Потерянный рыбак (ЛП) - Энн Джуэл Э.

— У меня миллион вопросов. — Я зажала нижнюю губу между зубами и сморщила нос.

— И я дам тебе миллион ответов. Только не раньше, чем Шейн уедет из города.

Медленно кивнув, я прошептала:

— Через две недели…

— Но на один я отвечу сейчас. Так что выбирай тот, который важнее всего.

Я закатила глаза.

— Это нечестно.

— Спроси меня.

У тебя был секс с Энджи?

— Когда ты вспомнил… все? И помнишь ли ты все? Помнишь ли ты все свои воспоминания об Энджи?

— Это три вопроса.

— Фишер…

Он поцеловал меня один раз.

— Я вспомнил, когда напился до чертиков на свадьбе… потому что был так зол на тебя.

Я нахмурилась.

Фишер не нахмурился. Он продолжал ухмыляться и снова поцеловал меня.

— И я помню все свои воспоминания об Энджи.

Еще один поцелуй.

— Я помню все.

Еще один поцелуй, но уже медленнее.

Когда он отпустил мое лицо, я несколько секунд стояла неподвижно.

— Когда тем утром мы были в Старбакс ты уже все помнил о нас? И не сказал мне? Ты не только не сказал мне, но и прикинулся дурачком. Ты задавал мне вопросы, на которые уже знал ответы.

Он пожал плечами. Это было высокомерное пожатие, как будто у него было полное право не говорить мне правду тем утром в Старбаксе. Когда я начала протестовать против его высокомерия, моя совесть взяла верх, остановив мои слова. Я влезла в куртку и натянула ботинки.

— Шейн не знает, что я все вспомнил.

Я сузила глаза, а затем ответила небольшим кивком. Я не знала, почему он ему не сказал, но решила, что это неважно.

Когда я открывала дверь, он схватил меня за запястье, и я обернулась к нему. Его красивую улыбку затмило слегка страдальческое выражение лица.

— Ты. Я рассказал тебе о своей памяти. И все. Больше никому.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что я не сказал Энджи. И я не сказал своей семье. Ни Рори, ни Роуз. Никому на работе. Только тебе.

Все еще немного смущенная, я добавила еще один кивок. Он хотел рассказать им, поэтому не хотел, чтобы я что-то говорила.

— Я не собираюсь им говорить. И ты единственная, кому это нужно знать. Кроме моего врача. Я расскажу своему врачу.

— П-почему? — Я покачала головой.

— Я знаю, что причинил боль Энджи. И когда я рассказал своей семье об этом, им тоже было больно.

Он ответил на еще один мой вопрос. Он рассказал своей семье.

Но рассказал ли он им обо мне?

— Но всем было бы хуже, если бы они знали, что я принял решение, зная, что чувствовал к ней до аварии. Думаю, им проще поверить, что я не могу на ней жениться или что я полюбил кого-то другого, потому что я просто не могу вспомнить о своих чувствах. Они все так уверены, что я женился бы на Энджи завтра, если бы только вспомнил. Так вот в чем дело. Я не хочу, чтобы они знали. Я не собираюсь им рассказывать. И я не хочу, чтобы ты тоже кому-то рассказывал. Даже Рори и Роуз. Ты сможешь это сделать?

Я не знала. Это была большая просьба с его стороны.

Фишер поджал губы и наклонил голову.

— Нужно ли напоминать тебе, что ты хранила от меня большой секрет… потому что думала, что так будет лучше?

— И посмотри, чем это обернулось.

Он схватил воротник моей куртки и приблизил свои губы к моим, не касаясь их.

— Я смотрю на то, чем это обернулось.

Он победил. Фишер всегда побеждал.

— Когда мы снова увидимся? — Я сменила тему, поняв, что проиграла.

— Шейн живет по времени Восточного побережья, так что он ложится спать в десять. Какое печенье ты мне принесешь? Ты же знаешь, я неравнодушен к твоему печенью… к твоим кексам… ко всей твоей чертовой пекарне.

Я улыбнулась. Он вспомнил тот разговор.

— Ну вот, теперь ты просто наглеешь.

Он рассмеялся и отпустил мою куртку.

— Пока нет. Я сделаю это для тебя позже… после того, как съем твое печенье. Может, принеси побольше глазури. У меня есть идея.

