Великий обман Бенедикта Блэкмура (ЛП) - Тейт Гайя
Бенедикт и Перси. Лилибет заняла место напротив них, а Беатрис и Виктор сели
рядом с Перси и Бенедиктом. Комната была наполнена восхитительным ароматом
свежего кофе и теплой выпечки.
Завтрак был необычайно веселым, и впервые за год семья казалась искренне
счастливой. Бенедикт смотрел на деда, стараясь запечатлеть этот момент в памяти.
Дед Генри вовсе не выглядел больным, и от осознания этого у Бенедикта стало еще
тяжелее на сердце.
Перси развлекал Виктора и Беатрис сплетнями с бала, но Бенедикт был занят
другими мыслями, ковыряясь в еде.
Внезапно дедушка Генри прочистил горло, привлекая всеобщее внимание. «Мне
нужно кое-что сказать», - начал он, его голос стал неожиданно серьезным. Семья
замолчала, все взгляды устремились на него. «Я очень рад видеть, что мои внуки», -
он протянул руку, накрыв ладони Бенедикта и Перси своей, - «наконец-то
счастливы. И что вы снова ладите друг с другом». Он тепло улыбнулся. «Это долгое
время расстраивало меня, но теперь я доволен».
Бенедикт улыбнулся в ответ и почувствовал, как Виктор ободряюще сжал его руку
под столом.
«И поэтому», - продолжил дедушка Генри, - «я думаю, пришло время сделать
несколько важных объявлений».
«Объявлений?» спросил Бенедикт, вскинув бровь.
«Да». Дед Генри оглядел стол, затем прочистил горло. «Я не умираю».
В комнате воцарилась тишина, тяжелая и густая от потрясения. Никто не двигался, все в недоумении смотрели на деда Генри. Наконец Бенедикт повторил: «Ты не
умираешь?»
«Нет», - подтвердил дедушка Генри, едва заметная улыбка дрогнула на его губах.
«Но ты сказал...» начал Перси.
«Доктор Харрод...» - пробормотала Лилибет.
«Я солгал», - признал дедушка Генри, его глаза заблестели. «И заставил доктора
Харрода хранить мой секрет. Я просто хотел, чтобы мои внуки помирились. И
нашли любовь».
По столу прокатилась волна облегчения и потрясения. Бенедикт разрывался между
гневом на обман, ликующим облегчением и смехом над нелепостью ситуации.
«Я абсолютно здоров», - продолжал дедушка Генри, пока никто не успел
вмешаться, - «и отправлюсь в годовое кругосветное путешествие. Вместе с
Марией». Он повернулся, чтобы посмотреть на главу персонала, как всегда, тихо
стоящего в углу комнаты.
«Марией?» Лилибет запнулась, когда Перси бросил на Бенедикта знающий взгляд.
«Наша Мария?»
«Да».
Лилибет хлопнула себя по лбу, совершенно сбитая с толку. «Я не понимаю».
«Мы с Марией влюблены друг в друга», - объяснил дедушка Генри. «Мы любим
друг друга уже некоторое время. И я думаю, что нам пора пожениться». Лилибет
выглядела так, словно могла упасть в обморок, но Беатрис погладила ее по спине, пытаясь успокоить.
«Бенедикт», - сказал дед Генри, обращаясь к старшему внуку, - «поскольку ты
выполнил свою часть сделки и нашел любовь», - он многозначительно посмотрел на
Виктора, - «ты унаследуешь поместье Блэкмур после меня. А пока я буду
отсутствовать в своем путешествии, ты будешь здесь за главного».
«Спасибо... дедушка», - сказал Бенедикт, взглянув на Перси, который улыбнулся в
ответ. Судя по выражению его лица, Перси уже знал об этом решении.
«Тем временем Персиваль и дорогая Беатрис переедут в поместье Корнсайд, где, я
уверен, им будет более чем комфортно», - добавил дедушка Генри.
«Спасибо, дедушка, - кивнул Перси, улыбаясь Беатрис.
«Думаю, это может быть оно», - задумчиво произнес дедушка Генри, а затем
взглянул на Лилибет. «С тобой все в порядке, дорогая?»
«Я в порядке», - пробормотала она, обмахивая себя салфеткой. «Самое главное, что
ты здоров, отец. Остальное я переживу».
«Вот это дух», - сказал дедушка Генри, широко улыбаясь.
А потом разговоры за столом продолжились как ни в чем не бывало - обо всем и ни
о чем.
После завтрака Бенедикт и Виктор отправились прогуляться по саду, греясь на
солнце после, казалось бы, долгой зимы. Снег растаял, и по дорожкам струилась
вода, поблескивая в солнечных лучах.
«Твои слуги ищут», - сказал Виктор, бросив взгляд через плечо на усадьбу позади
них.
Проследив за его взглядом, Бенедикт увидел горничных и лакеев, стоявших у окон
комнаты. Должно быть, они прибирались после завтрака и заметили Бенедикта и
Виктора на улице. Как только Бенедикт повернулся, некоторые из горничных, хихикая, отступили от окон.
«Пусть их», - сказал Бенедикт, протягивая Виктору руку.
Виктор криво улыбнулся и сжал его пальцы. «Возможно, вы слишком безрассудны, мистер Блэкмур. Однажды они будут работать на вас, а не на вашего деда».
«Ну...» Бенедикт улыбнулся, наклонившись к нему так близко, что от близости с
ним у Виктора перехватило дыхание. «Тогда им лучше привыкнуть к этому».
И он прижался к губам Виктора, почувствовав приглушенное хихиканье на своих
губах.
КОНЕЦ.
