Влюбленный грешник - Плэнтвик Виктория
Сайлас не отодвигался, продолжая угрожающе нависать над съежившейся Элис.
— А куда бы вы хотели попасть? — поинтересовался он.
У Элис сжалось горло, но она сумела взять себя в руки.
— Домой, конечно!
Не отрывая от нее глаз, Моррисон назвал шоферу адрес Элис. Заметив промелькнувшее на лице девушки удивление, он тихо подтвердил:
— Да-да, я знаю, где вы живете… А также, что едите, во что одеваетесь и с кем встречаетесь. Мне известны все детали вашей жизни. От меня ничто не ускользает.
— Кроме весьма выгодной партии, — не удержалась от колкости Элис.
Самодовольное выражение тут же исчезло из глаз Сайласа.
— Фиона не ускользнула от меня… Я сам позволил ей уйти, — процедил он сквозь зубы.
В глубине души Элис не могла не признать, что, если не считать кое-каких мелких деталей, он прав.
— У вас не было выбора, — сказала она, все еще не желая сдаваться.
После того, как Фиона тогда изобразила, что ей дурно, она ловко вошла в роль убитой горем обманутой невесты. О назначении новой даты свадьбы, конечно, не могло быть и речи, поэтому родители вынуждены были увезти Фиону отдохнуть и подлечить нервы, втайне надеясь, что за это время неприятная история забудется.
— Выбор есть всегда, — усмехнулся Моррисон. — Я мог раздуть эту историю до небес — затеять публичный скандал, довести дело до суда, но…
— Но вы этого не сделали. Почему же? — закончила за него Элис. До нее только сейчас дошло, какие последствия могла повлечь за собой ее безрассудная выходка.
Сайлас метнул на нее испепеляющий взгляд.
— Из-за Фиа. Из-за ее спокойствия. Я не мог вынести вашу ложь на обсуждение досужих сплетников и запятнать грязью имя женщины, которую любил. Поэтому я предпочел удалиться со сцены, чтобы вернуться позже и спокойно обсудить наши отношения с Фионой.
— Какая жертвенность! — саркастически заметила Элис. Она вдруг подумала о том, что нежная и беззащитная Фиона, пользуясь своей видимой слабостью, на самом деле неплохо устраивалась за счет других людей, спешащих выручить из беды этого «котеночка».
— Вам ли об этом говорить! — огрызнулся Сайлас, и в эту секунду лимузин здорово тряхнуло на дорожном ухабе.
Элис машинально оперлась на поврежденную руку, но тут ее пронзила такая острая боль, что она чуть было не вскрикнула. Пытаясь облегчить свое состояние, она постаралась расслабиться и откинулась на спинку сиденья, не догадываясь, что Моррисон рассматривает ее с циничной подозрительностью, особенно долго задержав глаза на обтянутой черным щелком пышной груди.
Затем его взгляд упал на ее бледное, измученное лицо. Губы Элис, с которых уже стерлась помада, оказались куда полнее, чем ему показалось вначале. Его темные брови озабоченно .сошлись на переносице. Потом взгляд Сайласа вновь непроизвольно скользнул по ее груди, спустился к длинным стройным ногам.
Моррисон задумчиво погладил подбородок, Этот жест не укрылся от внимания Элис.
— Болит? — спросила она с невольным сочувствием.
— Да, -буркнул Сайлас.
— Отлично! — спохватилась Элис. Они обменялись неприязненными взглядами.
— У вас до сих пор кровь на губе, -добавила Элис. — Слева, в уголке.
— Вы уверены, что это не ваша губная помада? — Сайлас дотронулся пальцем до угла рта.
Его неожиданный вопрос застал Элис врасплох. Она вспыхнула, словно его губы опять коснулись ее лица.
Он внимательно посмотрел на нее, затем промокнул платком уголок своего рта.
— Ваша очередь, — сказал он, протягивая ей платок.
— Зачем? — удивленно спросила Элис.
— У вас размазалась помада на губах, — спокойно пояснил Сайлас. — Вы могли бы и сами догадаться. О подобных вещах знают все женщины. Хотя вы, конечно же, не такая, как все. Держу пари, что вы не подпускаете к себе мужчин ближе чем на милю, о, моя целомудренная леди!
— Если они похожи на вас — да! — зло фыркнула Элис. — Кроме того, я всегда была слишком занята, чтобы бегать на свидания.
