Это всё ты (СИ) - Тодорова Елена

Ведь внутри меня, словно северное сияние, плывучими перекатами играют самые чудесные, самые крепкие и самые волнительные чувства.

Упоительная любовь. Неизъяснимая нежность. Благоговейное восхищение. Трепетная страсть. Жаркое смущение. Неизъяснимое и неуемное предвкушение. Безграничное доверие. Фантастическое ликование. Блаженное счастье.

Вместо одного сердца снова целая стайка по организму порхает.

Поглаживая грудь Яна ладонями, впервые в жизни сталкиваюсь с каким-то жадным, ревностным и эгоистичным желанием… Хочу, чтобы он чувствовал все то же, что и я.

Боже, я так сильно этого хочу!

И какая же эйфория меня охватывает, когда ощущаю, что его сердце гремит с тем же всепоглощающим сумасшествием.

Ян часто ловит одну из моих рук, но лишь затем, чтобы скользнуть пальцами между моих пальцев и сцепить наши заключенные в грубые мотоциклетные перчатки кисти поверх своих грудных мышц в замок.

Он и раньше так делал, когда мы еще только дружили.

Только дружили… А как же назвать наши отношения сейчас?

Я не знаю.

Просто чувствую, что мы на много уровней выше.

Размеренно дыша, я не позволяю себе нервничать, потому что хочу насладиться каждой секундой этих прекрасных моментов.

В каждую встречу с Яном у меня столько открытий происходит. Да, изначально многие его слова и действия шокируют. Но потом… Вопреки всем моим попыткам сохранять ум ясным, встряхнув мою нервную систему, заставляют шалеть от радости и самых разных желаний, о которых я раньше либо в принципе не знала, либо не подозревала, что подобный набор возможно испытывать одномоментно.

«Я восхищен твоим целомудрием. Обещаю тебе быть смиренным и терпеливым. Но с верой в сердце, что настанет день, когда ты выберешь меня как мужчину, чтобы познать все виды любви…»

Господи… Понимает ли Ян, что наделал?!

Действуя и изъясняясь с нетипичной для своего характера серьезностью, он будто очередной гол мне всадил. В тот момент все, что я распознала среди своих чувств, являлось стыдом. Я была потрясена. Но позже… Воскресая и анализируя слова Яна, я влюбилась в каждое из них.

Это звучало сильнее, чем клятва. Важнее, чем признание в любви. Мощно, уважительно, бережно и, как ни странно, изящно.

Какой же Ян… Боже, он полностью меня покорил!

Я не хотела ни видеть, ни слышать никого другого.

Я думаю о нем, как только открываются по утрам мои глаза. Я мечтаю о нем, когда засыпаю. Я прокручиваю все события, которые связаны с ним на протяжении дня, кто бы ни находился рядом. И, конечно же, я вижу Яна во многих своих снах.

Мне хочется быть рядом с ним всегда.

«…настанет день, когда ты выберешь меня как мужчину, чтобы познать все виды любви…»

Мы еще очень молоды. Но я ловлю себя на том, что фантазирую, будто мы уже поженились… Понятия не имею, откуда это наваждение приходит, но я четко вижу картинки того, как мы вместе ужинаем, смотрим романтические фильмы, обнимаемся, целуемся и… спим вместе. Моего воображения, увы, не хватает, чтобы представить, как проходит весь процесс. На моменте, когда обнаженный Ян ложится на совершенно голую меня, в моем организме происходит яростный скачок напряжения, и следующее, что я вижу… Это ребенок.

На этом я себя торможу.

Потому как… Это явный перебор. Понятия не имею, откуда эта мысль созрела, но я стараюсь ее игнорировать.

«Покатались – переспали…»

Ян об этом так просто заявляет.

Нет, я, безусловно, в курсе, что для него подобного рода близость не является диковинкой. Судя по тому, как легко он говорит о сексе, он считает этот процесс не только естественным, но и необходимым.

Я же не знаю, как к этому относиться.

Не могу отрицать своего интереса и того неистового возбуждения, которое охватывает мой организм, когда Ян целует или даже просто намекает на плотскую близость. Но это все еще сильно страшит и безумно смущает меня.

Стоит Нечаеву лишь положить ладони мне на бедра, внутри меня все приходит в беспокойство. Сердцебиение, пульс, дыхание – это все неизбежно ускоряется. Но помимо этих, казалось бы, адекватных анатомических реакций рождается и какое-то необъяснимое волшебство. Кружит волнами горячая, томительная и щекотная стихия.

