Холодная (СИ) - Инфинити Инна
— Кристина, прости меня, если можешь. Ведь еще не поздно все исправить.
— Не поздно, — я удивлён тому, что она согласилась. Неужели она даст мне второй шанс? — Но проблема в том, что я больше не хочу. Ты не нужен мне. Уходи.
С каждым Кристининым «уходи» я сжимаю ее в своих объятиях еще сильнее. Я не уйду без нее. Я не уйду от нее.
— Я тебе не верю. Я помню, как ты целовала меня. Это не может пройти за несколько месяцев.
Я почувствовал, как она сглотнула. Набрала полную грудь воздуха, шумно выдохнула. Кристина развернулась ко мне лицом, но я не выпустил девушку из кольца своих рук. Ее лицо в нескольких сантиметрах от моего.
— Максим, просто уходи. Оставь меня. Ты сделал свой выбор — осознанно отказался от меня. Теперь я делаю свой выбор — осознанно отказываюсь от тебя. Я уеду в Америку. Если не поступлю в Гарвард, то поеду в Лондон. Туда попасть легче. Но я все равно уеду. От всех вас. Всего через четыре месяца.
Ее голос, как сталь. А я просто смотрю в ее лицо и не верю тому, что вижу: ни одной эмоции.
Вот это девушка. Вот это выдержка. А ведь ей всего 17 лет. Как она так может?
Но Кристина права. Через четыре месяца она уедет. И что тогда?
А тогда будет моя смерть...
— Я просто прошу тебя поехать со мной домой, — я игнорирую ее речь об отъезде через четыре месяца, — потому что в этом районе небезопасно. Я не хочу оставлять тебя здесь одну.
— Максим, я в этом районе выросла. Да, маму тут убили, но это была случайность. И прошло 9 лет. Мы с папой еще долго продолжали тут жить после маминой смерти. Здесь более чем безопасно. Тысячи обычных людей живут в этом районе.
— Зачем ты вообще сюда переехала?
— Я сюда не переехала. Просто остаюсь тут иногда.
— Не иногда, а все время, когда твоего отца не бывает дома. Ты приезжаешь в «Золотой ручей», только когда знаешь, что он будет с нами завтракать или ужинать.
На ее лице появляется легкое удивление. И это первая эмоция за все время, которой Кристина меня одаривает.
— У тебя появился второй номер телефона? — Я продолжаю наступать.
— Нет, с чего ты взял?
— Когда тебя искал Егор, у тебя был выключен телефон. Твой отец потом мне перезванивал и сказал, что связался с тобой по другому номеру.
— Он звонил на домашний телефон этой квартиры.
Она все еще в моих руках. Ее лицо все еще в нескольких сантиметрах от моего. А я не знаю, ни что еще сказать, ни что еще сделать. Кристина по-прежнему, как камень.
— Тебе пора, Максим.
Ее слова звучат, как приговор, и я беспомощно касаюсь ее лба своим все еще не в силах выпустить Кристину из кольца рук.
— Без тебя нет жизни, — наконец говорю ей почему-то сиплым голосом.
— Ты ошибаешься, Максим. Еще как есть. Ты же жил без меня раньше.
— Раньше я тебя не знал.
На секунду мне кажется, что Кристина хочет мне возразить, но потом передумывает. Так и стоим молча, соприкасаясь лбами.
— Ты хоть думал, какого мне, видеть тебя с ней каждый день? — Кристина говорит тихо. — После того, как я открылась тебе. Той ночью я была готова с тобой на все. А ты просто все перечеркнул. А после начал встречаться с другой. Прямо у меня на глазах. Так что же ты сейчас от меня хочешь, Максим?
Я шумно сглатываю.
— А ты думала, какого мне видеть тебя каждый день с Егором? Смотреть, как он тебя целует. Как вы сидите с ним в обнимку у нас в гостиной. Слышать, как он называет тебя «малыш». Ты думала, какого мне все это наблюдать? И понимать, что единственная, кого я больше всех желаю — девушка моего друга.
— Я была готова уйти от него. Ты сам попросил меня не делать этого.
— Я не имею права желать девушку своего друга. И дочь своего отчима.
Я ненавижу себя за эти слова. Я ненавижу сейчас весь мир, который мешает мне быть с Кристиной.
— Ну, раз не имеешь права, значит, просто уходи. И забудь сюда дорогу. — Кристина сбрасывает с себя мои руки, и я больше не мешаю ей это сделать. Она отступает в сторону, смотрит очень решительно. — Уходи и забудь, как меня зовут, — Кристина чеканит каждое слово.
