Верь только мне (СИ) - Тори Мэй
Инстинктивно пытаюсь отстраниться, но Вил фиксирует меня еще плотнее, ловя мои содрогания. Оргазм лупит по позвоночнику и отдает прямо в голову. Распадаюсь на миллионы маленьких частей, разлетаясь в стороны, зависаю в воздухе и со взрывом пересобираюсь заново.
Электрическая волна выжигает все предыдущее напряжение, оставляя после себя лишь мощную пульсацию в самом нежном месте. Будто открыли все замки. Все тугие узлы развязали. Такая легкость. По телу разливается тепло, и я прошу его продолжать.
Хочу, чтобы он тоже кончил. Отпустил себя. Как я отпускаю себя с ним, знаю, что могу быть собой, и он примет меня любую. Такой страстный мальчик, который умеет как и от всей души ненавидеть, так и полностью отдаваться и горячо любить. Опять это слово, да что ж такое-то!
Он приподнимает меня, переворачивает на живот и мягко притягивает к себе за бедра, заставляя прижаться к нему задницей. Скользит ниже внутрь меня и начинает наращивать темп до тех самых громких пошлых хлопков. Не останавливаю его, радуясь тому, что у нас отдельно стоящий дом. Понимаю, что желаю знать, на что он способен, изучать границы его безбашенности. И свои собственные.
Откликаюсь стоном, что распаляет его еще больше, и спустя пару мгновений я чувствую, на каком пределе он совершает последние движения прежде, чем с содроганием кончить. Он шумно дышит, пытаясь удержаться на коленях позади меня. Растекаюсь под ним послушной лужицей, хочу, чтобы он лег на меня сверху. Укрыл собой как одеялом. И он поддается. Мы так хорошо чувствуем друг друга.
Оставляет несколько поцелуев вдоль позвоночника и аккуратно располагается рядом со мной, подпирая локтем голову. Перебирает пальцами мои пряди, и я с трудом поворачиваюсь к нему. Так не хочется возвращаться в реальность из этой неги. Я сейчас не осилю никакой ужин и никакой душ. Сонно моргаю и чувствую, как глаза глаза сопротивляются открываться.
Сворачиваюсь клубочком и прижимаюсь к нему спиной, когда он возвращается из душа. Дождалась из последних сил, чтобы заснуть вместе. Вил обнимает сзади и вдыхает мои волосы.
—Вкусно пахнешь, — шепчет как в тот самый день.
В комнате темно, но я улыбаюсь, проваливаясь в сон. Так меня размазало.
—А еще…, — он прячет улыбку в полушепоте.
Понимая, что сейчас происходит, мои глаза открываются так широко, как они еще никогда не открывались.
—Я люблю тебя. Живи с этим.
Вот же засранец своенравный!
Глава 39. Вильгельм
Долбанная парковка забита машинами гостей бала настолько, что мне приходится встать достаточно далеко от универа ближе к главной дороге. Прогуляюсь перед «миссией», тем более что погода ушла в режим бабье лето и на улице стоит тёплый вечер, несмотря на конец октября.
К счастью, удалось убедить упрямую Виолетту остаться дома и не соваться на бал. Она вообще была на все согласна, лишь бы я отстал. Забавная.
После моего признания вчера лежала и делала вид, что уснула, но ее маленькое сердце колошматилось как у пойманного воробья. Кто бы мог подумать, что Виолетта Александровна так ссыт идти на эмоциональное сближение.
Мне же эти слова дались как нельзя легче. А от нее я ничего и не жду, скажет, когда посчитает нужным. Мне достаточно того взгляда, которым она на меня смотрит, — никакие признания с этим не сравнятся.
Виолетта, конечно, сто раз напомнила мне, чтобы я писал ей, потому что у нее дурное предчувствие. Она просто волнуется. Однако, в спешке я как назло забыл телефон у нее дома.
Переживать тем не менее не о чем, мой план прост и понятен: следить, чтобы Лис не устроил херни и запустить видос на большом экране. Коллективный просмотр не позволит «забыть» или в очередной раз «отмазаться», подставив какую-нибудь очередную Милену.
Журналюги на балу только на руку — Ромчика нужно, выражаясь его же языком, «давить как таракана».
Приближаюсь к крыльцу и оцениваю масштаб торжества: как и каждый год вокруг сплошь дамы в пышных платьях и их кавалеры в шелковых расшитых костюмах. Гости заморочились со сложными прическами, а многие вообще расхаживают в характерных белесых башнеподбных париках. В воздухе стоит гул разговоров и флёр приветственного шампанского. Я в кроссах и кожаной куртке, мягко говоря, выделяюсь. Похер.