Что уж говорить о том безумии, которое охватило меня, когда Ян властно сжал ладонями мои ягодицы, когда он будто бы протаранил мою промежность своим стальным достоинством, когда толкнул на бак и, окутав дымом и ревом, заставил запульсировавшей от желания плотью ловить мощнейшие вибрации двигателя… Предчувствие, что байк вот-вот сорвется с места, наполняло каким-то одуряющим страхом, высвобождая из закромов моего организма нереальные дозы адреналина. Но это не мешало мне испытывать самое настоящее вожделение. Напротив, лишь подогревало бешенство плоти. В какой-то момент биение той срамной точки стало настолько накаленным, что мне показалось, будто она взорвется.

Но… Ян остановился и уложил меня спиной на бак, заставив мой позвоночник выгнуться и принять идеальную форму для последующего этапа наслаждения.

Поцелуи Нечаева подействовали на меня, словно опиат.

Усмиряюще, ласкающе и одновременно эйфорически.

Они приглушили во мне возбуждение. Словно бы дали насыщение, которого жаждало мое тело… И вместе с тем этого уже было недостаточно. По венам побежал жидкий огонь. Я переплавилась в кого-то другого… Ту чувственную и смелую заю, организм которой требовал чего-то большего.

Влага, биение пульса, жар… Из моего тела толкался бурный источник. Но пока я поняла, что нуждаюсь в том, чтобы Ян его откупорил, он во второй раз оборвал поцелуй.

Не могу забыть об этом, пока катаемся. Вспоминаю без конца. Мучаю себя, пугаю и раззадориваю все сильнее.

И даже когда оказываемся в гараже Яна, не думать об этом не получается.

Соскакивая с байка, имитирую безмятежность, которой у меня жалкие крупицы. Облизывая губы, жду, когда Ян подойдет и поможет снять шлем. Но он стягивает свой, окидывает меня с головы до ног палящим, словно агрессивное июльское солнце, взглядом.

– Ты так охрененно выглядишь, зай… – шепчет, прокатываясь токовыми импульсами по моим и без того воспаленным нервам. – Я, блядь, не могу насмотреться.

– Эм… Ты мне в своей экипировке тоже очень нравишься, – рискую выдавить я, чувствуя, как опаляет щеки. Кажусь самой себе глупой, но не могу удержать в себе признание: – У меня от тебя перехватывает дыхание.

Брови Яна ползут вверх, скулы розовеют, губы растягиваются в улыбке.

– Всего лишь дыхание? – смеется, но в тоне плещется такая нежность, что кажется, я все-таки сгорю. – У меня от тебя заворот кишок, Ю.

Как и боялась… Вспыхиваю ярче.

Вздыхаю судорожно и, пока внутри от этого простого действия все переворачивается, опускаю взгляд вниз.

– Блядь… Я шизею от твоего великолепия, зай, – выдыхает Ян с интонациями, в которых я распознаю мучительное удовольствие.

Стоит и, очевидно, продолжает смотреть. А мне так неловко… Задохнусь сейчас!

Хочется, чтобы обнял. Но Нечаев в этот момент того же рвения, вероятно, не ощущает.

Стесняюсь жутко, но все же осмеливаюсь шагнуть и толкнуться ему в грудь. Ян пошатывается, словно мои действия несут хоть какую-то силу… Поймав равновесие, ловит мои плечи ладонями и, разражаясь теплым низким смехом, прижимает к себе.

– Пойдем, – хрипит пару минут спустя. – Пора знакомиться.

И тут я начинаю волноваться уже по другому поводу.

Вдруг его мама рассердится, что я пришла? Вдруг я ей не понравлюсь? Вдруг она знает, как относятся к их семье мои родители?

Утонув в сомнениях, жалею о своем порыве. Подумываю попросить Нечаева отвезти меня домой. Но он уже берет за руку и ведет к двери в дальнем углу гаража. Пока проходим какое-то техническое помещение, в моих висках начинает пульсировать.

Мысли сбиваются.

Я почти ничего не вижу, пока мы не оказываемся во дворе.

Не то чтобы я никогда не бывала на территории красивых частных домов… Здесь меня поражает не красота. Скорее очаровательная благоустроенность.