Их нежная возлюбленная (ЛП) - Блэк Шайла

– Думаю, он обеспокоен, что ты бросишь его, Калли. Ты была бы не первой женщиной, которая сделала это. И он, кажется, считает, что он слишком стар и груб для тебя. Ему просто нужно немного успокоиться. Тебе придется пойти к нему.

Калли моргнула, глядя на Шона, который мягко улыбнулся. Был ли он настоящим?

– Ты не будешь чувствовать себя преданным?

– Какая мне от этого польза? – Он пожал плечами. – Имеет смысл объединиться с Торпом ради твоей защиты. Если я заставлю тебя выбирать между нами, я не только могу потерять тебя совсем, но и думаю, что ты будешь счастлива только наполовину. Я никогда не думал, что кто-то может любить двух людей одновременно, но когда я вижу тебя с нами, я знаю, что ты искренне любишь каждого из нас. Пока не уверен, как все будет работать в «реальном» мире, но давай разберемся с угрожающей тебе опасностью, а там посмотрим.

Ее сердце чуть не разорвалось. Калли не думала, что сможет любить Шона еще больше. Но она ошибалась. Она крепко обняла его.

– Как ты так хорошо меня понимаешь?

Он усмехнулся и погладил ее по щеке.

– Я изучаю тебя уже целый год. Ты была моей жизнью. И, может быть, моей одержимостью. С самого начала я хотел позавидовать твоей связи с Торпом, и, возможно, мне следовало бы. Но я видел, как, когда мы с ним работаем вместе, мы уравновешиваем друг друга, чтобы сделать твой мир правильным. Я думаю, это, в свою очередь, сделает нас обоих счастливее.

Калли снова расплакалась.

– Я не знаю, как благодарить тебя за то, что ты такой замечательный и…

– Ты можешь начать с душа. – Шон поморщился. – Убери этот ужасный макияж со своего лица. Попроси Торпа помочь тебе. Скажи ему, чтобы он убедился, что ты хорошо и чисто выглядишь. Тогда… Посмотрим, что произойдет. Просто не соглашайся с его отказом. – Подмигнув, он развернул ее, шлепнул по заднице и отправил в сторону другого мужчины. – Иди.

***

Торп не мог заглушить ревность, накатывающую на него, как уродливое черное облако. Это было не потому, что она любила Шона. Он знал это. И он действительно мог признать, что федерал был не только порядочным парнем, но и подходил ей.

Что его чертовски злило, так это то, что он не мог быть с ней так откровенен в своих чувствах. Ни разу за три года брака он не смог сказать Мелиссе, что любит ее. Не то чтобы он не знал почему.

Он вздохнул. Такой нежной девушке, как Калли, понадобились бы эти слова. В нем этого не было. Шон дал ему зеленый свет, чтобы трахнуть ее, так что Торп, черт возьми, воспользуется этой прекрасной возможностью, когда представится случай. Но это путь в никуда.

Слишком скоро ему исполнится сорок, а ей едва перевалит за двадцать. Шон подходил ей больше с точки зрения возраста. Калли выглядела счастливой с другим мужчиной. Поскольку она значила для него все, Торп отказался обременять ее своим замкнутым сердцем. Когда они выпутают ее из беспорядка, который годами разрывал ее мир на части, он поддержит Шона и тихо отойдет на задний план.

Но он никогда не перестанет любить ее.

Когда Калли подошла к нему на палубе, ветер развевал ее темные волосы по плечам, он закрыл глаза. Смотреть на нее и знать, что он уже потерял ее, убивало.

– Митчелл?

Она дотронулась до его руки.

Никто никогда не называл его так… Кроме нее, за исключением тех случаев, когда у нее было хорошее настроение. Звук его имени на ее губах был подобен песне сирены. Ее сладкая ласка сжала сердце и послала желание, обжигающее его руку, проникая под кожу.

– Что? – рявкнул он громче, чем хотел.

Калли открыла рот, но резко закрыла его.

– Спасибо, что помог мне. Я бы хотела, чтобы ради твоего же блага ты этого не делал, но то, что ты так рисковал ради меня, значит очень много. Теперь я сделаю тебя счастливым и оставлю в покое.

Черта с два. Он схватил ее за запястье, прежде чем она успела убежать.

– Куда ты направляешься?

