Няня Боссов Братвы (ЛП) - Райли Селеста

Она мгновение молчит, просто смотрит на меня своими прекрасными зелеными глазами.

— Я принимаю твои извинения, — наконец говорит она, ее голос все еще дрожит.

Я делаю шаг к ней, мое сердце бьется быстрее, чем когда-либо прежде.

— Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы загладить свою вину перед тобой, Эмма? — Мой голос низкий и хриплый, мой взгляд прикован к ее лицу.

Ее глаза удивленно расширяются, но затем она, кажется, овладевает собой.

— Я дам тебе знать, — говорит она, не сводя с меня взгляда. В нем есть нотка осторожности, но и что-то еще. Может быть, любопытство?

Я подхожу еще ближе, достаточно близко, чтобы уловить намек на ее духи, что-то легкое и цветочное, что заставляет меня думать о весне. Мои глаза на долю секунды опускаются к ее губам, прежде чем я снова встречаюсь с ней взглядом.

— Не торопись принимать решение, Эмма. Но не затягивай, — пробормотал я, понизив голос. Напряжение вибрирует между нами, как натянутая струна.

Ее взгляд переходит на мои губы и снова на глаза. Она прикусывает губу, словно сдерживая слова или действия.

— Не буду, — тихо отвечает она.

Я киваю и поворачиваюсь, чтобы уйти, каждый шаг отягощен усилием, которое требуется, чтобы уйти.

— Спокойной ночи, Эмма.

— Спокойной ночи, Александр.

Дверь захлопывается за мной, но напряжение, сотканное из обещаний и вопросов без ответов, остается. И я знаю, что сегодня никто из нас не будет спать спокойно.

ГЛАВА 5: ПОДВОДНЫЕ ТЕЧЕНИЯ

НИКОЛАЙ

Перемещаясь по нескольким экранам своего компьютера, я в последний раз просматриваю чертежи операции "Ледяной укус". Оружие, маршруты, контакты — все должно быть идеально согласовано. Здесь нет места ошибкам, не тогда, когда федералы и конкурирующие банды дышат нам в затылок. Эта сделка укрепит нашу власть, даст нам преимущество, в котором мы так отчаянно нуждаемся.

Я прикуриваю сигару, смакуя первую затяжку. Кто-то должен иметь мозги в этой проклятой организации, и эта задача ложится на меня. Дмитрий хорош с мускулами, Александр — с деньгами. Но стратегия — это моя игра.

Но тут я снова получаю дурацкое загадочное сообщение:

Лед тает.

То же самое загадочное дерьмо, только другой день. Я уже дважды менял номер, но эти сообщения продолжают приходить. Дмитрий продолжает отмахиваться, сетуя на мошенников, но это не похоже ни на одно мошенничество, с которым я сталкивался.

Я откладываю сигару и беру трубку, размышляя, стоит ли показывать это Александру и Дмитрию. Время выбрано неудачно, как раз в тот момент, когда операция "Ледяной укус" на очереди. Но, с другой стороны, может ли это сообщение быть связано с ней? Может, кто-то изнутри пытается нас предупредить или угрожает нам?

Бросив телефон на стол, я откинулся на спинку кресла и провел руками по волосам. У меня есть потенциальный стукач, операция, находящаяся на острие ножа, и няня — все они запутались в этом беспорядке. Интуиция подсказывает, что все они связаны между собой.

К черту, пора разобраться во всем самому. И начать надо с этой новой няни.

Я хватаю пиджак и направляюсь к двери. Если в этой операции есть слабое звено, я должен найти его и устранить. Новая няня, Эмма, — самое подходящая кандидатура для начала. Она — чужак, неизвестная переменная в уравнении, которое и так слишком сложно.

Я останавливаюсь перед ее дверью. На мгновение я задумываюсь о том, чтобы постучать, сделать это вежливо. Но вежливость еще ничего не дала мне в жизни. Я поворачиваю ручку и толкаю дверь.

Она там, выглядит удивленной, но не испуганной. Хорошо. Мне не нравится, когда люди сдаются.

— Нам нужно поговорить, — говорю я, встречаясь с ней взглядом. — Сейчас.

— Почему вы, ребята, никогда не стучите? — Она отвечает, явно раздражаясь.

Уголок моего рта приподнимается в довольной ухмылке. Наверное, Александр, этот ублюдок никогда не был склонен к любезностям.

