Лекарство от скуки (СИ) - Флёри Юлия
— Как успехи, Наталья Викторовна? — Скривил губы Ким, и я смело ответила ему тем же.
— Вплотную занялась нашим вопросом. Выписывайте премию, Дмитрий Александрович. — Кивнула ему, о сегодняшней встрече с Морозовым припоминая.
— Это ещё зачем? Ты просто выполняешь свою работу.
— Просто выполняла свою работу я до этого. И с тем же успехом могу выполнить её много-много раз. При прошлой встрече вы интересовались, кому были столь неугодны. Сегодня я отвечаю на этот вопрос прямо: ФСБ. Я могу решить этот вопрос. А вы?
— А я могу выписать вам премию за сверхурочные, Наталья Викторовна. — Бросил Ким взгляд исподлобья и, осторожно покачивая своим кожаным портфельчиком, направился в сторону кабинета Громова.
— Это сейчас не шутка была? — Уточнил Миша, а я, мягко улыбаясь, склонила голову набок. — Извини… — Отчего-то смутился. — И… и что, ты… правда, можешь решить этот вопрос?
— Есть подвязки. — Отозвалась без конкретики.
— А проблема-то в чём? Почему именно мы, почему…
— Если хочешь, сегодня вечером можешь пойти со мной и задать все эти вопросы от первого лица.
— Вечером? Зачем? — Глотком воздуха поперхнувшись, Громов закашлялся, я же уставилась на него ясными очами.
— А ты как думаешь, Громов? — Потянула с издёвкой и подробности Громова интересовать перестали.
— Наташа, ты глупостей не делай… — Предупредил, а меня смех пробрал от этих нелепых предостережений.
— Каких, например?
— Деньги… это всего лишь деньги, Наташа.
— М-м… Действительно. Правда, тебя это десять лет назад не остановило. Я работать пойду, надеюсь, ты не против?
— У тебя всё хорошо? — Догнал меня его вопрос и я обернулась.
— Поговорим об этом завтра! — Широко улыбнулась и продемонстрировала поднятый вверх большой палец.
А как только в своём кабинете оказалась, ключ в замке провернула дважды и беззвучно расплакалась, не понимая, зачем трачу на всю эту грязь свою жизнь.
К Морозову пошла с опозданием. Что скрывать… уговаривала себя сделать очередной шаг, с сомнением боролась. Сейчас хотелось, чтобы как в классическом любовном романе, появился Герой и всех спас. В принципе, Герой появлялся и даже порывался спасти, вот только Героиня попалась ему какая-то несговорчивая.
Я в звонок позвонила, а Морозов, будто поджидал, дверь передо мной распахнул. Свежий и холёный. В одном банном халате.
— Ты опоздала. — Сообщил будничным тоном, дверь за мной закрыл, а потом к ней же и припечатал, видимо, за провинность наказывая, и всё, что я успела, так это глаза закрыть…
Ночь мне бесконечной казалась. Морозов таблеток каких-то наглотался, так что член стоял у него даже после того, как кончал. Я ему не нравилась. Он был мною недоволен. Видимо, ожидал большего. За это тоже следовало наказывать. И чем чаще, тем лучше. «Женщина должна быть покладистой. Женщина должна читать мысли мужчины» — приговаривал, меня имея. «Ты не стоишь потраченного на тебя времени!» — ревел, не сумев кончить в очередной раз. Всё верно. Избивать проще, чем трахать. Он мои волосы на кулак наматывал, а казалось, что хотел намотать кишки. В ледяную воду окунал, желая взбодрить, а чувство такое было, что утопить руки чешутся. Под утро он просто устал возиться со мной. Не знал, не представлял даже, что ещё сделать хочет. Пообещал, что в следующий раз подготовится лучше. «В следующий раз…» — болезненной вспышкой всплывала в памяти его фраза, пока в такси домой ехала.
В квартиру вошла, и на требовательный взгляд Татарина наткнулась. Он что-то спросить хотел, где была вроде… вот только слова в глотке застряли, как только разглядел, в каком состоянии явилась.
Я не хотела на него смотреть. Мне было стыдно. Впервые за всю жизнь стыдно оказаться перед мужчиной в таком виде. Прежде как-то справлялась, а, может быть, просто всё равно было. Сейчас я бледнела от одной только мысли, что он подойдёт, что дотронуться не побрезгует, что заговорить сможет.
