Ревейдж (ЛП) - Коул Тилли

— Прибудут в Нью-Йорк? — мрачно переспросил я.

Кирилл подвинулся, уперся локтями в стол и продолжил:

— Чтобы создать ГУЛАГ. Грузинские мерзавцы намерены привезти кровавые бои в мой город, на мою территорию. И они планируют сделать это прямо у меня перед носом.

— Они придут и разожгут войну, — холодно отреагировал мой отец. Но, взглянув ему в лицо, я заметил, что он был совсем не спокоен.

— Если только мы не убьем их первыми, — предложил я.

Кирилл улыбнулся мне своей самой холодной улыбкой и кивнул.

— Если только мы не убьем их первыми, — эхом повторил он мои слова.

В комнате снова воцарилась тишина. Кирилл откинулся на спинку кресла.

— Мы выяснили, что Абрам Дуров был подкуплен этой грузинской организацией. На момент его смерти предполагалось, что это был частный бизнес, потому что он не был связан ни с одной криминальной семьей. Теперь, — острое лицо Кирилла потемнело, — теперь мы знаем, что Арзиани ему заплатили. Заплатили за то, чтобы они не попадались нам на глаза. — Кирилл повернулся ко мне. — Держался рядом, так что, когда настал день, у него был выход за то, что его психованный сын сделал с этим братством.

— Я, — сказал я. — Он держал их рядом, чтобы отослать меня после того, как Алик убил Родиона.

Лицо Пахана стало каменным, и он сидел передо мной, как Кирилл «глушитель» Волков. Это был человек, который руководил самой успешной преступной группировкой в мире.

— Как нам узнать о них побольше? — задал вопрос мой отец.

Заал наклонился вперед и указал на дверь.

— От человека, который сидит за обеденным столом, — сказал он, привлекая наше внимание.

Заал стиснул зубы и продолжил:

— Валентин. Он знает о Ночных Призраках. Его Госпожа была сестрой Арзиани. В отличие от меня, наркотики действовали на него только временно, поэтому он наблюдал за ними. Изучал их. Он все помнит.

— Что ты имеешь в виду, говоря «помнит все»? — уточнил Кирилл. Когда кто-нибудь говорил о Валентине, в его глазах снова вспыхивало возбуждение.

— Все, — настаивал Заал, — имена, возраст людей, места, количество наших врагов, оружие, которое они используют, расписание — все это. Это так странно для меня, но он помнит подробности всего, что он пережил, что случилось в его жизни.

Кирилл улыбнулся и сказал:

— Фотографическая память. — Кирилл повернулся к моему отцу. — Опытный убийца, знаток пыток, он помнит все, что видел и слышал. Включая Кровавую Яму Арзиани.

— Это не все, — добавил я.

Все взгляды устремились на меня. Я откинулся на спинку кресла и сказал:

— У них его сестра. Господин Арзиани одержим сестрой Валентина. Она сидит на наркотиках, которые они используют для своих сексуальных рабынь и жертв торговли людьми. — Я уставился на дверь кабинета, как будто смотрела прямо на Валентина. — Валентин сделает все, чтобы вернуть ее.

— Злобный убийца, который сделает все, чтобы вернуть свою сестру? — Кожа Кирилла покраснела от перспективы иметь кого-то столь же смертоносного, как Валентин, в качестве члена нашего внутреннего круга.

Кирилл повернулся к Заалу.

— Насколько он предан твоей сестре? Нам нужен этот человек. Если мы примем его без испытательного срока, он может предать нас?

Заал покачал головой.

— Она принадлежит ему. Он ее не бросит. Они вместе навсегда.

— И он русский, — добавил мой отец. — Он знает нас. Он проявил уважение, когда узнал, кто мы такие.

— И ему нужна цель. Если он хочет выжить в этой новой для него жизни, то ему нужно делать то, что он делает лучше всего: убивать. Это то, во что его превратили. Назад пути нет…

Я встретился взглядом с Заалом и договорил:

— Для любого из нас, кто познал ту жизнь.

Кирилл сложил руки на столе. После нескольких секунд раздумий, он приказал:

— Приведи его сюда!

Поднявшись со стула, я вышел в коридор и увидел Валентина, стоявшего у окна столовой и смотрящего на улицу. Когда я подошел к нему, его покрытое шрамами лицо повернулось ко мне. Я дернул головой. Глаза Валентина сузились.

— Идем, — сказал я.

