Мы все умрём. Но это не точно (СИ) - Aris me

Джинни ласково погладила подругу по спине и заправила ей выбившиеся пряди за ухо.

— Герми, нам всем пора жить дальше.

Гермиона скривилась, будто бы у неё заболели все зубы одновременно. Конечно. Так и знала, что она это сейчас скажет.

Рон только пожал плечами:

— Я должен помочь Джорджу в магазине, без Фреда дела идут совсем плохо.

И это она тоже знала. Что он именно так скажет. Одни и те же слова из раза в раз.

— Рон, я не справлюсь одна. Давай закончим, а потом уже будем жить дальше.

— Герм, жизнь здесь и сейчас, как ты не поймёшь. Не потом. Многие наши уже никогда не окончат Хогвартс. Они умерли и так и не дождались грёбаного диплома. Что они видели в жизни? Отработки у Снейпа? Что видела ты? — внезапно Рон перестал контролировать левитацию, и почти долетевшая до стола кружка с глухим звуком упала на стол. Сладкая чёрная вода растеклась по поверхности, заливая всё вокруг. — Война закончилась, мы и так отдали ей слишком много. Хватит спасать мир. Герм, спаси себя.

Рон притих и пустым взглядом уставился на тёмную лужу. Гермиона достала из кобуры на талии палочку и произнесла очищающее заклинание. Это было ключевым моментом всех их споров. Рон хотел жить здесь и сейчас, не заботясь о том, что могло бы случиться. «Просто делай, что хочется, и не делай того, что не хочется» — говорил он. Её раздражало это «просто».

Гермиона никак не могла достучаться до его сознательной части. Война сломала что-то внутри у каждого, но она боялась, что Рон так никогда и не станет прежним. Она даже не была уверена, могли ли они до сих пор считаться друзьями. Простил ли он её? Со смертью Гарри будто бы разорвалась связующая нить, и теперь они чаще кричали друг на друга, чем слушали. Гермиона всё ждала-ждала, когда Рон наконец откроет глаза и возьмёт себя в руки, но, похоже, пора было признать, что не стоило на него рассчитывать. И сегодняшняя газета лишь напомнила, что времени у неё не так много. Пока она ждала, бывшие Пожиратели действовали.

Гермиона тяжело вздохнула и разгладила на себе рубашку. Если Рональд Уизли решил зарыть голову в песок, то пожалуйста. Она раздраженно схватила со стула свой форменный пиджак из чёрной тонкой шерсти и направилась к выходу.

— Ты спасешь всех, но кто спасет тебя? — бесцветным глухим голосом бросил ей вдогонку Рон. Но она, не оборачиваясь, вышла и громко хлопнула дверью. Его внезапная страсть к философии никак не помогала решать насущную проблему.

На улице была чудесная летняя погода, летали разноцветные бабочки и так нежно пригревало солнце, а в её душе выла щемящая пустота. Она осталась совсем одна. На глазах навернулись непрошенные слезы. Гермиона размазала влагу по щекам, окинула прощальным взглядом Нору и аппарировала прочь.

***

Сегодня в помещении почему-то сильно пахло порохом. Никаких видимых причин для этого не наблюдалось, но в горле першило и постоянно хотелось кашлять. Приходилось отчаянно сдерживаться.

— Невилл, только не отпускай! — напряжённо прошептала Гермиона и смахнула испарину со лба.

Перед ними на широком дубовом столе лежала очередная магическая ловушка, и никому не было известно, какой такой сюрприз спрятан там внутри. Простой круглый шар с выпуклостями и выгравированным руническим текстом. Кто говорил, что изучение древних рун бесполезно?

Ха!

Оно действительно было сейчас бесполезно, потому что создатель ловушки нацарапал знаки на каком-то придуманном наверняка им же самим языке, и Гермиона потратила пятнадцать драгоценных минут, чтобы понять, что эти закорючки к древним рунам не имеют никакого отношения. Просто набор бессмысленных каракуль.

Ладно.

Действия по стандартной схеме: нажать, держать, вывести палочкой в воздухе центральную руну и произнести текст обезвреживающего заклинания. Проще простого! Главное не отпускать подозрительные кнопочки.

Невилл трясущимися руками держал ловушку и о сомнениях Гермионы не имел ни малейшего представления. Со стороны она должна была производить впечатление человека уверенного и отдающего себе отчёт в своих действиях. Даже если не знаешь, что делать, главное не подавать виду.

