Моя дикая страсть
Достаю телефон, подключаюсь к камерам, расположенным в наших комнатах. Жена носится по комнатам, разбрасывает вещи, пакует их в чемодан, шлет в мой адрес проклятия. Она снова уверена в своей правоте и не чувствует себя виноватой. Сначала дразнит льва, дергая его за усы, а потом обижается, что он на нее рычит. Миллион раз ведь говорил ей, что все конфликты мы решаем дома наедине и не надо меня позорить на глазах у подчиненных.
— Батур, ненавижу тебя, ненавижу. Лучше бы я вышла замуж за Рюзгара, а не за тебя. Он, по крайней мере, честнее. И не скрывает свою блядскую натуру.
Рюзгар, значит… Вот какого хрена ты творишь. Только зря время тратишь на сборы чемодана. Все равно никуда не отпущу. Сжимаю до боли в кулаке ее кольцо. Я думал, что до моего приезда она успокоится, поймет, что была неправа. Извинится, и конфликт будет исчерпан. Но теперь вижу, как я ошибался. Внутри меня кипит ярость, подогретая алкоголем и дикой физической усталостью. Снимаю пиджак, отбрасываю его на сиденье, отрываю верхние пуговицы рубашки, пытаясь ее расстегнуть. Опускаю окно и вдыхаю свежий воздух. Иваныч с подозрением косится на меня, но вопросов не задает.
Мне не хватает последней капли, чтобы взорваться, и я ее получаю, подключившись снова к камерам в нужный момент. Я вижу, как в комнату к Марине заходит Рюзгар, хотя я просил этого не делать в мое отсутствие. Он берет ее белье, разбросанное на диване. Лапает грязными руками ее трусики. А после выходит на террасу к Дикой, где камеры не берут. И я не могу видеть, что там происходит. Почему, как только дело касается Марины, из сдержанного безэмоционального человека я превращаюсь в дикое ревнивое чудовище.
Мои тормоза летят к черту. Все мышцы напряжены, лишь дыхание учащается, и темнеет в глазах от злости. Иваныч высаживает меня на подземной парковке офиса, прощаемся, и я возвращаюсь к телохранителям.
— Гони быстрей домой, — сажусь в машину и отдаю приказ водителю.
Брата нахожу в гостиной болтающим по телефону. Хватаю за рубашку и, ничего не объясняя, поднимаю с кресла.
— Ты охренел... — не даю ему договорить, кулак уже летит в челюсть.
С грохотом на пол летит его телефон. Рюзгар замахивается. Успеваю увернуться, бью еще раз в ответ.
— Я предупреждал, чтобы ты не подходил к моей жене, — рычу, стиснув челюсти.
Кинув на меня затравленный взгляд хищника, брат сплевывает кровь.
— Я не прощу, Батур. Тебе не сойдет это с рук, — скалится он. Мне уже плевать на его угрозы, ухожу не глядя. Теперь надо разобраться с Дикой. Сжимаю кулаки, дышу глубже. Нельзя идти к ней в таком взбешенном состоянии. Иначе могу дел наворотить. Мне бы остыть, но зверь внутри меня требует крови.
Отшвыриваю чемодан с ее вещами, стоящий на проходе, и захожу в спальню в тот момент, когда она подскакивает от раската грома с постели, подбегает к окну и закрывает его. Замирает, почувствовав меня за спиной. Подхожу вплотную и кожей ощущаю, как ее накрывает паника. А глаза все равно горят обидой и страхом. Веду пальцами по ее ледяной руке, сжимаю тонкую кисть. Надеваю медленно кольцо на безымянный палец и надавливаю с силой, так что она жмурится от боли.
— Это кольцо я надел на твой палец, и только я могу его снять, — выделяю каждое слово, вколачивая ей в голову. — Если еще раз ты его снимешь — пожалеешь. Ты Марина Юксель, моя жена. Будь добра с гордостью носить кольцо, надетое мною.
Когда отпускаю руку, она трет палец. Больно тебе, девочка, мне тоже не особо приятно после твоих выходок. Дергаю на себя и разворачиваю, заставляя смотреть на себя в зеркало. Она не сопротивляется, лишь быстро моргает ресницами.
— Запоминай, моя дикая девочка. В этой комнате ты можешь со мной спорить, отстаивать свою точку зрения, перебить все вазы, проявлять эмоции как ты хочешь, когда мы наедине, — меня трясет от злости.
Она опускает голову вниз, не выдерживая моего свирепого взгляда. Я перехватываю ее за подбородок и заставляю смотреть на наше отражение.
— Но, когда вокруг есть посторонние люди, ты не споришь со мной, не повышаешь голос и не перечишь. Я не пацан мелкий, чтобы ты меня как строгая мамаша отчитывала при моих людях, — жена смотрит настырно, испепеляя зелеными глазами, и жадно хватает ртом воздух.
Веду носом по ее тонкой шее, вдыхаю пьянящий аромат ее кожи и страха. Сумасшедшее сочетание.
— Что же ты молчишь, Дикая? Скажи, глядя в глаза, что ненавидишь меня, — сжимаю ее тело в тисках. Марина дергается, извивается в моих руках. Бесполезно, не отпущу. Тонкая лямка ночной рубашки спадает с плеча, оголяя ее грудь. Я нагло пожираю в зеркале ее отражение, пока она продолжает вырываться.
— Ненавижу тебя, ненавижу. Сто раз могу повторить, — выплевывает каждое слово и нервно кусает губы.
А меня ведет от ее сопротивления. Вместо крови по моим венам течет адское возбуждение. Как вампир впиваюсь в ее шею зубами. Сжираю все ее чувства и хочу еще.
Зажимаю ее запястье, чувствую сумасшедший пульс под пальцами, выдающий ее страх. Становясь еще пьянее от ее аромата, которым пропитался с ног до головы, начинаю плохо себя контролировать. Меня уже не остановить.
— Значит, к Рюзгару хочешь? Да? — повторяю, стискивая зубы.
***
Как закончится эта ночь? Есть предположения?