— Я тебя не приглашала. — Выдавила упрёк, глядя на ключи в собственных руках. Отбросила их на полку за ненадобностью. Видимо, у Татарина был дубликат. Олег кивнул, сцепив зубы, от стены оттолкнулся.
— Ты как?
— Не знаю. Болит всё. Пожалуй, проще было бы сдохнуть. — Не стала храбриться и жеманничать. Мы оба понимали, что произошло.
— Так и будешь в пальто стоять?
— Отчего же… Сниму, как только ты уйдёшь.
— А я на слабые нервы не жалуюсь.
— Я жалуюсь. Я через себя переступить не могу.
Он запрокинул голову, шумно втянул в себя воздух через нос и решительно выдохнул, понимая, что просто сегодня не будет.
— До последнего царапаться со мной будешь? — Проговорил тихо, без нападок, и я тем же ответила, беспомощно опустив руки.
— Олег, я хочу побыть одна. Уйди, пожалуйста.
— В твоей голове настоящая свалка. И среди всего этого мусора ты просто не можешь увидеть чего-то настоящего. — Пробормотал, впившись в меня придирчивым взглядом, я же чувствовала, как языки адского пламени подбираются к пяткам.
— Мне не нужно настоящее. Оно мне противно. В мире иллюзий куда проще, Татарин.
Олег согласно кивнул, но так и не ушёл. Время выждал и всё же подошёл вплотную. Принялся пальто моё расстёгивать. Он расстёгивал, а я просто физически оттолкнуть его не могла, потому что больно! Потому что кожа огнём горела, кости трещали, а внутренности просились наружу. Он снимал с меня одежду очень аккуратно, точно с хрустальной. Ни единого лишнего касания, ни одного упрёка, которые сейчас пострашнее ударов были.
Он смотрел на меня, дышал тяжело, но ничего не спрашивал, ничем не пенял.
— Идём в душ? — Тихо спросил, и я кивнула, соглашаясь.
Я в ванную комнату вошла и дверь закрыть попыталась, а Татарин губы поджал, не напирая, не заставляя.
— Я са-ма! — Процедила, а он согласно кивнул.
— Просто рядом посижу. — Пояснил и следом вошёл.
Я час под душем простояла, не меньше. Вода облегчения не приносила, присутствие Олега за спиной тем более. Раствориться хотелось. Раствориться и исчезнуть, чтобы никому не достаться.
Он сам решил, что уже пора и воду вырубил.
— Чтобы не раскисла. — Проговорил при этом.
Полотенцем помог вытереться, аккуратно высушивая тело. Одежду какую-то натянул, а сверху одеялом укутал и так в коридор вывел.
— Не хочу, чтобы сейчас одна оставалась. — Болезненно поморщился, не желая озвучивать причину, упоминать о ней. — Съездим, подышим. — Осторожно пояснил, пока одевался.
Он дверь распахнул, но выходить не торопился. Оглянулся на меня, улыбнулся грустно.
— Твоего мнения как всегда не спросил. — Прокомментировал, но сожаления по этому поводу явно не испытывал.
На мои босые ноги посмотрел и на руки подхватил. Видимо, так ему на тот момент показалось правильно… или просто привычно. Далеко увёз. Настолько, что я уснула в дороге, а как проснулась, Олег меня из машины забрал, сквозь кусты какие-то к краю обрыва принёс и вот так же, босиком, на сырую траву поставил. Я не поняла сначала, возмутиться попробовала, но Татарин сейчас и сам босой был. Увидев это, притихла, к себе прислушалась и… так странно, но холода не ощущала. Он меня спиной к своей груди прижимал, в одеяле, как в коконе удерживая, и вперёд смотрел, меня к тому же призывая. А прямо перед нами, в обрыве, держался густой туман. И будто что-то неизведанное в себе хранил, тайны какие-то, возможно, невиданных чудищ… Я вдохнула глубже, и лёгкость внутри почувствовала, не понимая, откуда она взялась. Голову запрокинула и на Татарина покосилась с недоверием.
— Что это за место? — Уточнила тихо, боясь нарушить волшебство момента, боясь услышать эхо, ощутить чьё-то присутствие. Олег вопросу будто бы удивился, плечами пожал.
— Место единения с природой, разумеется.
Я прищурилась, пытаясь уловить и разгадать его мысли.
— И зачем ты меня сюда привёз? — Задала ещё вопрос, а он странно хмыкнул.
— Хотел, чтобы задумалась о смысле жизни. — Проговорил и крепче меня руками сжал, понимая, что возмутиться могу, но я лишь ядовито рассмеялась.