Глаза Моррисона коварно блеснули.
— Уж не боялись ли вы, что я приберу к рукам ваш бизнес; пока вы с кем-нибудь целуетесь? — ядовито усмехнулся он.
— Идите к черту! — не выдержала Элис, чувствуя себя перед Моррисоном неопытной девчонкой, а не серьезной деловой женщиной. Она злилась, но ничего не могла с собой поделать.
— Кажется, мы уже приехали, — заметил Сайлас, выглядывая из машины. — И вы снимаете квартиру в этой халупе? — насмешливо произнес он. — Да-а, это совсем не особняк вашего папочки, который вам пришлось продать. — Он фамильярно подмигнул Элис. — Скатываетесь все ниже, да? Скользите по наклонной плоскости? И где же предел падения? Но, может, кто-нибудь подхватит вас до того, как вы докатитесь до самого дна. Кто знает! Если во мне проснется благородство, то, возможно, я сам окажусь этим человеком…
Не желая дальше сносить его оскорбления, Элис рванула дверцу и выскочила из лимузина. Она заторопилась к крыльцу, а за ее спиной громко смеялся Моррисон.
— Спокойной ночи! — крикнул он на прощание.-Сладких вам снов!
Сны Элис в эту ночь были какими угодно, но только не сладкими. Разделась она с колоссальным трудом, на это у нее ушел почти час. Когда она уже была готова лечь в постель, рука разболелась так, что пришлось принять две последние таблетки аспирина, обнаружившиеся в аптечке.
Впрочем, толку от них все равно было мало, и Элис всю ночь проворочалась без сна на жестком чужом диване. Не меньше ноющей боли в руке ей досаждали мысли о том, что скоро нужно будет платить по счетам; их у нее скопилось уже изрядная стопка. Скромные запасы денег Элис таяли на глазах. На оплату услуг адвокатов ушли огромные, суммы, и от того, что удалось выручить за особняк, доставшийся в наследство от отца, и за шикарную квартиру в престижном районе Лондона, почти ничего не осталось. Если так пойдет и дальше, думала Элис, вскоре нечем будет платить даже за эту комнатенку и она очутится на улице. Вдобавок ко всему у нее отобрали автомобиль. Но, к счастью, нет худа без добра: теперь ей не нужно будет тратиться на бензин…
Когда Элие наконец забылась тревожным сном, ей приснились какие-то отвратительные морские чудища, норовившие цапнуть ее за пальцы острыми зубами. Проснувшись поутру, она не на шутку испугалась, увидев свою руку, раздувшуюся словно подушка. Ладонь посинела, а кожа, казалось, готова была лопнуть.
Пальцы совершенно не разгибались.
Стараясь двигаться как можно осторожнее, Элис приняла душ и занялась поисками в шкафу платья, которое застегивалось бы спереди. К сожалению, выбор был невелик. Практически все роскошные, дорогие костюмы и платья Элис конфисковали вместе е ее драгоценностями, чтобы продать на аукционе. То, что ей осталось, помещалось в двух чемоданах и нескольких пластиковых пакетах.
Хорошо еще, что элегантное черное платье, которое Элис надевала вчера в ресторан, во время конфискации находилось в химчистке и потому уцелело — Сейчас оно было олицетворением того, что еще не все потеряно и можно на что-то надеяться. Поэтому она очень им дорожила.
В скрипучем шкафу висели те юбки, блузки и платья, которые исполнительные инспектора отнесли к категории «не представляющих интереса». Но, по крайней мере, эти люди позволили Элис оставить себе белье, даже несмотря на то, что оно было дорогим и шикарным. Зато обувь забрали почти всю, оставив на ее долю две пары стоптанных туфель без каблука.
Элис с трудом облачилась в сарафан, застегивавшийся спереди на большие пуговицы. С ними можно было справиться и одной рукой. Затем она кое-как расчесала волосы — это было самое большее, что она могла сделать.
С тех пор, как месяц назад Элис поселилась в этой комнате, она каждое утро ходила завтракать в крошечное кафе на углу. Там подавали дешевые булочки и чай. Кроме того, там можно было просмотреть утренние газеты и выписать информацию о подходящих предложениях по работе. Затем Элис возвращалась к себе и писала письма в различные бюро по трудоустройству. Вторую половину дня она обычно отводила для собеседований. Но сейчас это занятие полностью лишилось смысла — с такой рукой шансов подучить работу практически не было.
