Лаура Тонян - Не Идеальная (СИ)

—После.

Он разочарованно пыхтит, и повторяет за мной "после". Прислонившись к стене, Харви разводит руки в стороны, а после показывает на меня, давая понять, что я могу говорить. Его поведение смешит меня, но я сдерживаю свой смех. Обхватит руками своего парня за живот, я целую его в грудь, и поднимаю глаза на него. Он усмехается и обнимает меня в ответ.

—Я не могу спать с таким количеством людей в одной комнате, - неожиданно резко выпаливаю я.

Харви с полсекунды удивленно смотрел на меня, но потом рассмеялся в голос.

Я отхожу от него в сторону и обиженно складываю руки на груди.

—Ты хотела поговорить об этом? - всё ещё смеясь, спрашивает он.

Я отвожу взгляд в сторону и не отвечаю ему. И это дает ему повод еще сильней рассмеяться. Что вообще я забавного сказала? Зачем так гоготать и привлекать к себе внимание? Я не хочу, чтобы девчонки подумали, что я капризный, избалованный ребенок. Отнюдь нет, мне просто неловко. Харви тянет меня за руку, но я так сразу не сдаюсь. Поняв, что я обижена на него, он обнимает меня со спины и начинает качать из стороны в сторону.

—Прекрати, - прошу я.

—Ты думаешь, я бы разрешил тебе спать в комнате, где полно других мужиков?

Я резко поворачиваюсь в его руках и обнимаю за шею.

—То есть, мы поедем в гостиницу?

—Не-а.

—Будем спать в автобусе? - изогнув бровь, предполагаю я.

Харви снова борется с очередным приступом хохота, но чтобы не рассмеяться, он прикусывает губу.

Боже, как же сильно мне хочется так же ее укусить. Я поднимаю взгляд на глаза парня, и вижу в них желание, похоть, страсть. В ответ я так же прикусываю свою губу, и Харви чуть ли не мычит от возбуждения.

Он берет меня за руку и тащит в другой конец небольшого домика. Мы останавливаемся у самой последней двери; Бойфренд своим ключом отпирает её. Боже, это комната. Отдельная комната. Пусть даже небольшая, но кровать двухместная. Я радостно прыгаю и благодарю его за то, что он обо всём подумал.

Я не могла заснуть до самого утра. После изнурительного секса, на удивление, это было не просто. Обычно, если Харви накидывался на меня, как это и случилось сегодня, я спала сладким сном младенца после такого порыва страсти. А сегодня… сейчас я лежу в его объятиях, пытаясь понять, почему моё сердце стучит столь бешено. Почему пульс участился? Я, как будто, чувствую что-то ужасное. Как бы мне хотелось, чтобы Хантер не висел над моей жизнью, словно гильотина. Словно верёвка, в которую я рано или поздно, должна буду засунуть голову.

В другой части дома что-то с грохотом падает, но Харви лишь сглатывает, поёрзав, и обнимает меня ещё крепче. В комнатах стоит оглушительная тишина, поэтому услышать, как кто-то матерится, труда не составляет. Я, приложив большие усилия, убираю руку Харви от себя, высвобождаясь из-под его длинного массивного тела. Надеваю спешно нижнее бельё и накидываю его чёрную футболку, в которой он сегодня выступал. Она пахнет им.

В узком коридоре мерцает слабый свет настенной лампы; я делаю шаг вперёд и осторожно закрываю дверь за собой. Отсюда мне видно, что кухня тоже освещена. Кажется, кто-то открыл холодильник, и прежде чем я жалею о своём решении, я иду вперёд, чтобы взглянуть на Хантера, пьющего воду прямо из бутылки. Он замечает меня почти сразу; пока я стою на месте, словно остолбеневшая, парень достаточно медленно закрывает холодильник, ранее бросив неаккуратно туда бутылку. Облизывает губы, будто самый опасный хищник и надвигается в мою сторону, как пума. Каждый его шаг отдаётся болью в моём теле. Один шаг – один удар сердца. Оно бьётся теперь медленнее, чем обычно. Однако когда я понимаю, что нужно уходить, начинает неконтролируемо стучать. Я бегу в ванную, и Хантер бежит за мной.

