Мэдэлин Шиэн - Неоспоримая любовь (ЛП)
- Майя Энджелоу8, - тут же ответила я, - или Элеонора Рузвельт9.
Он подавился дымом.
- Но, - поспешно продолжила я, - чтобы переодеться в Майю Энджелоу, мне нужно как-то сделать кожу черной, не оскорбив при этом афроамериканское сообщество. Наверное, я все-таки остановлюсь на Элеоноре Рузвельт. Но я не имею в виду ничего такого. Майя была потрясающей женщиной.
- Сколько тебе лет? – спросил он резко, постукивая себя кулаком по груди.
- Двенадцать.
- Двенадцать?
В замешательстве он покачал головой.
- Я подумал, что ты очаровательный и умный ребенок, когда впервые встретил тебя, но теперь я в этом точно уверен.
Я покраснела. Дьюс – Президент, учитывая смерть его брата, «Всадников Ада» – считал, что я умная. Что могло быть круче?!
- Сколько тебе лет? - спросила я.
- Тридцать, дорогая, - он посмотрел сверху вниз на меня, поморщив нос, - староват?
Я пожала плечами.
- Папе тридцать семь. И он все еще классный.
Его глаза были близки к тому, чтобы полезть на лоб.
- Давай-ка уточним. Тебе двенадцать, скорей всего на Хэллоуин ты оденешься Элеонорой Рузвельт, и ты считаешь, что твой старик классный?
Я кивнула.
- Вот черт, - он снова покачал головой, ухмыляясь.
У меня внутри что-то рухнуло. Он смеялся надо мной.
Я выдернула свою ладонь и скрестила руки на груди.
- Я знаю, что я странная. В школе мне все это говорят. Все кроме моей подруги Ками. Они ненавидят музыку, которую я слушаю, потому что она старая. Они ненавидят мою одежду, потому что она мальчишечья. Они все считают меня уродом. Ну, давай, скажи это. Ты тоже думаешь, что я такая?
Дьюс встал на колени передо мной.
- Дорогая, ты не странная. Тебе двенадцать. И они не ненавидят тебя, даже близко нет. Девчонки завидуют, потому что ты чертовски очаровательна. Парни остаются парнями – пытаются флиртовать, но понятия не имеют, как это делается.
Ты чертовски очаровательна.
- Очаровательна?
Его губы искривились в усмешке.
- Всего двенадцать, а уже закидываешь удочки. Да, дорогая, ты очаровательна. Станешь красивой однажды. Любой парень рядом с тобой будет счастливей, чем свинья, валяющаяся в дерьме.
Я ухмыльнулась. Кто бы подумал, что слова свинья и дерьмо, использованные в одном предложении, могут сделать девушку блаженно счастливой?
- Вот так, - сказал он тихо, - вот это мне нравится видеть. Нет ничего лучше, чем очаровательная улыбающаяся девочка.
Я смотрела на него, он смотрел сверху вниз на меня. Его твердый взгляд смягчился, и я ощутила мягкость и слабость в своем теле. Что-то происходило со мной, что-то важное, почти монументальное.
Сдвиг – от ребенка к подростку. Хотя я этого и не поняла, пока не стала старше, что случилось и почему это случилось. Стоя здесь посреди тыквенного поля, я точно знала одно – я изменилась бесповоротно. И причиной тому был этот мужчина.
- ЕВА! ЧТО ЗА НАХЕР!
Я повернулась. Фрэнки несся прямо к нам, пиная на своем пути несчастные, ни в чем неповинные тыквы.
- Прекрасно, - я простонала, - Фрэнки нашел меня.
- Твой парень? – спросил Дьюс, с интересом наблюдая за тем, как Фрэнки теряет самообладание.
Я закатила глаза.
- Фуу! Он мне, как брат.
