Как провести медовый месяц в одиночестве (ЛП) - Хейл Оливия

Я киваю.

— Да. Может, мне стоит найти свой бикини-топ…

Он останавливает меня, положив руку мне на плечо. Между его бровями снова пролегла борозда, сведя их в сердитую линию.

— Что она сказала? Иден?

— Ты знал, кто это был?

— Я подозревал, — говорит он и проводит рукой по волосам.

Глядя на уничтожающе серьезное выражение его лица, я слышу, как слово "невеста" эхом отдается в моем сознании.

Я проталкиваюсь мимо него к своему креслу. На одном из подлокотников лежит мой бикини-топ, и я поднимаю его.

— Иден, — снова говорит он. — Прости, что позволил тебе ответить.

— Нет, нет, это я настояла, — говорю я, вставая к нему спиной и завязывая бикини. Стыд и что-то еще, что-то болезненное, пылает в моем животе.

Я знала, что он собирался жениться всего за несколько недель до приезда сюда. В этом не было ничего нового. Так почему же мне так больно напоминать об этом факте?

— Всю неделю она досаждала мне, — говорит он. — Звонит с тонкими отговорками о логистике, а потом начинает извиняться или затевать ссоры. Я начал ее игнорировать.

— Ага, — говорю я, кивая так быстро, что у меня мутнеет в глазах. Я поворачиваюсь и достаю свой плащ. Быстро натянув его на бикини, я сую ноги в сандалии.

Невеста. Это слово кажется тяжелым. Может, они решили пожить отдельно, а не расстаться окончательно? Может, они все еще планируют все выяснить? Но он же сказал, что не любит ее… Мой мозг разрывается на части, разлетаясь в десяти разных направлениях одновременно.

Кроме того, все должно быть в порядке. Ведь он всего лишь отвлекает меня от моей собственной боли, не так ли?

— Иден, — бормочет он, снова кладя руку мне на плечо.

— Она сказала, что она твоя невеста. — Я переминаюсь с ноги на ногу.

— Ну, это не так.

— Ни капельки?

— Ни в коем случае, — говорит он, голос жесткий. — Ноль процентов.

— Что между вами произошло?

Он долго смотрит на меня. Под бородой его челюсть напряжена.

Я вздыхаю.

— Слушай, мне жаль. Я не должна была отвечать. Я не должна была… спасибо за сегодняшний день.

— Она бросила меня у алтаря.

У меня перехватывает дыхание.

— О. Ты никогда не говорил мне.

— Да, потому что это чертовски унизительно.

Я хихикаю. Это наполовину изумление, наполовину шок.

— Филипп, мой жених изменял мне несколько месяцев с одной из моих лучших подруг. Это тоже чертовски унизительно.

— Нет, — говорит он. — Это только доказывает, что он кретин.

— Мне жаль, — говорю я. — Это… мне жаль. Должно быть, это было отстойно.

Потому что, несмотря ни на что, я рада, что узнала об этом до того, как мне пришлось надеть свадебное платье, и до того, как место проведения свадьбы заполнилось всеми нашими родственниками.

Он не получил такой любезности.

Филипп смотрит через мое плечо на какую-то точку вдалеке.

— Это то, что есть. Честно говоря, я… испытываю облегчение.

— Облегчение?

— Да. Сначала я злился, но теперь я уверен, что это к лучшему. Нам с ней лучше жить отдельно.

— Почему она назвалась твоей невестой?

— Наверное, потому что ты взяла трубку, и она захотела поднять шум, — говорит он с раздражением в голосе. — В своем последнем звонке она намекнула, что мы можем продолжить жить как прежде.

— О.

— Это значит, что она, вероятно, поняла, насколько дорогая аренда в том районе, где она хочет жить. Иден, все это не имеет никакого отношения к тебе. Или к тому, что только что произошло. — Он наклоняет голову к шезлонгу, как будто это место преступления.

— Нет, я знаю.

— Знаешь? Тогда почему ты выглядишь так, будто собираешься бежать отсюда, как будто только что узнала, что я осужденный убийца?

Я смеюсь, но немного натянуто.