– Ну, поскольку о Бора-Бора сейчас не может быть и речи, Шон хочет, чтобы я приняла душ. У него была какая-то странная идея, что тебе нужно присматривать за мной и следить, чтобы я была безупречно чистой, но я уже давно научилась мыться сама. Тебе не нужно беспокоиться. Я справлюсь.

Калли высвободилась и отвернулась. Она не сказала ему ни слов любви, ни нежности. Неудивительно. Он не сделал ничего, чтобы заслужить их. И все же, когда Калли проскользнула в дверь и снова вошла в камбуз, было чертовски больно смотреть, как она уходит. Он должен защищать ее и строго ограничивать их взаимодействие наказанием и сексом. Это будет нелегко, но так будет лучше для нее. Будет хуже, когда она навсегда сойдется с Шоном и разобьет его сердце.

Но прямо сейчас ее высокомерие должно было снизиться примерно на десять пунктов. Шон держал его при себе не просто так. С таким же успехом он мог бы начать зарабатывать свои привилегии.

В камбузе Калли и Шон обменялись несколькими словами. Она возбужденно жестикулировала. Федерал приподнял бровь, затем уставился на него в окно. Мгновение спустя девушка закатила глаза и потопала по узкому коридору в сторону спальни.

Наглая маленькая засранка. Торп, наклонившись, вошел в дверь и зашагал за ней.

– Я проверю её, – заверил он Шона. – Она будет сиять к тому времени, как выйдет из душа.

– Хорошо. Мы все еще должны ей большое наказание, наряду с тщательным допросом… который, вероятно, приведет к еще большему наказанию. Я не хочу, чтобы на ней были следы «Блестящих Цыпочек», иначе это еще больше разозлит меня.

Поскольку он все еще мог представить ее на сцене, почти без одежды, и покачивающей задницей перед лицом парня, который выглядел как мальчик с плаката для сутенера, Торп не мог не согласиться.

– Меня тоже.

– Хорошо. Пока ты об этом позаботишься, я закончу готовить. Тогда и приступим.

Торп прошел по коридору в первую спальню и примыкающую к ней ванную. Он обнаружил, что Калли смотрит в зеркало в крошечной ванной, снимая накладные ресницы.

– Ты не стала ждать, пока я отведу тебя в душ.

Она повернулась к нему и вздернула подбородок.

– Я знаю, где он. И твое поведение точно не располагало к компании.

– У тебя есть тридцать секунд, чтобы сходить в туалет перед душем. После этого я войду.

Калли закатила глаза.

– Почему? Я больше не буду убегать. Куда мне бежать?

Может, и нет, но после ее побега из «Доминиона» подобно Гудини, за которым последовали почти три бессонных дня отчаянных поисков, Торп не был склонен выпускать ее из виду. Кроме того, Шон поручил ему эту обязанность, и он не собирался упускать шанс посмотреть на нее обнаженной.

– Приятно слышать. Я не сдвинусь с места.

– Я могу принять душ одна.

– Но ты этого не сделаешь. – Он взглянул на часы. – Иди. Часы тикают.

– Ух…

Она вздохнула и закрыла дверь у него перед носом. Около тридцатисекундной отметки он услышал, как в туалете спустили воду, и она рывком открыла маленькую дверцу.

– Удовлетворен?

– Я кажусь удовлетворённым, зверушка? В последние несколько дней я почти не спал и не ел, и у меня кончается терпение. Не испытывай меня.

И его плохое настроение усугублялось тем, насколько взвинченным он себя чувствовал. Он заснул, думая о том моменте, когда сможет, наконец, скользнуть своей обнаженной кожей по ее коже, прежде чем погрузить свой член в ее соблазнительную розовую киску и, по крайней мере, притвориться, что она принадлежит ему. Он проснулся с точно такой же мыслью. Если он не хотел мучить себя до чертиков, ему лучше отказаться от таких мыслей.

Выбросив это из головы, он остался только с ноющим беспокойством о невидимой опасности, скрывающейся за каждым углом. Все это подтачивало его самообладание.

– Извините, – пробормотала она, опустив взгляд на пальцы ног. – Сэр.

– В душ, – рявкнул он.

Калли колебалась.

– Один вопрос.

Он скрестил руки на груди. Последнее, чего он, черт возьми, хотел, так это диалога. Опасная почва. Но у него, должно быть, есть тайная мазохистская жилка. В его истории хоть какой-то контакт с Калли был лучше, чем никакого.