Длинные темные волосы Фрэнки были растрепаны, его карие глаза потемнели, выдавая растущую ярость. Всего пятнадцать лет, а он уже почти шесть футов ростом, и телосложением с квоттербека10. Он не был таким огромным, как Дьюс, но станет однажды.
- Я тебя знаю? – прошипел Фрэнки, останавливаясь всего в нескольких дюймах от Дьюса.
Дьюс поднял брови и ухмыльнулся.
- Нет, малыш. Боюсь, не имел удовольствия познакомиться раньше.
Фрэнки ненавидел, когда его называли малышом, особенно в моем присутствии. Я заметила, что его руки сжались в кулаки.
Дьюс больше не улыбался.
- Хочешь вляпаться? Я не проглатываю все это дерьмо от взрослых, и, будь уверен, не проглочу от такого мудака, как ты, прикидывающегося взрослым, только для того, чтобы стянуть с девчонки трусы.
Я закрыла глаза. Дьюс не знал Фрэнки и не был в курсе, что он просто пытается впечатлить меня, что это было обычное для него поведение.
Не дожидаясь, пока Фрэнки кинется на Дьюса и останется в итоге с надранной задницей, я встала между ними и положила руки Фрэнки на грудь.
- Я потеряла тебя, - сказала я торопливо, - искала тебя везде и не могла найти. Я попросила Дьюса помочь мне поискать тебя.
Фрэнки обнял меня и его крепкое тело обмякло, соприкоснувшись с моим. Одна его рука потерялась в моих волосах, другая крепко обнимала талию.
- Извини, - он пробормотал, - я просто думал… я не знал.. ты должна оставаться рядом со мной. Я ни хрена не способен защитить тебя, если не знаю, где ты. Если с тобой что-то случится, малышка, я сдохну. Не могу без тебя в этом мире. Блять, меня сводит с ума даже мысль о том, что ты можешь уйти.
- Фрэнки, - прошептала я, - тебе надо перестать беспокоиться. Со мной ничего не случится, и я никогда тебя не покину.
☼☼☼
Дьюс колебался, оставляя Еву наедине с этим маленьким чокнутым говнюком. Но, похоже, она была единственным человеком, способным влиять на него. И он оставил ее разбираться с этим самой.
Он знал таких, как Фрэнки, когда рос. Ударенные на голову, никому неподконтрольные, слетавшие с катушек в секунды и не доживавшие обычно до своего тридцатилетия.
Дать ему право на клуб в будущем было огромной ошибкой со стороны Проповедника. Он сам не понимал, насколько сильна была его любовь к этому мальчишке. В тот момент, когда сраные проблемы полезут одна за другой, а они полезут, как и всегда, ему будет нужен сильный лидер, чтобы вести клуб дальше.
- Давай, потрогай ее за сиськи.
Дьюс остановился рядом с захудалым сараем на границе фермы.
- Или лучше трахни ее.
- Проповедник убьет тебя, если узнает.
Он замер. Маленькие засранцы говорили о Еве.
- Я не боюсь Проповедника. К тому же она тут единственная сучка, которую уже можно трахать.
- Она же блять страшная. Ну, не считая ее сисек, да, у этой сучки отличные сиськи. Я бы трахнул ее просто, чтоб посмотреть на них.
Дьюсу будто махнули красной тряпкой. Он был в бешенстве. Еве двенадцать лет. Да, сиськи у нее уже были. Сиськи двенадцатилетней девочки. А этим уебкам уже по шестнадцать или семнадцать лет. Он щелкнул суставами на пальцах и шагнул в сарай.
Пять мелких говнюков расселись, привалившись к пустым лошадиным загонам, и курили, изображая из себя взрослых парней.
- Дьюс, - сказал один из говнюков, - в чем дело, приятель?
Он не ответил, просто приблизился к первому из них и пнул его в лицо, затем двинулся к следующему. Держа за шиворот говнюка номер два, он плюнул ему в лицо, наградил ударом в живот и отбросил в сторону.