— Значит, у тебя есть время съесть мое печенье, но я не могу задавать тебе больше никаких вопросов в течение двух недель?

— Именно.

Ворча в стиле обнаженного рыбака, я вышла за дверь, чтобы вернуться домой.

Глава 33

— Рассказывай, — сказала Рори, как только я вошла в дом.

— Что рассказать? — Я расстегнула куртку.

— Ты была у Фишера. Мы там проезжали.

— О, это… — Я повесила куртку в шкаф и пробралась на кухню, чтобы помыть руки и начать помогать с печеньем, — …да, мы снова вместе. — Я не могла быть более скромной.

— Что? Как? Кто? ЧТО? — Рори бросила мне полотенце для рук, когда они с Роуз загнали меня в угол.

Моя скромность быстро исчезла.

— Да! — Я сжала руки в кулаки у груди и завизжала. — Я написала ему, в общем-то, для завершения. И он ответил мне таким странным, расплывчатым ответом, который просто… ух… выбесил меня. Поэтому я поехала туда. Какой-то незнакомец открыл дверь. Оказалось, что это его лучший школьный друг, который поживет у него следующие две недели. Это было неловко, поэтому я собралась уходить, а Фишер… — И тут меня осенило.

Его речь. Наш важный момент. Я не могла поделиться ею с ними, потому что в ней он вспоминал нас — вспоминал все. И то, что он чувствовал ко мне. Он нес меня к грузовику и нюхал мои волосы. Конечно, для кого-то другого это могло показаться странным, но это было так романтично.

И Я НИКОМУ НЕ МОГЛА РАССКАЗАТЬ!

— И что Фишер? — спросила Роуз. Они с Рори расширили глаза и следили за каждым моим словом.

— Ну… Фишер очень сожалел, что не позвонил. Но после разрыва с Энджи и рассказа своей семье ему нужно было время. И из уважения к Энджи и своей семье он решил, что лучше держаться от меня на расстоянии. И он знал, что я злюсь на него, поэтому решил, что нам обоим нужно немного времени и пространства. Но… — мой энтузиазм улегся после этой бессвязной полуправды, — он был так рад меня видеть. Как будто все остальное не имело значения.

Казалось, они были разочарованы моим рассказом. Это было не самое драматичное завершение любовной истории, но это было все, что я могла им дать.

— Так вы поговорили? Все уладили? Он рассказал тебе обо всем, что произошло или не произошло в Коста-Рике? — Рори подозрительно посмотрела на меня.

Я кивнула.

— А у него был секс с Энджи? Потому что я не могу представить, чтобы ты примирилась с этим. — Роуз бросила на меня такой же недоверчивый взгляд, как и Рори.

Я приняла решение еще до того, как переступила порог его дома. Я выбрала нас, даже если он занимался сексом с Энджи в Коста-Рике. Если бы я верила, что отдавать свое тело другому таким образом — самая священная часть отношений, определяющая черту любви, то я бы не отдала свою девственность Брендону, не выйдя за него замуж. Я бы не заинтересовалась Фишером, самым далеким мужчиной от целомудрия, и не смогла бы полюбить его после того, как он и Энджи занялись сексом в ночь перед нашей поездкой.

— У него не было с ней секса. — Таков был мой ответ. И, возможно, это была ложь. Еще одна ложь, в которой я никогда не признаюсь Рори и Роуз. А может, это была правда. Я не знала. И это не изменит моей любви к Фишеру. Как только я бросила трубку и не ответила на его звонки или сообщения, я больше не могла называть его своим.

Я бросила его, когда он нуждался во мне больше всего.

Это сработало. Они улыбнулись и обняли меня.

— Я так рада за тебя, милая. За вас обоих.

— Спасибо. Так… давай испечем печенье.

***

Мэрайя Кэри напевала слова песни «Все, что я хочу на Рождество, — это ты», а мы пекли фигурное сахарное печенье, с шоколадной крошкой и цветочки из арахисового масла, потому что Рори подумала, что они могут понравиться Фишеру. Я не стала разбивать ей сердце, сказав, что Фишер уже не тот фанатик арахисового масла, каким был раньше.

Затем мы повесили попкорн на елку, а из оставшегося попкорна сделали карамельную кукурузу. После этого мы чуть не потеряли сознание от переизбытка сахара во время просмотра «Последнего Рождества» и «Эльфа».