Реванш (ЛП) - Харт Калли

Я здесь для того, чтобы меня использовали.

Я здесь для того, чтобы меня трахнули.

Я здесь для того, чтобы доминировать.

Я люблю смотреть.

— Это абсолютное безумие, — говорит Сильвер.

Я наблюдаю, как ее взгляд скользит по сцене перед ней и останавливается на паре в темной кабинке рядом с танцовщицей бурлеска. Судя по всему, им уже под тридцать. Гладкие и подтянутые — из тех пар, которые имеют совместный фитнес-аккаунт в Instagram и носят футболки с надписью «Помощник тренера» на них. Женщина полностью обнажена, ее ноги раздвинуты, а парень, сидящий рядом с ней, гладит ее клитор, дразня и шепча ей что-то на ухо, пока она смотрит остекленевшими глазами на танцовщицу.

Мой член шевелится в штанах, уже становясь твердым. Но не из-за того, что мужчина ласкает свою женщину. А из-за короткой вспышки темного очарования, возникнувшей в глазах Сильвер. Она быстро берет себя в руки; я мог бы поверить, что мне это показалось, но ее дыхание слишком глубокое. Контролируемое. Зря она думает, что сможет скрыть от меня тот факт, что она возбуждена. Я слишком долго изучал ее. Я знаю каждую легкую, едва заметную перемену в ее настроении и знаю, куда она приведет ее.

Сильвер поворачивается ко мне, заговорщически улыбаясь. Мне кажется, она немного смущена.

— Здесь не так уж и плохо. Я представляла себе какую-то сумасшедшую массовую оргию или что-то в этом роде. Множество людей, занимающихся сексом на какой-то гигантской кровати.

Я ухмыляюсь, указывая на открытую, незначительную на вид дверь в стороне от сцены.

— Пройди туда, и это именно то, что ты найдешь.

Ее глаза становятся вдвое больше.

— Боже.

— Наряду с секс-качелями, стойками, маленькими отдельными комнатами и... Ну, просто не входи в эту дверь, если не готова увидеть какое-нибудь дерьмо.

Она судорожно сглатывает. Даже немного очаровательно, правда. Извращенная маленькая Dolcezza, она даже ещё не осознает, что она извращена. Она подобна бутону цветка, все лепестки которого завернуты и плотно обвиты вокруг себя, ожидая своего расцвета.

— Я думаю, мне нужно еще выпить, — говорит она, хватая меня за руку.

За барной стойкой сегодня руководят шоу Жасмин и Делайла. Они едва одеты, маленькие короткие шорты едва прикрывают их искусственно загорелые ягодицы, сиськи угрожают вывалиться из их бикини в любую секунду. Но они не выплеснутся наружу. Они фальшивые и едва ли даже подпрыгивают, когда девушки бегают взад и вперед по бару, обслуживая гостя за гостем.

Делайла видит, что я стою в конце бара, и расплывается в широкой улыбке. Она жестом показывает, что подойдет через секунду.

— У Блонди для тебя слишком большая улыбка. Предполагаю, что она хочет трахнуть тебя? — подразнивает Сильвер, прислонившись к стойке бара рядом со мной, многозначительно выгибая бровь.

— Так и есть, — холодно отвечаю я.

Сильвер выглядит одновременно испуганной и удивленной.

— Потрясающе. Теперь я противостою несостоявшейся порно звезде с идеальными зубами и гигантскими сиськами? Наверное, мне лучше проводить с тобой как можно больше времени, если это моя конкурентка.

— Это не так.

— Не порно звезда?

— Не твоя конкурентка, — уточняю я. — У тебя их вообще нет. — Я наклоняюсь к ней, наслаждаясь ароматом гардении, который ударяет мне в нос, когда я вдыхаю ее. — В этом здании нет ни одной женщины, о которой тебе стоило бы беспокоиться, Argento, — грохочу я. — Во всем мире нет ни одной женщины, о которой тебе бы стоило так думать.

— Да ладно тебе. — Она смеется. — Парни всегда хотят получить пропуск налево. Обычно они откладывают его для Джессики Альбы.

— К черту все это. — Я запускаю пальцы в ее волосы, наслаждаясь их густотой. Она поднимает глаза, бледно-голубые радужки устремляются на меня, и передо мной простирается будущее. В последнее время это происходит все чаще и чаще. Вопросы, которые раньше терзали меня каждый час, рикошетя в моей голове, как шальные пули, требующие ответов, все рассыпались в прах. Видите ли, они больше не нужны. Неопределенность, решения, которые нужно будет принять, выбор, который мне придется сделать... все они были улажены с приходом одного единственного человека в моей жизни: Сильвер.

