Теа Харрисон - Узы Дракона (ЛП)
— Тьяго, — сказала Трикс, стараясь, чтобы голос звучал сурово, — Прежде всего, Уриен еще не мертв.
— Даю ему неделю, — бросил мужчина.
— Во-вторых, — продолжила Фейри, — После того как он умрет, мы с Драгосом уже решили, что ни один Вер не будет сопровождать меня при отъезде. Темные Фейри никогда не согласятся на присутствие войск Веров. А если любое из других сообществ просто заподозрит, что Веры пытаются контролировать наследницу трона Темных Фейри, дерьмо действительно попадет на вентилятор.
— Это самоубийственно, — категорически заявил Тьяго. Он скрестил руки на груди, мощные мышцы забугрились, — И этого не произойдет.
— В-третьих, — продолжила сквозь зубы Трикс, — Я собираюсь стать Королевой. Это игра в «камень, ножницы, бумагу»: Королева бьет Вер-мудака вояку. Я понимаю, что ты привык командовать собственной армией, бегать, убивать или что ты, мать твою, привык делать. Но ты в Нью-Йорке, и со мной такое не пройдет. Смирись с этим или вали домой! Если у тебя есть дом. Если ты вообще живешь в доме.
Тьяго нахмурился.
— Я живу в доме, когда у меня есть время.
Рун шагнул вперед:
— Когда это вы с Драгосом решили, что ты оставишь Нью-Йорк без телохранителей из Веров?
Фейри бросила на него досадливый взгляд.
— Мы обсудили это сегодня утром.
Грейдон присоединился к троице:
— Думаю, нам нужно пересмотреть это решение, сладенькая. Это будет, шоком, черт возьми, когда ты объявишь общественности о своей настоящей личности. Большинство людей думают, что все члены твоей семьи мертвы. Там соберутся некоторые Темные Фейри, которые почувствуют сильное разочарование, узнав, что ты настоящая наследница их трона.
Трикс прижала кулаки к своим ушам.
— Мы не говорим об этом. Я не говорю об этом.
Все еще стоя у лифта, Пиа с восхищением наблюдала за гневным квартетом. Девушка не понимала всего, что только что произошло, но было ясно, что все четверо были связаны гораздо большими узами, чем просто внутренняя политика Древних. Она была в самом центре сокрушительной семейной разборки.
Девушка огляделась, чувствуя себя неловко и лишней. Пиа узнала, где они находятся, из утренней экскурсии. В конце зала были большие двойные дубовые двери, в настоящее время открытые, которые вели к офисам Драгоса.
Охваченная любопытством, девушка потихоньку прошла по коридору и заглянула в святая святых, чтобы обнаружить еще более роскошную обстановку, демонстрирующую возмутительное богатство. Пиа втянула воздух: она не узнавала многих картин в пентхаусе, но сейчас, без сомнения это произведения Джексона Поллока (американский художник- абстракционист, 1912 — 1956гг, чья картина «№ 5, 1948
» была продана в 2006 г. за рекордные, на тот момент, 140 млн долл. — прим. пер.) висели напротив открытых дверей.
Драгос стоял рядом с полотнами. Он был погружен в разговор с крупным лохматым парнем, которому удавалось выглядеть помятым и слегка потертым, даже несмотря на дорогой костюм. Увидев Пию, Драгос улыбнулся. Теплота его улыбки разлилась по ней и девушка улыбнулась в ответ.
Мгновение спустя его лицо потемнело от ярости. Такая быстрая смена эмоций показалась настолько необъяснимой и неожиданной, что Пиа невольно отшатнулась. Драгос быстро прошагал к ней и дернул внутрь офиса.
— Она не одна. Мы здесь. Мы с ней, — произнес Грейдон, выглядывая из-за угла. Все это время Грифон следовал за ней. Расслабленный, но наготове, он стоял в пяти футах (ок. 150 см - прим. пер.) позади Пии, прислонившись к стене.
Девушка осмотрелась, пока Драгос выглядывал в коридор. Рун находился еще на несколько футов дальше. Он до сих пор спорил с Тьяго и Трикс, но стоял, отделяя собой зону конфликта и Грейдона с Пией.
Скованность оставила тело Драгоса и выражение лица расслабилось. И тут-то до Пии, наконец, дошло. Она зажала нижнюю губу между большим и указательным пальцами: гнев был направлен не на нее, а на ее телохранителей.
— Если ты… снова придешь в такое бешенство из-за меня, ты ведь дашь мне шанс извиниться?
Дернув ее руку ото рта, Драгос быстро поцеловал девушку.
— Ты не приведешь меня в бешенство.
Пию смутил восхищенный взгляд лохматого парня, щеки порозовели. Похлопав Драгоса по руке, она пробормотала:
— Главное, чтобы ты сам в это верил, здоровяк.
Мужчина повернулся и потянул девушку за собой.
— Пиа, это мой помощник, Кристоф.
Она встретилась со взглядом лохматого Вера, который прямо светился от удовольствия. Парень застенчиво улыбнулся ей.
— Привет!
Пиа посветлела лицом. Не всем она нравилась с первого взгляда.
— Приятно познакомиться! — ответила девушка.
— Бери десять, — сказал Драгос Кристофу и повел Пию дальше в свой кабинет.
Вертикальные жалюзи оказались раздвинутыми, огромный офис был полон яркого, горячего полуденного солнца. Пиа моргнула, слегка перегруженная таким количеством света. Указав на дверь, она проговорила:
— Я не хотела прерывать тебя. Все увлеклись разговором там, снаружи, и я подумала, что могу взглянуть на тебя украдкой...
— Они первые начали мешать. От их шума и мертвые проснулись бы, — отмел ее оправдания Драгос. Он нажал кнопку на стене и почти беззвучно на окна опустились жалюзи, наполовину затеняя офис от слепящего солнца.
— Твое появление — приятная неожиданность.
Пиа вновь обратила внимание к окнам и безоблачному, ярко-синему небу за ним.
— Но мы слышали гром?
Драгос вздохнул.
— Вер-форма Тьяго — Буревестник. Когда он бывает на грани, сверкают молнии и гремит гром. То еще зрелище, когда видишь это в бою. Обычно он получше контролирует свой темперамент, но сейчас все крайне напряжены.
Пиа увидела два пейзажа на стене.
— Они потрясающие, — выдохнула девушка, подходя к ним.
Для изображения неба на картинах художник использовал самые разные материалы: краски, ткани, блеск и бисер. Дневной пейзаж изображал реку, прорезавшую весь холст. Ночной пейзаж передавал видение городов с высоты птичьего полета, будто разбросанных лоскутами по земле. Для Драгоса не могло быть более совершенного зрелища. Пиа так и представляла его, сидящего за своим столом и глядящего на холсты так, будто он летит в небе и видит все части картины единым полотном. Она повернулась и радостно улыбнулась Драгосу.
— Столько оттенков!
Выражение его лица осветилось удивлением и удовольствием.
— Да, — просто сказал он.
Легкий стук заставил их обернуться. В открытых дверях стояла Трикс с робкой улыбкой.
