долг, который я должна была выполнить. Эти две недели были посвящены не только веселью и играм.
Мне нужно было немедленно перестать думать о его улыбке. Или, по крайней мере, перестать визжать по этому поводу.
Решив, что поздняя прогулка была правильным решением, я выпрямилась и слезла с кровати, направляясь в гардеробную рядом с ванной комнатой.
Комната, которую мне отвели, была просторной и обставленной, как и весь остальной дворец, — история, застывшая во времени, сквозила в каждом уголке и щели. Высокие расписные потолки, карнизы с замысловатой резьбой и подвесная золотая хрустальная люстра. Пол был покрыт потертым красным ковром, мебель из темного дуба включала две прикроватные тумбочки, туалетный столик и диванчик с бархатной подушкой, стоявший у стены между большим окном и балконными дверями.
Я натянула черную оверсайз толстовку поверх своих полосатых синих пижамных шорт в тон и укороченной рубашки, затем направилась обратно и влезла в синие тапочки с заячьими ушками. Сенсорные лампы в коридоре включились, когда я вышла из комнаты. Я натянула капюшон на волосы и пошла вниз, не имея никакой конкретной цели.
Сначала я оказалась на балконе трехэтажной библиотеки дворца и провела час, проносясь между полками на каждом этаже. Я ахнула, когда обнаружила в задней части второго этажа четыре книжных шкафа с романами, и поклялась вернуться и изучить их, когда у меня будет время.
Моя охота на дворцовую кухню увенчалась успехом. Я заглянула внутрь, но не взяла ничего съестного. Я хотела сначала получить разрешение от шеф — повара, прежде чем таскать еду тайком.
В какой — то момент головокружительное ощущение, пожирающее мой живот, улеглось, оставив место усталости, из — за которой я часто и подолгу зевала. Я пошла запутанным, почти заблудившимся маршрутом обратно в отведенную мне спальню, узнав нужный коридор только по картине с изображением леса, висящей на стене.
За исключением того момента, когда мои пальцы коснулись круглой металлической ручки, кто — то обхватил моё предплечье крепкой хваткой, сбивая биение моего сердца. Моё потрясение ещё не достигло своего пика, когда другая рука схватила меня сзади за капюшон и сорвала его с головы.
К этому моменту меня уже развернули и прижали спиной к двери.
От удара у меня перехватило дыхание, но моё тело отреагировало мгновенно, перестраиваясь и планируя, задействуя мышечную память, чтобы использовать всё, что я практиковала с Шехрияром по самообороне.
Мои руки метнулись вперёд и прижались к огромному серому торсу мужчины — возможно, я и не видела его лица, но знала, что это мужчина, — вцепившись в горячие, подвижные мышцы, когда я приготовилась изо всех сил ударить коленом ему в пах.
Затем мой взгляд взлетел вверх. И я застыла как вкопанная.
Мой разум в режиме выживания, возможно, и не распознал бы обсидианово — черные глаза, смотрящие на меня сверху вниз сквозь очки в квадратной оправе, но моё сердце узнало бы их в любое время и в любом месте.
Это — он — Апельсин…Это был гребаный Кай.
Шок, пронзивший меня, отразился в горящих глазах Кая, когда они расширились. Внезапно он отпустил меня и отлетел на шаг назад, оставив меня прислоненной к двери, дрожащей и сбитой с толку.
Почему…он…что…что? Что, чёрт возьми, происходит?
— Принцесса Эсмеральда, — прохрипел он, его голос был глубоким и насыщенным, но быстрым и прерывистым. — Что ты…что ты здесь делаешь?
Я слышала его вопрос, но мой разум так сильно кружился от открывшегося передо мной зрелища, что я пыталась понять, было ли это плодом моего отчаявшегося воображения или нет.
Потому что моего любимого Апельсина, принца, который присутствовал на ужине, нигде не было видно.
На Кае было худи. Тёмно — синие пижамные штаны…и худи!
Серое и облегало его огромные плечи и бицепсы так, что слюни грозили потечь из уголков моего разинутого рта, свободно сидело на его талии.
Может быть, дело было в покрое ткани, а может быть, в том, что он никогда раньше не вторгался в моё личное пространство, но он был намного больше, чем когда — либо выглядел издалека. Выше и массивнее.
Он возвышался надо мной. Мои глаза были почти на уровне его груди, что делало его почти на целый фут выше меня. И его габариты. Чёрт. Он не был сложен как древний воин, в отличие от Шехрияра, но Кай всё ещё был сложен. Его плечи, грудь и руки были твёрдыми, широкими и сильными.
Он определенно не был худощавым спортивным принцем, каким выглядел в форме или костюме — тройке.
Он был чем — то средним между игроками в регби из колледжа, которых в штате Рейвен называли качками, и…крутым ботаником — очки, плотно сжатая челюсть, иссиня — чёрные волосы, выбивающиеся из — под надвинутого капюшона.
Очки. Он носил гребаные очки.
И ещё он хмурился, как я запоздало заметила, так пристально, пока изучал меня, что его густые прямые брови практически сливались с оправой очков.
— Принцесса Эсмеральда. Я задал вам вопрос, — его голос был ниже, мрачнее, и будь я проклята, если он не отдавался в моей груди самым совершенным, восхитительным образом.