— Это просто слишком. Все это. Твое прошлое, и мое собственное, и то, что только что произошло…

Когда я смотрю на него, до меня доходит, что мы друг для друга — отголоски. Что все закончится через несколько дней, и я больше никогда его не увижу, а его это, скорее всего, нисколько не волнует. Для него это действительно отпускная интрижка, но для меня это начинает казаться чем-то другим, а я не могу этого допустить. Больше не могу.

— Хорошо, — говорит он. — Я понял.

Я опускаюсь на пятки и делаю шаг к воротам.

— Спасибо за сегодня. Еще раз извини за… ну. Ничего, если я возьму отсрочку на сегодняшний ужин? Мне просто нужно время подумать.

Он кивает, но его голубые глаза обеспокоены.

— Тебе не за что извиняться.

Когда я тихонько закрываю за собой ворота, я слышу только шум разбивающихся волн и учащенное биение своего сердца.

23

— Боже мой, — говорит Бекки по телефону. — Если ты все это выдумала, пожалуйста, продолжай. Я хочу жить в этой фантазии вечно.

Я хихикаю.

— Это ты живешь в фантазиях.

— Я больше не вижу своих ног, — говорит она. — Я официально потеряла ноги, Иден, и не найду их еще месяц. Если это чья-то фантазия, то они точно не в носках.

— То есть, может, и так, — говорю я. — Но как они смогут это определить?

Она хихикает.

— Скажи мне еще раз. Что он сказал, когда ты спросила его об этом? Про невесту?

— Он сказал, что они точно расстались. На сто процентов.

— Разве это не отличная новость?

— Да, — говорю я, — но, Бекс, он был холост всего пять недель.

— Ну, его отношения все равно не могли быть настолько хорошими, раз он проводит медовый месяц в одиночестве и влюблен в тебя.

Это заставляет меня насмехаться. Я перекладываю телефон на другое ухо и засовываю ноги в сандалии. Я встаю позже, чем обычно, и мне придется коротать время за завтраком, но мне нужны были лишние часы сна.

— Он не влюблен в меня, — говорю я. — Если что, это отголоски интрижки. Мы оба улетаем через два дня.

— И разве это не то, что тебе нужно? — спрашивает она. — Именно то, чего ты заслуживаешь?

Я не забыла захватить путеводитель и ключ-карту. Никогда больше не забуду об этом.

— Да. Просто я не ожидала, что все будет так сложно.

— Так сложно?

— Да, — говорю я и закрываю за собой дверь. — Он очень отличается от всех мужчин, с которыми я встречалась раньше, и… кажется, я влюбилась.

— О нет, — говорит она.

— Да, я знаю.

— Откуда он?

— Из Чикаго. Я знаю, знаю, и я была полностью готова к такому финалу. Просто я немного боюсь, что привязалась к нему.

На другом конце линии я слышу ее вздох.

— Уверена, я бы тоже так поступила. Все эти случайности — это тяжело.

— Да, — говорю я. Ее муж, Патрик, — бухгалтер, у которого слишком много отцовских шуток и убийственный инстинкт, когда дело доходит до настольных игр. Они познакомились шесть лет назад, но и до этого она не была большой любительницей встречаться. — Не похоже, чтобы у кого-то из нас был большой опыт в этом деле.

— Никакого, — соглашается она. — Но, может, это и хорошо, что все, что происходит на острове, остается там. Ты можешь вернуться домой, помолодевшая, отдохнувшая и готовая снова отправиться в путь.

— Спасибо, что пытаешься внушить мне, что это хорошо, — говорю я. Я вернусь в полуотремонтированный дом, который мне посчастливилось получить в такой короткий срок после того, как сорвалась моя помолвка.

Он находится в нескольких минутах езды от школы, где я работаю, и в пятнадцати минутах от домов моих родителей и Бекки. На бумаге все идеально, но дома пока не чувствуется.

— Иден, — говорит Бекки. — Ты никому ничего не должна. Ни Калебу, ни бывшей невесте Филлипа, да и ему тоже. Ты должна себе.

— Да. Я знаю, и ты права. Просто все это застало меня врасплох. Я чувствую, что это стало реальностью, услышав голос его бывшей.

— Конечно, это удивительно. Ты ожидала провести две недели, сидя с книгой на пляже, а получила безостановочный флирт с горячим, как черт, богатым парнем.

Я смеюсь в лифте, и пара средних лет рядом со мной бросает на меня взгляд. Я извиняюще улыбаюсь.