Lina Mur - Fifty And One Step Bac

домой, а завтра ровно в семь утра, ты спустишься вниз, где я буду тебя ждать. Теперь я тебе популярно объяснил

то, что хочу от тебя? Из твоей головы вылетели глупые

мысли по поводу Сары? — он был настолько расслаблен, что я не смогла сдержать улыбки и кивнула.

— В семь утра? — удивляюсь я, прокручивая в голове его

слова.

— Да, в семь утра. Не опаздывай, я этого не люблю, и

мне придётся за это тебя наказать, — он дразнит меня, на

что я только пытаюсь возразить и тут же закрываю рот.

— Я же не Саба, — я всё же набираюсь смелости и

смотрю на него.

— Нет, ты не Саба. Но маленьких девочек, которые не

слушают взрослых и не делают так, как они просят, обычно наказывают. Неужели ты этого хочешь? — его

слова лились как мёд, что голова зашумела от

эротического подтекста, и я даже не могла оборвать этот

призыв войти меня в его закрытую дверь.

— Нет, — выдыхаю я.

— Тогда завтра. В семь. А теперь иди и сделай так, как я

попросил ранее, — Ник указывает головой на дверь.

Я ведь и правда сейчас ощущаю ребёнком, и это

заставило меня нахмуриться. Я, опустив голову, прошмыгиваю из гостиной и двигаюсь к знакомой ванной

комнате. Свет автоматически включается, и я подхожу к

зеркалу.

— Мамочки, — от ужаса увиденного в отражении, шепчу

я. Быстро включив воду, я начинаю оттирать своё лицо от

эффекта «панды» с мазками чёрной туши.

Самое для меня тяжёлое — ломать свои внутренние

желания и идти так, как принято. Меня кто-то держит

внутри, не отпускает. И я знаю, что Ник бы не сделал

никаких попыток насильственно переспать со мной, но я

не умею себя вести в такие моменты. Да, мы с Люком

пробовали петтинг. Ник не Люк, последний слишком

мягок, податлив, как пластилин. А первый несгибаем и

ему удаётся открывать во мне прошлое, расковыривать

его и лечить одним только голосом. Он одиночка, такой

же, как я. И мне это нравится, что ему не нужно

обязательно выходить куда-то каждый день, ему не

требуется поклонение каждого человека. И конечно, он не

интересуется Сарой.

Я сама до сих пор не поняла, как мне поступить в этой

ситуации. Выслушать её и простить, или же ограничить

общение и перевести единственную подругу в ранг

«знакомых»? Почему в таких ситуациях ты отдаёшь

предпочтение мужчине? Потому что он открыто признал, что не заинтересован, а она наоборот, что влюблена?

Или же, потому что тебе он самой нравится до мурашек

на коже, и ты уже душевно примерила его к себе? Ещё

есть вариант, что ты боишься потерять того, кто

заставляет тебя жить, улыбаться, забыться, раствориться

в его руках? Также возможно, это первый мужчина, заставляющий тебя думать примитивно и желать его? Не

знаю, но определённо Николас Холд — самый

невероятный и загадочный человек во всём мире, прототип Кристиана Грея, но в отличие от последнего

слишком глубоко зарывшийся в тёмный мир наслаждений.

Я обмакиваю глаза полотенцем и тщательно осматриваю

своё лицо. Хоть тушь отмыла, уже хорошо. Без косметики

я кажусь более юной, а мне хочется быть опытной.

— Мишель, всё хорошо? — в дверь стучится Ник, и я

вздрагиваю от резко раздавшегося эха.

— Да...да, уже выхожу, — отвечаю я и вешаю на место

полотенце.

Я рывком распахиваю дверь и вижу слева Ника, стоящего

у лифта с моим пальто и клатчем в руке, вокруг него

ходит Шторм.

Мои шаги раздаются по холлу, и он поворачивает голову, бегло осматривая меня.

— Майкл ожидает внизу, — он расправляет пальто и

помогает надеть его.

— Спасибо, — киваю я, чувствуя себя неловко из-за некой

недосказанности.

Он молча передаёт мне клатч, затем берет вторую руку и

открывает её ладонью вверх. На мою кожу падают серьги

Люка, и Ник закрывает ладонь, некрепко сжимая в своей

руке. Я чувствую теперь себя безумно глупо и поднимаю

голову.

— Не хочу их видеть на тебе, — тихо, но твёрдо

произносит он, и я киваю, чтобы больше не спорить по

этому поводу, пряча серьги в карман пальто.

— Запомни, ты достойна большего, — Ник берет меня за

подбородок и делает шаг ко мне, от чего дыхание

становится поверхностным. Он так близко в жизни, а его

душа так далеко.

Он ласкает моё лицо своими тёплыми и глубокими

глазами, а я молчу. Не хочу спугнуть мягкость его улыбки, эту волшебную минуту, потому что они ломают меня

сильнее, и я наслаждаюсь борьбой внутри.

— Мне нравится, когда на тебе нет макияжа, ты такая

красивая, — говорит он, словно любуясь мной, и я слабо

улыбаюсь его комплименту.

— Доброй ночи, Мишель, — тихо произносит он.

— Доброй ночи, Ник, — отвечаю я, но ни он, ни я не

делаем попытки сделать шаг друг от друга. Мы просто

смотрим друг другу в глаза. Я не хочу оставлять его.

Сердце продолжает скакать, тело начинает бить мелкая

дрожь. Я до сумасшествия хочу поцеловать его сейчас, но

помню его рассказ и желание...оно никуда не пропадает.

Но я боюсь его реакции на этот порыв, поэтому

продолжаю смотреть на него и мечтать.

— Ты должна уйти, потому что я еле держусь, — шепчет

он, и его лицо приближается ко мне, внутри все замирает.

— Не отпускай меня, потому что я упаду, — отвечаю я и

провожу кончиком языка по своим губам, прикусывая

зубами нижнюю, вдруг сработает, как у Анастейши.

— Чёрт возьми, Мишель, — он уже рычит, а моя голова

наполняется переизбытком кислорода, что я подаюсь

вперёд и цепляюсь свободной рукой без клатча за его

плечо.

Что-то резко меняется, его глаза превращаются в дикие

угли, я сгораю в их пламени. Его рука хватает меня за

волосы, выгибая шею, я едва стою.

Он делает два шага вперёд, толкая меня к стене, что

спина ударяется, и его губы впиваются в мою шею. Я

всхлипываю и слышу свой обречённый голос. Его руки

распахивают моё пальто и обнимают за талию, прижимая

бедра к его готовому члену. Он ласкает мою шею, то

кусая её, то зализывая эти места, словно чередуя боль и

наслаждения. Я задыхаюсь от новых эмоций, мой клатч

падает на пол, а руки забираются в его волосы. Я

прижимаю его голову ближе к себе. Его дыхание опаляло

меня. Я хочу чувствовать его дыхание, его губы по всему

телу. От удовольствия перед глазами вспыхивали яркие