Я увидел, как Зоя поднялась из-за стола и спросила:

— Куда ты его ведешь?

— С ним хочет поговорить Пахан.

В глазах Зои мелькнуло подозрение. Я взглянул на Кису, и когда она посмотрела на меня, я кивнул. Киса поднялась со своего места и, положив руку на плечо Зои, сказала:

— С ним все будет в порядке, Зоя. Пускай он поговорит, а ты пока посидишь с нами.

Зоя с подозрением посмотрела на меня. Я знал, что она еще не полностью доверяет нашей семье, но со временем она это сделает.

Валентин наклонился к Зое и прошептал ей что-то на ухо. Ее плечи поникли от того, что он сказал. Затем Валентин приподнял ее подбородок и поцеловал в губы. Это все еще выглядело странно, когда мужчина, такой грубый и изуродованный шрамами, вел себя так мягко со своей красивой женщиной.

Он повернулся и, не оглядываясь, последовал за мной. Мы вошли в кабинет. Пока мы это делали, я наблюдал, как его оценивающий взгляд блуждает по комнате, запечатлевая все в памяти.

Кирилл встал из-за стола. Как только он это сделал, Валентин напрягся.

— Валентин, — поздоровался Кирилл и указал на свободное место рядом с Заалом. — Присаживайся.

Валентин скрестил руки на груди и под пристальным взглядом Пахана подошел к креслу и сел, Заал кивнул ему. Я тоже сел. Кирилл налил Валентину выпить.

Кирилл пододвинул водку Валентину и сказал:

— Арзиани собираются устроить здесь, в Нью-Йорке, ГУЛАГ. — Воздух в комнате сгустился, как только Кирилл заговорил с Валентином об Арзиани. Лицо Кирилла потемнело. — Мы не можем этого допустить.

— Что вам нужно знать? — спросил Валентин, и в его глубоком голосе ясно прозвучала ненависть, которую он испытывал к грузинской организации.

— Все, — ответил Кирилл. — Все, что ты знаешь.

— Я знаю много, — проинформировал Валентин.

Лицо Кирилла расплылось в широкой улыбке.

— Еще лучше.

Валентин поерзал на стуле и заговорил:

— Я расскажу вам все, что нужно знать, но при одном условии.

Кирилл склонил голову набок, и я понял, что он был ошарашен неуважительным ответом Валентина. Никто никогда не договаривался с Паханом, все делали то, что он велел, без всяких условий.

Кирилл засмеялся и сказал:

— У тебя есть яйца, Валентин. — Кирилл откинулся назад. — Я слушаю.

Валентин сжал челюсть и заговорил:

— Я хочу вернуть свою сестру. Мне нужно твое слово, что мы вернем её. Чего бы это ни стоило.

Кирилл кивнул и спросил:

— Что-то еще?

Ярость разлилась по суровому лицу Валентина, и он прорычал:

— Я убью столько Призраков, сколько смогу достать. Мне это необходимо. Пытка, скрытность или открытая война, просто позвольте мне разорвать их всех на части за все, что они сделали. Я буду самым эффективным убийцей, который у вас когда-либо был. Уж поверьте.

Кровь бросилась мне в лицо от волнения в голосе Валентина. Его тон и обещание были заразительны. Я видел, как Заал кивает головой; он тоже хотел получить свою долю добычи. Кирилл смотрел на нас троих, сидящих рядом, и его лицо светилось гордостью. Он медленно кивнул. Обойдя вокруг стола, он протянул Валентину руку. Валентин взял ее, поцеловал в тыльную сторону и поднес к голове.

Теперь он был связан клятвой с Красным Королем Волковым.

Кирилл отступил назад, сложил руки на груди и сказал:

— Мы узнаем все, что знает Валентин, а потом будем ждать.

Моя кожа покрылась мурашками. Взмахом руки он объявил, что встреча окончена. Отец встал и сказал:

— Пойдем. Пойдем выпьем. Мне это нужно.

Один за другим мы вышли из кабинета и зашли в гостиную. Киса поднялась на ноги, когда я вошел. Обхватив ее руками за талию, притянул ее к себе.

— Все в порядке? — спросила она, расслабляясь в моих объятиях.

Прижав ее ближе, я положил руку на ее округлый живот и ответил:

— Идеально.

Киса улыбнулась и снова обняла меня. Поверх головы своей жены я встретился взглядом с Заалом, а затем с Валентином. Они смотрели на меня, крепко обнимая своих женщин.