Меган Максвелл - Ты только попроси
— Давай. Садись в машину.
Пока оба типа лежат на земле, решаем поскорее убраться отсюда. Как только выезжаем со стоянки и оказываемся на улице, где на террасах отдыхают люди, я останавливаю машину. Поворачиваюсь к Фриде и, убрав волосы с ее лица, спрашиваю:
— Ты в порядке?
До сих пор в шоке, она кивает:
— Где ты научилась таким штучкам?
— Это каратэ. Отец записал меня и сестру, когда мы еще были маленькими. Он всегда говорил, что мы должны научиться защищать себя от подобных типов, и, как видишь, он был прав!
— Ты потрясающая. Ты — моя героиня! — улыбается Фрида. — Эти типы получили по заслугам и… О боже мой, Джуд, твоя рука!
Моя правая рука выглядит ужасно: красные, опухшие костяшки с ободранной кожей. Я пытаюсь ею пошевелить и успокаиваю Фриду:
— Ничего страшного… не волнуйся. Мне лишь понадобится лед, чтобы снять отек. Ты поведешь машину?
— Конечно.
Фрида садится на водительское сиденье, а я перескакиваю на соседнее. Она заводит двигатель и направляет машину к вилле.
Приехав, замечаю в гостиной свет, и через пару секунд навстречу нам выходят мужчины. Мы обе улыбаемся, но когда Эрик видит мою руку, он ускоряет шаг:
— Что с тобой случилось?
Я хочу ответить, но Фрида меня опережает:
— Когда мы вышли из паба, к нам пристала пара типов. К счастью, Джуд сумела нас защитить. Она невероятная! Если бы вы видели, каких она им отвесила пинков. Кстати, нужно срочно приложить лед к ее руке!
Когда Фрида расписывает в подробностях произошедшее, лицо Эрика искажается от тревоги. Она же, все еще находясь под впечатлением, говорит без умолку. Андрес видит, что с нами все в порядке, и целует жену. А Эрик так и стоит в метре от меня с угрюмым выражением лица. В его взгляде мелькает тревога. Наконец, пытаясь растопить лед, целую его:
— Успокойся. Ничего не произошло. Просто идиоты хотели, чтобы я им врезала.
— Джуд, садись в машину, — вдруг требует Эрик.
— Что?!
Он забирает у Фриды ключи от машины и в бешенстве произносит:
— Ты скажешь мне, кто эти сукины дети, и они пожалеют, что связались со мной.
К нему подбегают Фрида и Андрес. Последний выхватывает у Эрика ключи, а Фрида говорит:
— Можно узнать, куда ты собрался?
— Дать этим типам то, что они заслуживают. Андрес, отдай мне ключи.
Дыхание Эрика прерывистое, в глазах сверкает ярость.
— Черт возьми, Эрик, — вмешиваюсь я, желая предотвратить глупость. — Ничего не случилось. Что ты хочешь? Чтобы действительно что-то произошло и нам пришлось об этом жалеть?
Мой крик заставляет его посмотреть на меня. Одним махом захлопывает дверцу машины, подходит ко мне и обнимает за талию:
— Ты в порядке?
— Да… успокойся. Мне только нужна перекись водорода, чтобы очистить царапины, и лед, чтобы снять отек.
— Боже, малышка… — шепчет он, упираясь в меня лбом. — С тобой могло произойти что-то ужасное…
— Эрик… ничего не произошло. К тому же ты должен был видеть, как эти двое валялись на песке. — И когда Фрида и Андрес входят в дом, добавляю: — Я им хорошенько врезала.
Он обнимает меня, крепко прижимает к себе и прячет лицо у меня на шее. Так мы стоим несколько минут.
— Ты помнишь, что я тебе говорила: я — чемпион по каратэ.
Он улыбается, и черты его лица расслабляются. Наконец, нежно целует меня в губы.
— Ах… малышка, что мне с тобой делать?
43
Волшебные дни с Эриком продолжаются, и ночное приключение становится очередной забавной историей. Мы загораем, болтаем и наслаждаемся приятной компанией. Эрик по-прежнему получает сообщения от некой Бетты, но я стараюсь об этом не думать. Не должна. Я тоже получаю сообщения от Фернандо, и Эрик воздерживается от комментариев.
В одно прекрасное утро мы вчетвером отправляемся на экскурсию, чтобы посмотреть на древнеримские руины Баэло Клаудиа, которые находятся в местечке Болония. Там мы обедаем в чудном ресторанчике и, когда уже расплачиваемся, встречаем Бьорна и его друга.
Они радостно нас приветствуют, и мы все идем пить кофе на террасу. Я узнаю, что Бьорн работает адвокатом в Германии и сейчас в отпуске. Фред — французский виноградарь. Некоторое время мы болтаем о том о сем, но я замечаю, что Бьорн время от времени бросает на меня взгляд. Эрик тоже это замечает и говорит мне на ухо:
— Бьорн умирает от желания снова тебя попробовать.
— И тебя это не смущает?
Эрик ухмыляется и целует меня в шею:
— Нет. Он мой хороший друг, и я знаю, что он никогда не сделает больше, чем я позволю. К тому же я снова хочу тебя ему предложить, если ты, конечно, не против.
Я заливаюсь краской и начинаю обмахиваться веером, а Эрик, улыбаясь, спрашивает:
— Что, малышка, жарко?
— Да.
Он собственнически проводит рукой по внутренней стороне бедра на глазах у Бьорна и, довольный его реакцией, шепчет:
— Хочешь, пойдем в отель?
— Эрик!
— Или лучше… Может, на пляж и сделаем это в море?
— Эрик!
— Только подумаю, как ты открываешь рот и стонешь от наслаждения, у меня сразу встает.
Развеселившись, он убирает руки. Ему нравится меня провоцировать и вгонять в краску. Я обмахиваюсь веером, а Эрик улыбается.
После кофе мы прощаемся, и вдруг Андрес говорит:
— Бьорн, Фред, как вы смотрите на то, чтобы поужинать у нас сегодня?
Они сразу же принимают приглашение, и я еще больше смущаюсь. Договариваемся на девять часов, и, пока идем к машине, Фрида подходит ко мне и выпаливает:
— Ух ты!.. Сегодня ночью у нас будет частная вечеринка.
По дороге домой Эрик постоянно смотрит на меня и улыбается. А когда мы приезжаем и вместе принимаем душ, подначивает, шепча на ухо, что сегодня вечером предложит меня. Он просит меня надеть зеленое платье и туфли на высоком каблуке, которые ему очень нравятся, и советует не надевать нижнего белья.
В девять приезжают Фред и Бьорн. Я ощущаю на себе взгляд последнего. Я взволнована, ведь отлично понимаю, зачем он сюда пришел.
Андрес угощает нас ужином. Он великолепный повар, и мы наслаждаемся изумительным мясом. Эрик не спускает с меня глаз и улыбается, заметив под платьем мои возбужденные соски. Он упивается моим волнением, и я еще больше нервничаю.
Как только заканчивается ужин, Эрик нетерпеливо встает из-за стола, берет меня за руку, открывает бутылку шампанского и, взглянув на Бьорна, тихо говорит:
— Пошли есть десерт.
Бьорн вытирает рот салфеткой, ухмыляется и следует за Эриком. Я в недоумении.
Послушно иду за ним, и мы приходим в голубую комнату с огромной круглой кроватью. Как только мы входим, Эрик отпускает мою руку и говорит:
