Гранатовые поля (ЛП) - Перри Девни
— Мы со всем разберемся. Со всем, что тебе нужно.
— Он называет меня Талия. Все зовут меня Талия, — она сделала паузу. — Я беспокоилась, что это потому, что они не считают меня достаточно хорошим врачом. Уверена, что несмотря ни на что, у меня всегда будут сомнения, но я буду стараться изо всех сил.
— Конечно.
Я прислонился щекой к её макушке, покачиваясь немного быстрее и вращая нас по медленному кругу.
— А как прошел твой день?
Я закрыл глаза.
— Мне звонил Декс.
Талия напряглась, вырываясь из моей хватки. Улыбка исчезла, и между её бровей появилась озабоченная морщинка.
— Что? Когда? Почему ты мне не сказал?
— Я говорю тебе, — я захихикал и снова притянул её к себе, крепко обнимая, пока она извивалась.
— Не тяни, — сказала она, ткнув мне в ребра.
— Усёк. Хотя думаю, что сегодня я в последний раз разговаривал с Дексом.
— Что он сказал?
— «Пошел нахуй».
У неё отпала челюсть.
— Серьезно?
— Ага, — я покачал головой. — Более трех миллионов долларов, и всё, что я получил, это — пошел нахуй.
Перед боем я позвонил Тони Саббатини. Он был случайным знакомым Арло — грязь имеет тенденцию держаться рядом с грязью — и хотя я никогда не встречался с этим человеком, до меня доходили слухи о его мафиозных связях.
Тони владел несколькими казино в окрестностях Вегаса, и все они были сомнительными. Декс по-настоящему обанкротился, связавшись с семьей Саббатини, но меня волновала только безопасность Вивьен. Поэтому, прежде чем выйти в Октагон с Сэваджем, я заключил сделку.
Три миллиона плюс то, что Декс потерял бы, делая ставки на мой бой. Я выкупил долг Декса. В обмен на это они должны были забыть о существовании Вивьен.
Возможно, Тони всё ещё будет преследовать Декса. Мне было насрать. Если самолюбие Декса было уязвлено из-за того, что я закрыл его долг, он мог гнить в аду. Я сделал это для Каденс.
Я заплатил за то, чтобы моя дочь не потеряла свою мать.
— Зачем Дексу вообще звонить, если не для того, чтобы сказать спасибо? — спросила Талия.
— Чтобы сказать — пошел нахуй.
Она нахмурилась.
— Мне жаль.
Я пожал плечами.
— Он ушел из нашей жизни.
— А Вивьен?
— Она сказала Каденс сегодня вечером, что почти закончила собирать вещи. Кадди спросила, приедет ли Декс, и Виви сказала ей, что они расстались.
— Значит, все кончено, — Талия глубоко выдохнула. — Ты говорил с Вивьен?
— Нет. Просто слушал, пока она общалась по FaceTime с Каденс.
Общение с Вивьен сейчас был таким же напряженным, как и перед боем. Кроме обмена логистикой о Каденс, общение было коротким. Она причинила мне боль. И хотя она извинилась, мы не должны были изначально оказаться в такой ситуации.
Вивьен осталась в Куинси, пока мы с Талией были в Вегасе. Когда мы вернулись домой, мы поменялись местами в самолете, и она улетела обратно в город, чтобы начать собирать вещи.
С сегодняшнего утра наш дом был выставлен на продажу. И «У Энджела» тоже.
Это были мои условия. Если я собирался выплатить долг Декса, то Вивьен должна была убраться из Вегаса.
После боя, когда мы с Талией вернулись в номер, я позвонил Вивьен. Она ответила в слезах, думая, что жизнь Декса закончилась, пока я не сообщил ей, что заплатил его долг. Когда я сказал ей, что ожидаю от неё переезда, причем в ближайшее время, она сразу же согласилась.
Прогресс. Мы даже приобрели недвижимость в Куинси.
Элоиза подслушала разговор в отеле. Пожилая пара в городе переезжала в Миссулу, чтобы быть ближе к внукам, и выставила свой дом на продажу. Благослови Господь местный телефонный справочник. Талия нашла их номер и позвонила им. Через час мой риэлтор уже составлял договор купли-продажи.
Я оплатил наличными плюс пятнадцать тысяч долларов, чтобы ускорить их переезд. Сроки у нас конечно впритык, но если бы все сложилось удачно, дом будет пуст к тому моменту, как приедет грузовик Вивьен.
Дом находился в пяти кварталах. Каденс придется жить двумя домами, но, по крайней мере, эти дома будут рядом.
— Как ты думаешь, что будет с Дексом? — спросила Талия.
— Я не знаю. Есть вероятность, что они будут преследовать его. Но тот факт, что он позвонил мне сегодня… — тот факт, что он всё ещё жив. — Я просто не знаю.
— Как ты думаешь, с нами всё будет в порядке?
В её голосе звучал страх, поэтому я крепче прижал её к себе.
— С нами всё будет хорошо.
Спасибо Арло. Этот хитрый ублюдок все-таки оказался полезен.
Арло вел книгу. Она была не больше блокнота, и он спрятал её в сейф в зале. Я сомневался, что Вивьен знала об ней. Я бы не стал делиться этим и с Талией. Чем меньше кто-либо из них знает о его связях, тем лучше.
В этой маленькой черной книжке он хранил имена и номера. Информацию о подпольных боях. Подробности о крупных игроках и букмекерах в Вегасе.
Спустя долгие годы эта книга стала для Арло страховым полисом.
Он рассказал мне о ней один раз, и только один. В ту ночь, которую, я был уверен, он не помнит. В тот вечер, когда ему подарили бутылку скотча, и вместо того, чтобы взять ее домой, он открыл ее в спортзале. Парни ушли, оставив только нас двоих.
А у него на столе лежала открытая книга.
Каждая ставка, которую он сделал, каждый контакт, который он знал, были перечислены его мелким, аккуратным почерком. Он заполнил более трех страниц информацией о команде Тони Саббатини.
Арло сказал мне, что если с ним когда-нибудь что-нибудь случится, что-нибудь подозрительное, то эту книгу нужно будет отправить федеральным властям.
Информация могла быть устаревшей. Мне было всё равно. Я сказал Тони, что у Арло есть список имен. Он попросил меня назвать несколько, и я перечислил всех, кого смог вспомнить. После смерти Арло я забрал эту книгу и спрятал её. Она тоже доехала до Монтаны.
Очевидно, имен, которые я перечислил, было достаточно. Адвокат Тони переслал мне фиктивный инвестиционный контракт для бизнеса, который, как я был уверен, существовал только на бумаге. А сегодня утром вместе с многомиллионным переводом я отправил по почте книгу Арло самому Тони в знак доброй воли и как символ того, что не хочу иметь ничего общего с его миром.
Если повезет, на этом всё и закончится.
Возможно, глупо было в это верить. Но теперь я ставил свои ставки. Я делал ставку на то, что меня не будет в Лас-Вегасе, и скоро я стану просто ещё одним забытым, ушедшим на пенсию бойцом UFC.
— Это были большие деньги, — сказала Талия.
— Это просто деньги, — были более важные вещи. — Кроме того, зачем они мне нужны? Я собираюсь жениться на враче.
Она приподняла брови.
— Жениться?
— Если она когда-нибудь решит надеть своё кольцо.
— Подожди, — глаза Талии расширились. — Ты просишь меня выйти за тебя замуж?
— Что-то вроде этого, — я усмехнулся, отпустив её, чтобы покопаться в кармане в поисках бархатного мешочка. — Оно лежит в моем кармане уже несколько месяцев. Я могу положить его обратно. Сделать шикарное предложение с цветами, свечами и фейерверками. Или я могу надеть его тебе на палец, и мы будем танцевать на кухне. Я, наверное, несколько раз наступлю тебе на ноги. Потом скажу, как сильно тебя люблю, и понесу тебя наверх, в нашу постель.
— Ты всё это время носил его в кармане? — прошептала она.
— И продолжу носить до того момента, пока ты не захочешь его надеть.
— Сейчас, — она подняла руку, её пальцы дрожали. — Никакого шикарного предложения.
— Слава, блять, богу.
Я с трудом открыл мешочек. Кольцо было теплым от того, что весь день пролежало в кармане. Я повозился с ним, прежде чем, наконец, надел его на ее палец.
Туда, где оно всегда должно было быть.
— Боже мой! — бриллиант сверкнул в приглушенном свете, когда она подняла его, и на ее лице снова появилась ослепительная улыбка. Затем она поднялась на носочки, ее губы коснулись моих. — Я люблю тебя, малыш.
— Я люблю тебя, Талли.