По лбу Лонгботтома скатилась прозрачная капелька пота и повисла на самом кончике носа. Он нервничал. Возможно, Гермиона выглядела не настолько уверенной, как ей хотелось бы.

— Готов?

Тот судорожно кивнул. Гермиона подняла палочку, вывела руну и медленно с чётко выверенной интонацией произнесла:

— Recte Pericul…

В носу внезапно засвербило и, не успев сообразить, что произошло, Гермиона оглушительно чихнула.

Невилл от испуга выронил ловушку. Металлический шар звонко клацнул кнопками и медленно, с гулким звуком покатился по столу.

Все в помещении задержали дыхание.

— Ложи-ись! — истошно завопил аврор Дженкинс и прыгнул на Невилла.

— Протего? — жалобно пискнула Гермиона, и её тут же отбросило магической волной в стену. Она больно ударилась головой, уши заложило, в глазах защипало. Девушка крепко зажмурилась, а когда решилась посмотреть, то увидела, что вся аудитория была покрыта копотью, пеплом, и местами даже горел задорный оранжевый огонек. В воздухе удушающе пахло палёными волосами. Гермиона дотронулась до затылка и болезненно поморщилась: на пальцах виднелась кровь. Стажеры вылезли из-под столов, удивлённо оглядывая учебное помещение.

— Два идиота! Бестолочи! — Дженкинс был в ярости и плевался в их сторону слюной. Его некогда кудрявые волосы сгорели до основания, а новоиспеченная лысина была покрыта чёрной корочкой копоти, словно подгоревшая в духовке индейка. — Лонгботтом, Грейнджер, чтобы к понедельнику выучили свод техники безопасности при работе с проклятыми предметами! Целиком!

Аврор метнул разъярённый взгляд на Гермиону:

— А ты, Золотой Мозг, сто приседаний. Немедленно.

Это ещё он в зеркало не смотрел.

Спорить она предусмотрительно не стала. Дженкинс скорее всего на это и рассчитывал, чтобы с полным правом впаять ей дополнительное наказание. Знаем. Плавали.

Гермиона молча сбросила с ног туфли (инфернал бы побрал эту форму!) и начала приседать. Прямо в юбке. Было безумно неудобно, костюмная ткань сковывала движения и трещала по швам. Конечно, это будет совсем неприятно, если одежда вдруг порвётся прямо на глазах у коллег, но, пожалуй, они и не такое видали.

В этом помещении стабильно случалось что-то из ряда вон выходящее. И каждый раз Дженкинс орал будто бы это происходило впервые.

Аудитория тем временем пришла в рабочее состояние, словно ничего и не произошло. Стажеры очистили свои столы, потушили огонь и продолжили практиковаться на артефактах. Дженкинс стоял у Гермионы над душой, скрестив руки, и громко считал вслух. тридцать один, тридцать два, тридцать три…

От него вкусно пахло жареным цыпленком.

тридцать шесть, тридцать семь…

Нет, он, конечно, был профессионал своего дела, об этом красочно говорило отсутствие трёх пальцев и половины уха. Возможно, стоило его послушаться и вместо щита упасть на пол, но Гермионе всё равно казалось, что он к ней придирается. Что-то такое неуловимо-злорадное мелькало в его взгляде.

сорок пять, сорок шесть…

Нет, ей определенно надо было становиться в пару с Оливером. Тот самый первый справился с заданием и теперь сидел на столе, подбадривая Гермиону жестами. Большие пальцы вверх и солнечная улыбка. Ему тоже слегка опалило волосы, и девушке стало даже немного стыдно за это.

семьдесят один, семьдесят два, семьдесят три…

Она закрыла глаза и сосредоточилась на упражнении.

восемьдесят, восемьдесят один…

сто!

Гермиона облегченно выдохнула, обулась, поправила волосы и прошла к Вуду. Дыхание немного сбилось, и болезненно разнылась старая травма на ноге.

— Ну вы с Невиллом и жару нам задали.

— Случайно вышло, — буркнула она, совсем по-детски шмыгнув носом.

Вуд весело хохотнул и дружелюбно погладил её по спине:

— Охотно верю. Хочешь, угощу тебя кофе?

Гермиона благодарно кивнула. Оливер, как всегда, самый лучший. Большая чашка горячего капучино — это то, что способно воскресить её из мёртвых и поднять настроение в самый чёрный день.