Я рискну (ЛП) - Тессье Шантель

Но я ненавижу, почему они там. Ненавижу, что кто-то другой может заставить ее плакать. Я хочу это сделать.

Я гребаный ублюдок.

Ее мать и ее гребаный парень заплатят за то, что они с ней сделали. Я позабочусь об этом. Так же, как я сделал это с Джеффом.

Ее руки тянутся к моим джинсам, и она расстегивает их. Я хватаю ее за запястья.

— Остин.

— Ты нужен мне, Коул. — шепчет она, прижимаясь своими бедрами к моим.

И от этих слов по мне разливается тепло.

Она нуждается во мне.

Отпустив ее запястья, я запускаю руки в ее волосы и целую ее

Отчаянно. Потому что она тоже нужна мне. Мы оба были разорваны и истекаем кровью. Что-то должно прикрыть боль.

Она целует меня в ответ так же настойчиво. Мои брюки задевают лодыжки, и я выхожу из них. Затем мы идем назад. Я падаю на диван, мои губы отрываются от ее губ. Она опускается на меня, ее рука проходит между нашими телами, и она хватает мой твердый член. Моя голова откидывается назад и ложится на подушку, и я стону, когда она гладит меня. Медленно, но жестко. Дразняще. Я закрываю глаза и чувствую ее губы на своей шее. Сосут, лижут и кусают.

— Черт, Остин… — я прервался, когда она опустилась на мой твердый член. У меня мгновенно перехватило дыхание.

Мои руки ложатся на ее узкие бедра, и она начинает двигаться. Мои пальцы впиваются в ее кожу, когда наши тела соприкасаются. Она сосет мою шею, а я могу только сидеть и пыхтеть, пока она скачет на мне. Овладевает мной.

Она невероятна.

И вся она, блядь, моя.

Мои руки отпускают ее бедра, и я запускаю их в ее волосы. Оторвав ее губы от моей шеи, я поднимаю голову и прижимаю их к своим. Я целую ее с жадностью. Она постанывает у меня во рту, а ее бедра продолжают двигаться вместе с моими.

Ее киска сжимается вокруг меня, и она отводит губы, вдыхая глубокий вдох. Я наклоняюсь вперед и втягиваю зубами ее твердый сосок. Она вскрикивает, когда я прикусываю его, прежде чем нежно пососать.

— Коул. — она выкрикивает мое имя, и я откидываю ее голову назад, обнажая шею, и теперь делаю то же самое с ней. Я целую, лижу, кусаю и сосу каждый ее сантиметр, как будто он принадлежит мне.

Потому что она и принадлежит.

Я нужен ей.

Она нужна мне.

Мы как дьявол для греха. Без одного, у нас не было бы другого.

_________________________________

Я стою посреди лофта и слушаю, как включается душ, когда звонит мой мобильный. Я поднимаю трубку и вижу, как на экране мелькает Дик.

— Алло? — спрашиваю я, оглядываясь на дверь ванной, надеясь, что ему, нечего сказать. Она сказала, что ей нужен душ после того, как она закончит со мной, и я хочу присоединиться к ней.

— Привет, чувак. — Он вздыхает. — Бекки заставила меня позвонить тебе. — Я хмурюсь. — Она не перестает меня доставать. Но она хочет знать, не хотите ли вы, ребята, пойти пообедать.

— Я жажду итальянской кухни, — слышу я ее крик на заднем плане.

— Я пыталась сказать ей, что ты откажешься. Что это не так…

— Мы сможем пойти. — прерываю я его.

Он молчит долгую секунду.

— Придешь еще раз?

— Мы пойдем. Во сколько? Для меня это просто еще один способ показать ей себя. Чтобы доказать всему миру, что она моя.

Больше ничья.

— Через час? — медленно спрашивает он.

— Хорошо. Увидимся. — Я вешаю трубку.

Зайдя в ванную, я вижу ее в душе. Я открываю его и вхожу.

— Через час мы идем на обед с Бекки и Диком. — Она перестает мыть волосы шампунем и смотрит на меня. Ее брови сходятся вместе.

— Почему?

— Потому что Дик позвонил и попросил.

Я кладу руки ей на бедра и прижимая ее спиной к стенке.

— Снова. Зачем ему звонить и спрашивать?

Я ухмыляюсь.

— Потому что Бекки заставила его.

Она смеется.

— Он такой хлыщ.