Я больше не могу ей возражать, потому что знаю, что она права. Я сам все разрушил.
И я просто ухожу.
Глава 17. Мой главный проигрыш
POV Кристина
Прошел час с момента ухода Максима. Я сижу на кухне и думаю, думаю, думаю.
Отец знает про нас с Максимом. Еще бы. От его глаз никогда ничего не могло скрыться. Я могу обмануть любого человека, но только не его. Не того, кто всему меня научил.
Приход Максима был сообщением от отца. Оно гласило:
1. Возвращайся домой;
2. Выбери между Максимом и Гарвардом.
Как я об этом узнала? Во-первых, сам факт того, что отец кому-то дал этот адрес уже не просто так. Осталось понять, почему. Папа знает, что между мной и Самойловым что-то произошло, и он знает, что Максима беспокоит мое отсутствие дома. Отцу тоже не нравится, что меня часто нет. Поэтому если Самойлов сюда придет, то, естественно, он будет упрашивать меня вернуться в «Золотой ручей». Таким образом, папа просто вложил свои мысли в уста парня.
Во-вторых, сам приход Максима ко мне вместе с письмом из Гарварда уже означает, что я должна сделать выбор между ними двумя.
Максим или Гарвард.
Я так и слышала тут на кухне голос отца, произносящий с усмешкой: «Ну, доча, выбирай, вот они оба перед тобой прямо сейчас».
Не выдерживаю и пишу папе смску.
«Я получила твое сообщение»
Ответ приходит тут же.
«Я в тебе никогда не сомневался»
Он не спрашивает меня, что было в письме. Он знает, что завтра я уже вернусь домой и сама ему все расскажу. Выбрать между Максимом и Гарвардом он тоже дает мне время до завтра.
Откуда я в этом так уверена? Папа знает, что я гордая и не вернулась бы с Самойловым в «Золотой ручей» сразу после того, как он об этом попросил. А насчет выбора между Максимом и учебой, то тут достаточно вспомнить одно из папиных правил: переспать с идеей. Иными словами, прими решение вечером и переосмысли его утром. А потом начинай выполнять.
У меня нет причин долго размышлять. Я выбираю Гарвард. Максим разбил мое сердце и растоптал тот маленький лучик надежды на наше с ним совместное счастье, который у меня возник той ночью. Если бы, когда Максим жадно ласкал каждый миллиметр моей кожи на шее, меня спросили, что я выбираю: лучшее бизнес-образование в мире или этого мужчину, я бы без сомнений выбрала Максима.
Той ночью я была готова с ним на все. Я мечтала, чтобы он сорвал с меня платье, которое я так тщательно выбирала специально для него. И не только платье. Той ночью я до кончиков пальцев принадлежала ему одному…
Как же это сладко — отдать всю себя любимому мужчине. И как же это больно — понять, что ему это не нужно. А потом еще и увидеть его с другой. Спасибо отцу, что научил меня не показывать своих эмоций и не замечать предмет боли. Я думала, что этот навык может пригодиться мне только в бизнесе. Но оказалось, что в жизни в нем возникла необходимость куда раньше.
Все эти три месяца внутри меня разрасталась огромная черная дыра. Я, с одной стороны, жила, как раньше, делала все то же самое, что и раньше, разговаривала, смеялась, как раньше. Но внутри меня в это время росла дыра боли. С каждой улыбкой Олейниковой Максиму, с каждым его прикосновением к ней эта дыра становилась все больше и больше.
Находиться с Максимом под одной крышей, знать, что он всего лишь в паре метров от меня, также было невыносимо. Мне ничего не оставалось кроме как сбежать туда, где я могла почувствовать себя маленькой и беззащитной. К маме.
Вот только ее уже давно нет. Но наш родной дом все еще хранит ее запах и ее тепло, в шкафу по-прежнему висит ее одежда, пахнущая ее любимыми духами. Перед сном я ложилась на кровать в обнимку с маминым свитером и вдыхала его запах, выпуская в подушку крики душевной боли.
На следующий день я приезжаю со школы домой не на много позже Максима. Он удивлен, когда видит, что я вернулась. Я спокойно прохожу мимо него на кухню, накладываю в тарелку еду и сажусь есть. Он напрягается в моем присутствии, хочет что-то сказать, надрывно дышит.