Что бы ни случилось сейчас, что бы я ни сделал, Сильвер — это единственное, что действительно имеет значение в моей жизни.

— Ты глубоко укоренилась во мне. Ты — все, что мне нужно. — Каждое моё слово-правда.

Сильвер чувствует тяжесть правды в моем признании, я вижу это по ее лицу, но она все равно продолжает свою линию шутливого самоуничижения.

— Я уверена, что ты бы так не говорил, если бы Джессика Альба стояла на этой сцене и строила тебе глазки.

— Может мы уже перестанем говорить о Джессике Альба. Я понятия не имею, кто она такая, но она, черт возьми, не имеет значения. Ты — моё солнце, Сильвер. Ты — моя гравитация. Ты — воздух в моих гребаных легких. Я — спутник, пойманный в ловушку на твоей орбите, и я останусь здесь до конца времен. Мое лицо и мое немое, жалкое сердце всегда будут обращены к тебе.

Я не романтик по натуре и говорю все это не для того, чтобы попытаться польстить ей красивыми словами. Это просто признание беспомощного человека, покорившегося прекрасной судьбе.

Мы смотрим друг на друга так, словно оба падаем в пустоту вечности, и ни один из нас не может удержаться от падения.

— Господи Всемогущий, это дерьмо слишком эмоциональное для такой толпы, — говорит смеющийся голос.

Женский. Ясный. Пронзительный. С алабамским акцентом.

Делайла.

Связь между Сильвер и мной обрывается. Внезапно мы стоим в баре, и рядом блондинка, склонившаяся над лакированным деревом, скользящая наманикюренной рукой по моему голому предплечью.

— Алекс Моретти, я умоляла тебя прийти сюда и потусоваться со мной, но ты каждый раз меня игнорировал. Кто эта великолепная штучка, которую ты трахаешь глазами, и что еще более важно... ты планируешь поделиться ею?

Делайла вообще-то не бисексуалка. Девушки здесь будут флиртовать друг с другом все время, если они думают, что это заведет клиента. Я не клиент, и Сильвер не просто какая-то другая стриптизерша, но Делайла — изобретательная девушка. Она упрямо пытается затащить меня в постель уже по меньшей мере полгода. Я думаю, что теперь это стало для нее игрой, только потому, что я продолжаю говорить «нет». Более чем вероятно, что строить глазки Сильвер — это просто еще один дерьмовый подкат с ее стороны, бросание чего-то в стену, чтобы посмотреть, прилипнет ли оно.

Я убираю руку, нахожу ладонь Сильвер и переплетаю свои пальцы с ее.

— Прости, Лайла. Мы здесь проводим исследования для школьного проекта. У всех ли стриптизерш есть проблемы с отцами? Хочешь прокомментировать?

Я просто шучу. Я никогда не бываю жесток с девушками. Но она должна знать, что этого не будет. Делайла бросает игру, выпрямляясь в стойку «оцени все мои восхитительные изгибы», те самые изгибы, которые позволяют ей платить гребаную арендную плату, и откидывает голову, громко смеясь.

— Вот дерьмо, Моретти. И вау. Как я могу постоянно забывать, что ты все еще учишься в школе? Спасибо за отрезвляющий душ. Мне, наверное, нужна терапия, но я не могу бросить погоню за тобой, малолетка.

— В славном штате Вашингтон возраст согласия составляет шестнадцать лет, — напоминаю я ей. — Я не под запретом, просто не заинтересован. Это моя девушка, Сильвер.

— Да уж, напряженное соревнование взглядов выдало тот факт, что вы двое не просто трахаетесь. Девушка, да? Смелый ход, Алекс. Я очень впечатлена. Монти уже пытался трахнуть тебя, милая? — спрашивает она Сильвер. — Если попытается что-нибудь сделать, не пытайся его уговорить. Бей прямо по яйцам. Он ими уже почти ничего не чувствует, но это единственная версия «нет», которую он понимает.

Сильвер моргает. Ее лицо становится совершенно пустым. Занимает больше времени, чем нужно, чтобы все сложилось: любая шутка о парне, пытающемся навязать себя Сильвер, упадет, как свинцовый гребаный воздушный шар. Я сжимаю ее руку, качая головой.