— Ты права. Но он был влюблен в нее со второго курса. Так что не то чтобы я этого не предвидел.

Ее глаза расширились.

— Что?

Я киваю.

— Но он никогда не пытался с ней сойтись. Знал, что она была той девушкой, которая заслуживает большего, чем то, что он готов дать.

Она хмурится.

— Но ты только что сказал, что он любит ее. Почему бы ему не хотеть быть с ней? Это не имеет смысла.

— Он знал, что разобьет ей сердце. Слишком много вариантов есть, чтобы остаться только с одной.

Ее глаза прищурились на мои. Мы не говорили о том, сплю ли я с другими девушками, хотя я думаю, что она подозревает об этом. Я не знаю, боится ли она, что я скажу «да», если она спросит, или ей просто все равно.

Она выскальзывает из пространства между мной и стеной и возвращается под струю, чтобы смыть шампунь.

— Так почему сейчас? Думала, он будет играть с ней, раз выпускной год почти закончился?

Она использует то же слово, которым Брайан сказал, что я делаю с ней.

— Нет. Когда он был готов остепениться с ней в прошлом году, она уже была в серьезных отношениях.

— Дэвид, — говорит она.

Я киваю.

— Она сказала мне, что Дик спросил ее, правда ли то, что он слышал об их разрыве, в тот вечер, когда вы появились на вечеринке.

Наклонив голову назад, она проводит руками по волосам, чтобы убедиться, что вся грязь исчезла. Я наблюдаю за тем, как выгибается ее спина и выпирают сиськи, облизывая губы.

— И что теперь? Он изменил свои старые привычки?

Она смотрит на меня скептически.

— Я видела, как он проглотил язык девушки в ту ночь, когда ты устроил вечеринку у себя дома. Это было всего за пять дней до того, как они сошлись.

— А чего ты ожидала? Что он всю жизнь будет тосковать по ней? — я покачал головой. — Дик так не работает. Так не работает любой парень, у которого есть яйца.

Она закатывает глаза.

— Боже упаси мужчину показать женщине, что у него есть сердце.

Я игнорирую это заявление.

— А как насчет тебя?

— Что насчет меня? — она наливает немного кондиционера в руку и проводит ею по своим длинным темным волосам.

— Ты и Мартин.

Ее руки замирают на полпути, и ее глаза сужаются глядя на меня. Но она не отвечает.

Я делаю шаг к ней.

— Я хочу, чтобы ты удалила все его фотографии со своей страницы в социальных сетях.

Она пытается отпихнуть меня, но ее руки покрыты кондиционером, поэтому они сразу же соскальзывают.

— И я сказал тебе, что когда ты заведешь страницу в социальной сети, я сделаю это.

Она широко улыбается мне. Как будто она только что попросила меня подарить ей гребаную луну. Как будто это невозможно.

— У меня есть одна.

Она откидывает голову назад, смеясь.

— Ты такой говнюк.

Я вскидываю бровь.

— Хочешь поспорить?

Ее смех затихает, и она смотрит на меня, ища любой признак того, что я дергаю ее за ниточку. Это не так.

Она качает головой в знак согласия.

— Ты такой козел.

— Ты любила его? — слова вылетают у меня изо рта раньше, чем я успеваю их остановить их. Я стараюсь не вздрогнуть от этого вопроса.

Ее глаза сужаются на меня.

— Почему тебя это волнует, Коул? — огрызнулась она, ее терпение от этого разговора иссякло. Я не виню ее. Я не из тех, кто говорит о бессмысленном дерьме. Но это важно.

С тех пор как я впервые увидел Остин Лоус, я хотел контролировать ее. Владеть ею. Сделать ей больно. Что еще парень может взять у женщины, кроме ее любви? Ее душу?

Она не отвернется от того, кого любит, — так сказал Беннетт, когда мы все стояли посреди клуба в ту ночь, когда я попросил Дика отвезти ее домой после того, как я украл машину ее отца. До сих пор я не понимал, что он имел в виду.

Теперь, блядь, все понятно!

Я хочу, чтобы Остин Лоус влюбилась в меня.

ОСТИН

Он что-то задумал.

Конечно, задумал. Если Коул Рейнольдс дышит, значит, он уже что-то задумал. Он не понимает, как хорошо я могу его читать. Или что меня всю жизнь кормили всякой ерундой. Я не та девушка, которая верит в сказки и счастливые случаи.