—Здравствуйте, добро пожаловать на осенний бал! — на входе мне хитро подмигивает Новик. —Держите программку. Она тоже в пышном кудрявом парике и платье размером с дирижабль.
Разворачиваю цветной буклет, внутри лежит записка ровным Аниным почерком. Через полчаса после сбора гостей в торжественной обстановке на большом экране планируют показывать презентацию о нашем ВУЗе. Это идеальный тайминг, чтобы поймать всеобщее внимание.
Во время танцев бесполезно даже пытаться. Так что действуем быстро.
В фойе стараюсь смешаться с толпой и ныряю за пышные декорации, чтобы пробраться к праздничному залу. Иду на музыку. Здесь приглушен свет, но пространство ярко играет лучами стробоскопов.
В центре у дальней стены установили сцену с экраном, а вдоль стен тянутся километровые столы с угощениями. Если после просмотра нашего кино у кого-то еще останется аппетит.
Место для танцев в центре зала свободно, и из кучи переговаривающихся разбросанных кучками людей я вылавливаю нужную мне фигуру.
Лисицын, естественно, не мог пропустить мероприятие. Очевидно, ведет светскую беседу с кем-то из гостей. Морда заплывшая, каой-то пластырь на носу, зато волосы гелем зализал и синий расшитый пайетками пиджак напялил. Павлин, блядь!
Пробираюсь сквозь сгущающееся сборище людей к проходу за кулисы, где меня должен ждать Макс с диджеем праздника. На ступеньках сцены еще раз оборачиваюсь и вижу, как синяя спина покидает зал.
Не вовремя ты, Ромчик, свалить решил.
—Это Кирилл, диджей Кузнец, — представляет нас Макс.
—Дарова, покемон! — говорит с улыбкой.
—Да лааадно! — подлетаю к Кириллу, и он по-братски стучит мне спине. —Это диджей Треники а не Кузнец.
—Чему я удивляюсь?— Макс закатывает глаза. —Есть кто-то, кого ты не знаешь?
—Это брат Виолетты, Кузнецов же, — намекаю Максу на очевидное. —Ты как здесь? Виолетта не говорила, — обращаюсь уже к Кириллу.
—Систр и не в курсе, меньше знает — крепче спит. Она рассказала мне про весь пиздец, и я решил, что вам помощь потребуется, — толкает меня в бок. —Я сказал, что у родителей задержусь еще и на пятницу, а сам у парней пробил, кого из диджеев на балу играет. Сначала чувак не соглашался, но обещанный ему гонорар все решил, — победоносно сообщает Кир.
И я рад, что он здесь.
—Ты это, насчет того разговора.... — начинает мяться Кирилл.
—Проехали, — опережаю его, —Видео включать умеешь, диджей?
—Скидывай файл, — потирает руки. —Я так понял, что Роман — это урод с мордой перебитой?
—Специально для тебя пометил.
—Говна кусок! Буду присматривать за отсюда, — злится Кирилл. —Идите в зал и следите, чтобы после видео он не свалил!
—Уже свалил, — говорю угрюмо. —Но далеко не уйдет.
—Пацаны, кажется, у нас проблемки намечаются, — Макс выглядывает в зал из-за нашей бархатной шторы.
Выглядываю и среди прочего замечаю, как в нашу сторону через толпу прет охрана. Блядь! Твою же мать! Кто нас сдал? Или я снова недооценил коварство Лисицына, и в моей в заднице тоже давно встроена прослушка? Ничему не удивлюсь.
Быстро же мы спалились. Не хочу, чтобы Шелесту влетело, ему еще учиться.
—Так, надо сваливать! Макс, тебя тут не было! — кидаю на ходу. —Ты нарядный, забурись тихо в толпу и не высовывайся!
Ныряю в живую массу набившихся в зал гостей и, слегка пригнувшись, под оглушающие звуки фанфар из динамиков петляю между платьями и брюками. Пока вдруг меня кто-то за край куртки хватает дергает на себя.
—Фиш, держи! —Милена пихает мне кудрявый парик а-ля Моцарт и чей-то бордовый пиджак с накладными плечами. —Маскировка у тебя ни к черту! Накинь хотя бы!
Не раздумывая, соглашаюсь. Даже не хочу думать, насколько по-идиотски я сейчас выгляжу, это исключительно ради дела!
