Играя на струнах души (СИ) - Солсбери Дж. Б.
— Это личное.
Мужчина усмехается и качает головой.
— Скажи мне, что тебе нужно, и я позабочусь об этом.
— Что мне нужно, так это поговорить с Томми. Сейчас же. — Кто, блядь, на кого здесь работает? Мне никогда не приходилось просить о чем-то больше одного раза во время гастролей.
— Пророку это не понравится, — бормочет он.
— Какого хрена это должно его волновать? Почему ты защищаешь этого парня?
Коротышка успокаивающе поднимает руки.
— Томми работает здесь недавно. Если тебя что-то не устраивает, ты можешь обсудить это со мной…
— Этот маленький говнюк должен был после вчерашнего концерта набрать несколько фанаток и доставить их в мою гримерку. Я вошел и обнаружил двух очень нетерпеливых мужчин, надеющихся залезть ко мне в штаны… Это не смешно!
Коротышка завывает от смеха.
Я скрещиваю руки и смотрю, как мужчина пытается сдержаться и терпит неудачу.
— Ты закончил?
Он кивает, поднимает руку и снова разражается смехом.
— Извини.
— Теперь ты знаешь, почему мне нужно поговорить с этим парнем. Такое дерьмо не может продолжаться весь тур. Теперь найди его и приведи ко мне в гримерку, чтобы я…
— Его?
Я закатываю глаза к небу и молюсь о терпении. Сколько травы курит этот ублюдок?
— Да, — стону я. — Томми, парень, о котором мы говорили.
Когда отвожу взгляд от потолка, вижу, что мужчина щиплет себя за переносицу, его плечи подпрыгивают в беззвучном смехе.
— Если Томми не будет в моей гримерке через пять минут, он снимается с тура.
Я не жду, что скажет Коротышка, бегу по коридорам в гримерку Джесси Ли. Джесси и Бен внутри, их жены, вероятно, ушли на ужин, осмотр достопримечательностей или шопинг — все, чем занимаются женщины, когда они не сосут лицо своим мужчинам.
— Ты в порядке? — Бен, как всегда заботливый, изучает меня. — Выглядишь расстроенным.
— Так и есть.
Джесси наклоняется ко мне.
— Что случилось?
Я рассказываю ему историю, игнорируя Бена, потому что он был там, смеялся и наслаждался неловким моментом. Джесси улыбается, когда я заканчиваю рассказывать ему то, что произошло.
— Это был просто розыгрыш, — говорит Бен. — Когда ты стал относиться к жизни так серьезно? У тебя хорошие отношения с отцом?
Я показываю на мужчину.
— Прекрати пытаться залезть мне в голову!
— Остынь, Итан. — Спокойный ответ Джесси пронизан юмором. Идиот. — На гастролях случаются розыгрыши. Помнишь, как наша команда склеила все бутылки с водой вместе? Или как мы вдрызг пьяные разыграли нашу охрану, улизнув и погуляв по центру Денвера после концерта?
— Это не то же самое. — Я упираю руки в бедра. — Что, если просочится слух, что ко мне за кулисы приводят мужчин?
Бен пожимает плечами.
— Неужели это чем-то отличается от твоей репутации, когда к тебе за кулисы приводят поклонниц женского пола?
— Тебя никто не спрашивал.
— Но ты спросил, — говорит он, ухмыляясь. — Ты только что спросил.
Раздается робкий стук в дверь.
— Это он, — шепчу я и широко распахиваю дверь. — Томми, ты должен был найти меня после саундчека.
Я отхожу в сторону, а парень смотрит на Джесси и Бена, прежде чем войти в комнату.
— Мне жаль. — Он кивает и смотрит на меня, его глаза затенены козырьком бейсболки, поэтому я не могу сказать, искренне он сожалеет или нет. — Было много работы…
— Сколько тебе лет? Звучишь так, будто твои яйца еще не опустились.
Он наклоняет голову и очень не по-мужски упирает одну руку в бедро.
— Мои яйца?
Я чувствую, как мои глаза расширяются, когда понимание ударяет меня, как пуля в грудь.
— Ты… ты… ты…
Джесси сжимает рукой мое плечо.
— Полагаю, что слово, которое ты ищешь — «девушка». — Он улыбается ей и протягивает свободную руку. — Джесси.
Она улыбается. Слегка, но достаточно, чтобы увидеть кончики ее ровных, белых зубов.
— Я знаю, кто ты. — Она пожимает руку Джесси. — Томми.
— Томми. Что это за гребаное имя такое — Томми?
