Мэдэлин Шиэн - Неоспоримая любовь (ЛП)
Он не ответил, просто приблизился к первому из них и пнул его в лицо, затем двинулся к следующему. Держа за шиворот говнюка номер два, он плюнул ему в лицо, наградил ударом в живот и отбросил в сторону.
Оставшиеся три забрались на спрессованные тюки сена.
- Спускайте сюда свои задницы, - сказал Дьюс, доставая из-за спины пистолет, - и принимайте свое ебаное наказание, как мужчины, которыми вы не являетесь. В противном случае у меня есть несколько пуль с вашими ебаными именами на них.
- Какого хрена мы сделали? – взвизгнул один них, прыщавый нескладный засранец.
- Спускайтесь. Блять. Вниз, – Дьюс указал пистолетом на место, где они сидели всего несколько минут назад.
Они спустились.
- Я слышал, вы болтали о Еве. Увижу, что вы смотрите на нее, увижу вас ближе, чем за сотню футов от нее, считайте, что вы все – покойники. Доступно?
Вытаращив глаза, они закивали.
- Я собираюсь найти ваших отцов после, чтобы рассказать, каких ублюдков они растят. И я ожидаю, что они выбьют все это дерьмо из вас, но для начала вы будете иметь дело со мной.
Он схватил третьего говнюка за его маслянистые волосы и ударил его головой о свое колено. Сохраняя спокойствие, он отшвырнул его в сторону.
Номер четыре нассал под себя в тот момент, когда Дьюс сделал шаг к нему. Смеясь, он двинулся к последнему. Тот, что назвал Еву страшной. Сжимая его шею, Дьюс засунул ствол пистолета в рот мальчишке.
- Точно знаю, что у тебя есть пара сестер. Еще знаю, что одна из них всего на год старше Евы. Может, найдем твою младшую сестренку и трахнем ее? Как думаешь, мне стоит позвать кого-нибудь из своих ребят, тоже трахнуть ее? Мы могли бы делать это одновременно. Выебать ее в рот, в ее киску, в ее задницу? Звучит неплохо?
Плача, парень мотал головой.
- Ты будешь уважать женщин, маленькое дерьмо. Это блять была женщина, что заботилась о тебе, когда ты был в ее теле, когда рожала тебя и блять любила тебя, и это будет женщина, что согреет тебя ночью, допустит к своему телу, и это снова будет женщина, что позаботится о твоих ебаных детях. Прояви гребаное уважение, понимаешь? Прояви гребаное уважение к каждой из них, или я прикончу тебя.
Он ослабил хватку, и парень упал на колени, сдерживая рвотные спазмы.
- Маленькие уебки, - пробормотал Дьюс. Он уходил, убирая пистолет обратно за джинсы.
Третья глава
Мне было шестнадцать. Это было лето на Манхэттене. И это было первое воскресенье месяца.
Посередине, между баром «Мориссей» и Восточным продуктовым магазином, на крыше пятиэтажного здания, построенного из портлэндского песчаника и принадлежавшего клубу Демонов, в самом разгаре было ежемесячное «семейное» барбекю клуба. Подруги и жены, дети, кузены, друзья семей и бизнес-партнеры, все они болтали и смеялись, пили и танцевали, а хотдоги и бургеры переворачивались на гриле также быстро, как опустошались кеги пива.
Во главе общего стола сидели я и Фрэнки, прислонившись друг к другу, разделяя пару наушников. Мой плеер был зажат между нами, наши головы соприкасались, пока мы кайфовали под Лед Зеппелин. Моя рука повисла на широких плечах Фрэнки, его рука скользила вверх-вниз по моему бедру, и его пальцы отбивали ритм песни.
- Держим ухо востро, братья, Всадники здесь!
Я повернула голову направо.
- Прячьте своих женщин! - последовал еще один крик, на этот раз сопровождаемый громким хохотом и женским хихиканьем.
Я смотрела, как большая группа мужчин, одетых в кожу, присоединялась к толпе на крыше. На их спинах были нашивки с символикой клуба Всадников Ада.
В точности такая же была на моем медальоне.
Мое сердце забилось сильней. Был ли Дьюс среди них? Я просматривала толпу, но Всадники уже растворились в море людей.
Фрэнки сжал мое бедро, привлекая внимание. Я вытащила наушник и встретилась с ним взглядом.
- Хочешь, принесу выпивки на потом? Может сигарет?
Барбекю Демонов были известны тем, как безумно они заканчивались. Чаще всего последние из оставшихся байкеров вырубались до полуночи. В это время их потомство начинало свою вечеринку, довольствуясь остатками выпивки и дури.
- Ага, - я улыбнулась ему.
Фрэнки поднялся, пробежался пальцами по моим длинным темным волосам и притянул мою голову к своему твердому животу.
- Скоро вернусь, - прошептал он. - И Ева?
Я посмотрела наверх.
- Никуда блять не уходи, пока я не приду.
Закатив глаза, я воткнула наушники и продолжила качать головой, отстукивая ритм ногами, слишком громко распевая и счастливо игнорируя открытые рты, появлявшиеся в ответ на мое пение.
Средняя школа была непростым временем для меня, но я оставалась собой вместе со всеми своими странностями. Я приняла себя и была в согласии вместе со всеми своими сдвигами. Я была тем, кем была, и меня не заботило, что на этот счет может прийти в головы окружающих. Старшие классы, в итоге, были удачными для меня. Я была очаровательной, я была популярной, и у меня была прорва друзей. Я полагала, что большинство моих подружек терлись рядом только из-за Фрэнки, пытаясь захомутать его. Фрэнки был хорош собой, крупный, с аккуратными мелкими чертами лица. Он был чистокровного итальянского происхождения со своими карими глазами цвета темного шоколада и густыми растрепанными волосами, которые он не обрезал.
Девчонки стекались к нему, и он коллекционировал их, никогда не повторяясь с одной и той же. Так что, не считая необходимости слушать, как все девчонки в школе ноют и чахнут по Фрэнки, жизнь была хороша. Все было весело и незамысловато, и я была счастлива.
Мой взгляд блуждал по напольному покрытию, на меня упала тень, и пара кожаных ботинок вошла в поле моего зрения. Я разглядывала их. Черная зернистая кожа, прорезиненная подошва. Ближе к лодыжкам обнаружились металлические пряжки, их контуры были резкими, четкими. Сексуально.
Я посмотрела наверх.
- Вижу, все еще носишь чаксы и поешь, не попадая в ноты.
Да. Резкие и сексуальные. В точности, как мужчина, носящий их.
Дьюс улыбался, показывая ямочки, и все было идеально в нем – его ледяные синие глаза, его светлые волосы, собранные в короткий хвост. Он был таким же крупным, каким я запомнила его, широкоплечим, прекрасно сложенным, и он возвышался надо мной, став, наверное, вполовину мощнее. В обтягивающей белой футболке, отделанных кожей, низко сидящих джинсах, он выглядел возбуждающе. Когда я улыбнулась ему в этот раз - это не был восторг маленькой девочки. Это было сексуальное влечение моих шестнадцати лет.
- Ева, мать ее, Фокс, – протянул он. - Ты выросла.
