Джорджия Ле Карр - Его собственность (ЛП)
Она позволяет своему пальцу обводить его вену. Нет ничего, чтобы она не сделала для этого мужчины. Она нагибается и целует его, прямо в губы. Его губы выглядят приглашающими. Она вспомнила, как раньше она прижалась к его губам, когда ему было пятнадцать. Он вытер губы тыльной стороной ладони и посмотрел на нее презрительно.
— Ты просто ребенок. Поцелуй в губы для взрослых, — упрекнул он ее.
Она мягко убирает его волосы, которые упали на лоб, и поправляет их. Она прекрасно знает, что он не любит ее, но она сможет с этим смириться. Она хочет быть с ним на любых условиях. Она хочет, чтобы его семя попало в нее. Она хочет видеть его черты в лицах своих детей. Она хочет наблюдать, как появляется седина на его висках, и сидеть с ним в доме ее отца на Французской ривьере, когда они совсем состарятся и наблюдать закат. Она любит просто смотреть на него, и его ласковая улыбка или заботливое прикосновение к ней было бы вполне достаточным.
Долгое время она просто сидит, прижав его руку к своей щеке. Она поворачивает голову к двери, за которой слышится шум.
Маркус входит в палату. Он замирает неуклюже на середине комнаты на минуту.
— Привет, Маркус, — говорит она.
— Привет, — отвечает он, подойдя к ней, целует в обе щеки.
— Медсестра сказала мне, что он пришел в сознание на короткое время. Он сказал что-нибудь?
Она отрицательно качает головой, ей не хочется рассказывать ему о Лане.
— Как это случилось?
— Я не знаю... точно, — говорит он уклончиво, и подходит к другой стороне кровати. Он явно не хочет рассказывать ей о Лане и о глупости, которую совершил его брат из-за любви.
Виктория знает, что Маркус что-то скрывает от нее. Теперь она знает произошедшее происшествие как-то связано с той женщиной по имени Лана, которую он поселил в пентхаусе на улице Святого Джона Вуда. Но все это время она предполагала, что это не серьезно, что это был чистый секс и ничего больше, потому что она видела контракт.
— Я думаю, я вернусь вечером, — говорит она.
Она закрывает дверь и идет по коридору. Она ненавидит запах больницы, он всегда напоминает ей ее бабушку, которая много месяцев провела на больничной койке, прежде чем умерла. Когда она поворачивает за угол, то останавливается и делает шаг назад, чтобы оставаться в тени. Медсестра на ресепшене, разговаривает со шлюхой Блейка и похожей на вампиршу, всю покрытую татуировками девушку.
Гнев начинает закипать внутри ее. Эти низкие люди. Как они посмели? Как они смеют показываться в этой больнице, куда вполне может прийти ее отец? Это наглость с их стороны. Она слышит, как медсестра очень твердо соблюдает инструкции, которые она ей оставила.
— Я сожалею, но у меня очень строгие указания никого не впускать, только членов семьи по этому списку.
Похоже, Виктория видит, как вампирша пробует бороться, но шлюха Блейка делает шаг назад и вампирша говорит громко:
— Ты права, Лана, оставим это самодовольное, чванливое дерьмо, чтобы попасть туда, — она берет Лану за руку и тянет ее прочь. Они не видят Виктории. Теперь Виктория понимает, что она должна что-то предпринять.
31.
Звенит дверной звонок, и Лана с большим удивлением просто смотрит на дверь. Никому из ее друзей не разрешено посещать ее, поэтому у нее никогда не было посетителей. Всегда кто-то звонит в дверь ее матери, желая одолжить фен, ручку, красную помада, блестящую сумку, или что-то еще. Но здесь? Такая возможность даже не приходит ей на ум.
Она идет к двери и открывает ее. Стоит женщина, ей за двадцать, одетая, как будто она собирается принимать гостей в саду. Элегантное льняное платье и черный жемчуг. Заторможено Лана подмечает, что она никогда бы не подумала сочетать черный жемчуг с подобным нарядом. Ее светлые волосы, сдерживает черная лента. У нее очень хорошая кожа и слегка подкрашены губы, которые преображаются в кривую улыбку. Каждая клеточка ее безупречной кожи кричит о воспитанности, окончании школы и принадлежности к высшему классу. Она полное воплощение стиля.
«Вы можете жить в прекрасном доме, носить прекрасную одежду и даже ходить на правильные вечеринки, но вы никогда не будете одним из нас,» — кажется, так говорит все ее существо.
— Здравствуйте, я Виктория. Могу я войти?
Лана не может прекратить пялиться на нее. Так это та женщина, на которой Блейк собирается жениться, эта женщина будет рожать его детей и жить с ним.
— Пожалуйста, — говорит Виктория.
Лана открывает дверь шире и отступает назад.
Виктория входит. Она оглядывает комнату, но воздерживается от комментариев. Лана провожает ее в гостиную и поворачивается к ней лицом.
— Ты красивее в реальной жизни, — говорит Виктория.
Лана, не уверена, стоит ли ее слова, признавать за комплимент.
— Можно, я сяду?
Лана кивает, и Виктория усаживается, все ее движения полны изящества. Она кладет маленькую розовую сумочку, которую держит в руке на колене, и закидывает ногу на ногу, у нее очень тонкие лодыжки, отмечает про себя Лана. Виктория снова улыбается.
— Вы присядете?
Лана краснеет и садится.
— Я знаю, вы удивлены видеть меня здесь, и еще более шокированы, узнав, что я ни испытываю ненависти и злости к вам. Вы же видите, наши пути совершенно разные. Вам, вероятно, никогда этого не понять, поэтому я не буду пытаться даже объяснять. Достаточно сказать, я не думаю, что Блэйк идеален, но меня учили, что мужчины должны совершать грехи юности, прежде чем они окончательно остепеняться, поэтому я позволяю ему это делать. Я так понимаю, что это касается вас.
Лана чувствует, как у нее сжимается горло.
— Вы думаете и надеетесь на точно одну вещь, как каждая женщина, которая подписывает один из этих гнусных контрактов, влюбить его в себя. Вы видно очень хотите влюбить в себя Блэйка и думаете, что он женится на вас. Но он никогда не сделает этого. Таких мужчин, как Блейк учили, не опускаться на колени, а наоборот, как выстоять и взять свой кусок пирога и съесть его в любой ситуации. Жениться на вас или оставаться с вами постоянно он не будет. Настоящий контракт до тех пор, пока ему не станет скучно, а потом он жениться на мне и у него будут другие варианты на выбор, которые наиболее желательны для наших мужчин. И это, будет Блейк ими пользоваться тоже. Он в любом случае предложил вам видно больше, чем эта договоренность? Возможно, дал вам надежду на иное будущее с ним?
Лана совершенно безжизненно качает головой.
— Понимаете, самое главное для нас — обеспечение права кровного родства для наших детей и сохранность нашего богатства, не отдавая его в неосторожные руки. Блейк понимает всю лояльность положения. Следовательно, вы не представляете для меня никакой опасности. Мне вас жаль и хочу быть справедливой к вам. Я вижу, что вы в него влюблены, но в итоге вы останетесь ни с чем, кроме, как с разбитым сердцем. Ну, я подумала, что могла бы помочь вам расставить все точки над «i». Никто не знает, что я здесь, и мама бы дико ругалась бы, если бы узнала, что я была здесь.