— Может быть, нам нравится держать тебя в напряжении, — отвечаю я, — но хватит об этом, у нас есть более важные вещи, которые мы должны обсудить.

Смена тона привлекает ее внимание. Забава в ее глазах исчезает, сменившись блеском озабоченности.

— Хорошо, — говорит она, — я слушаю.

Я делаю шаг в комнату, закрывая за собой дверь с тихим щелчком.

— Садись, — приказываю я, жестом указывая на стул у ее стола. Она мгновение колеблется, словно взвешивая варианты, а затем садится.

Обойдя стол с другой стороны, я прислонился к нему, скрестив руки на груди, и встречаюсь с ней взглядом.

— Итак, Эмма, расскажи мне о себе.

— Я уже прошла через собеседования, — начинает она, явно опять раздражаясь. — А в чем, собственно, дело?

Я прервал ее, мой голос понизился на октаву.

— Меня не интересует, что написано в твоем резюме. Я хочу знать, из чего ты сделана, с чем ты можешь справиться. Эта работа не просто присмотр за ребенком. Речь идет о том, чтобы стать частью мира, о существовании которого большинство людей даже не подозревает. Сможешь ли ты справиться с этим?

Она сглотнула, ее глаза немного расширились, но она не разрывает зрительного контакта. Хорошо, у нее есть мужество.

— Сможешь ли ты справиться с неожиданным? — Без предупреждения я отталкиваюсь от стола и сокращаю расстояние между нами, стоя в нескольких сантиметрах от нее. Я вижу, как ее глаза опускаются к моим губам, и не могу удержаться от ухмылки. Я наклоняюсь, мои губы почти касаются ее уха. — Ты справишься со мной?

Ее дыхание сбивается, и я понимаю, что попал именно туда, куда хотел. Она одновременно заинтригована и осторожна — опасная, но манящая комбинация. Я отстраняюсь, по-прежнему не сводя с нее глаз.

— Ты справишься со всеми нами?

Она нахмурила брови, явно смущенная.

— Что ты имеешь в виду под всеми вами?

Я выпустил беззлобный смешок.

— Ты не такая неопытная, какой притворяешься, Эмма. Ты знаешь, что мы за люди. Ты работаешь не только на меня, ты работаешь на всех нас. А это влечет за собой определенные ожидания.

Ее глаза сузились в подозрении.

— И что же это за ожидания?

Я снова наклоняюсь к ней, мое дыхание обжигает ее шею.

— Абсолютное послушание, — говорю я мягко, подчеркивая каждое слово. — Полная свобода действий. Никаких вопросов. Как думаешь, ты справишься с этим?

— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, — наконец говорит она, ее голос ровный.

— Играешь в жеманство, да? Мы оба знаем, что ты не настолько наивна, Эмма. — Я наклоняюсь к ней так близко, что чувствую запах ее духов.

— Я действительно не…

— С кем ты переписывалась в последний раз, Эмма?

— Это тебя не касается, — отвечает она с вызывающим видом.

— Ты что-то скрываешь, Эмма? На кого ты работаешь? — Я беру ее за подбородок и заставляю поднять на меня глаза. Ее губы подрагивают, как будто она собирается что-то сказать, но решает не делать этого. Тепло ее кожи — разительный контраст с холодом моих рук. Она словно воплощает в себе все то, чего так не хватало в моей жизни: теплоту, невинность, уязвимость. Но это делает ее еще и опасной, опасно соблазнительной.

Ее глаза расширяются, она явно смущена.

— Я действительно не понимаю, что ты имеешь в виду, но ты можешь взглянуть на мой телефон. Вот, пожалуйста.

Я беру телефон и быстро пролистываю ее сообщения, останавливаясь на последнем разговоре с кем-то по имени Кейт. Цветочные эмодзи украшают тему. Я провожу пальцем по экрану, читая сообщения. Вот что она написала Кейт: "Ладно, они вроде как… горячие. Но это не отменяет того факта, что они меня немного пугают".

Я ухмыляюсь.

— Значит, ты находишь нас горячими? Пугающими, но в то же время… горячими? — Я поднимаю глаза, чтобы встретиться с ее взглядом, в котором смешались смущение и раздражение.

— Это личные сообщения.

— Ты передала мне телефон. Так кто такая Кейт?

— Кейт моя сестра.