Я уверена, что успею закрыться перед тем, как он успеет достичь меня, но вся моя уверенность улетучивается, когда он хватается обеими своими ладонями за край двери в уборную комнату. Он с ненавистью глядит на меня, сражаясь за возможность переступить порог. Но я, стараясь из последних сил, стискиваю зубы и со слезами на глазах, мечтаю уже скорее запереть этот чёртов кусок дерева. Мы оба тяжело дышим, и я издаю вопль от того, что мне тяжело бороться с таким сильным Хантером. Он легко может сломать мне позвоночник одной рукой, но я всё ещё не сдаюсь.

Его пальцы касаются, наконец, моих, и больно их сжимают. Я вскрикиваю; Хантер пользуется тем, что я даю слабину и врывается в ванную, закрывая очень тихо дверь за собой. Я таращусь на него во все глаза, а он говорит:

—Тихо, - прикладывает палец к губам. – Поняла меня? Тихо.

Я качаю голой, начиная хныкать от страха, но он быстро приближается и трясёт меня за плечи, а потом придавливает к холодной стене.

—Я сказал, заткнись! – громким шёпотом выражается он.

Опустив ресницы, я чувствую, как слёзы стекают по щекам. Хантер нисколько не отодвигается от меня. Он нависает сверху, оставаясь устрашающим и зловещим. Тянет вниз прядь моих волос, и я морщусь от лёгкой боли. Но потом распахиваю глаза.

—Знаешь, какой я считал тебя, когда увидел рядом с Харви?

Я думаю, он скажет, что был потрясён, осознав, что мы с его другом встречаемся, но Хантер говорит совсем другое:

—Я был уверен, что для Харви ты – очередная девчонка, которую он трахает.

У меня сжимается горло. Рыдания вот-вот готовы выбраться наружу. Сдерживаться больше нет мочи.

—Ты такая лицемерная, Александра, - выдавливает из себя Хантер, отойдя на два шага назад, чтобы осмотреть меня с ног до головы. – Ты просто такая не настоящая, я тебя за это ненавижу. И знаешь что? – спрашивает, наклоняясь. – Я буду всегда тебя ненавидеть за то, через что ты заставила меня пройти. Ты и твоя подружка. Чёртовы шлюхи!

Его голос повышается, однако, по его виду, я могу отметить, что он жалеет об этом. Он в запугивающем жесте вскидывает руку, от чего у меня душа уходит в пятки. Я съёживаюсь.

—А ещё знаешь, за что я ненавижу тебя? За то, какой тебя назвал Харви. Идеальной, да? – злобно надсмехается Хантер. – Серьёзно?

Я стараюсь не смотреть на его лицо, перекошенное гневом. Его синяя футболка испачкана чем-то, так же, как и джинсы.

—Идеальной?? – переспрашивает он немного громче, но только для того, чтобы я подняла на него лицо. – Он хотя бы знает, какая ты, Александра? Он знает?? Кто ты? Ты – лживая тварь. Предательница, бросающая на произвол судьбы своих друзей. Сделала из меня преступника…

Здесь я уже смолчать не могла, потому что он врёт. Всё врёт.

—Я не делала не из кого преступника, - начинаю с дрожью в голосе. – Ты ведь сам…

—Заткнись! – грубит он и сжимает ладонью мою шею, как и ранее сегодня днём. – Закрой рот, ты поняла меня?!

Он дёргает меня и ударяет головой больно о стену. В глазах темнеет. Не смогу забыть эту горечь и гнев в его голосе. Он – уголовник, который просто не хочет признавать вины за содеянное. Он изнасиловал Дженнифер. Неужели, ей нужно было молчать? Неужели, мне не нужно было, по его мнению, защищать свою подругу в суде? Она нуждалась во мне. Хантер был моим другом, пока не сотворил с Дженнифер ужасную вещь. И даже после того, как она оборвала всякую связь со мной, я не держу на неё зла.