Она отпускает руку Джесси, и я ожидаю, что девушка съежится от раздражения в моем голосе, но та выпячивает подбородок и напрягает свою женственную челюсть. Как я не заметил, что он… это она?
— Тебе придется спросить моего отца. Это он начал называть меня Томми.
— Но ты же девушка, — говорю я, как будто никто в комнате не видит этого, кроме меня.
— А ты — засранец.
Моя челюсть падает на пол, и я отступаю на шаг назад, опешив.
— Я… я…
Никто не говорит со мной так. Никто, кроме Джесси, который громко хихикает рядом со мной.
— Приятно познакомиться, Томми, — приветствует Бен парня… девушку… Я смотрю на ее грудь. Там не так много, наверное, одни соски. На ней вообще есть лифчик? — Мою дочь зовут Эллиот, так что я понимаю. Имена действительно должны быть бесполыми.
Она дарит Бену искреннюю улыбку, от которой мне хочется ударить его локтем в горло. Затем начинает рассказывать об унисекс-именах и о том, что никто не ставит под сомнение Билли Джин Кинг, Крис Эверт или какую-то цыпочку по имени Блейк и бла-бла-бла…
Я закрываю глаза.
— Подожди одну гребаную секунду. — Когда открываю глаза, ее лицо наклонено ко мне настолько, что свет проникает под ее кепку, и, о черт, она сверлит меня взглядом. — Нам нужно обсудить то, что ты сделала со мной прошлой ночью.
Девушка пожимает плечами.
— Ты попросил групи. Светловолосых, достигших совершеннолетия. Я сделала именно то, что ты просил.
— Вот только у тех парней не было сисек!
Она пожимает плечами.
— У одного из них были…
— Слушай, ты прекрасно знаешь, что я просил фанаток женского пола. Не знаю, в чем твоя проблема, ревность или что-то еще, но…
Она разражается смехом.
— Боже, ты свинья.
Джесси смеется.
Я хмуро смотрю на этого засранца.
— Ты не против оставить нас наедине?
Он устраивается в ближайшем кресле.
— Я бы ни за что не пропустил это. — Он взмахивает рукой. — Продолжайте.
Я игнорирую его и возвращаюсь к маленькой засранке передо мной.
— Я играю в группе, что технически делает меня твоим боссом…
— Элайджа Марстен из компании «Элит тур» — мой босс.
— Она права, — мягко говорит Бен.
Я скрежещу зубами.
— Тебя наняла моя группа…
— Вообще-то, — вмешивается Джесси, — «Элит тур» наняли «Аренфилд Рекордз».
— Это я к тому, — говорю я, изо всех сил стараясь не швырнуть гребаный стул через всю комнату, — что я могу тебя уволить.
Она ухмыляется.
— Можешь попробовать.
Я подхожу ближе, надеясь запугать ее своими размерами, что, похоже, совсем не работает.
— Так вот как ты хочешь играть, да? Хочешь воевать со мной?
— Не особенно, нет. Я хочу, чтобы ты делал то, за что тебе платят поклонники, а именно играл музыку, а не играл с их чувствами, чтобы залезть к ним в трусики…
— Они взрослые люди и сами хотят этого!
— А я хочу делать свою работу, а не быть использованной как когтевой кран, чтобы помочь заполнить твою кровать. Потому что, каждый день смотрясь в зеркало, я не хочу жить с чувством вины, видя отражение каждой женщины, с которой ты трахался.
Джесси втягивает воздух сквозь зубы с бормотанием:
— Ох, черт.
Не могу подобрать слов, глядя на девушку, которая внезапно выглядит старше, чем я думал. У меня пересыхает во рту.
«Скажи что-нибудь, Итан! Не дай ей взять над тобой верх!»
— Ну, Томми… — Я прочищаю горло и складываю руки на груди. — Тебе повезет, если ты увидишь этих женщин в зеркале, потому что ты сама выглядишь как пацан.
— Господи, Итан, — ворчит Джесси.
Бен делает шаг вперед, словно собираясь утешить ее, но останавливается, когда девушка смеется. Искренне смеется. Нежный, мелодичный звук со временем становится гортанным и маниакальным. Я делаю шаг назад, ожидая, что она замахнется на меня.
Но она этого не делает. Вместо этого качает головой и смахивает слезы с глаз.
— Боже, это было потрясающе. — Она испускает долгий вздох. — Если мы здесь закончили, то мне действительно нужно кое-что сделать, чтобы сегодняшнее шоу прошло без сучка и задоринки. Если, конечно, ты не предпочитаешь продолжать издеваться над тем, как я выгляжу, ну, знаешь, ради шуток и хихиканья?
