Гнёт Луны
— Вытащи! — рыкнула она. — Немедленно!
— Тут я бессилен, Искорка, — процедил Феликс сквозь зубы. — Тут все зависит только от тебя.
— Это ты со своей надувным елдаком полез, — закряхтела она и из жгучей вредности дернулась.
Она взвизгнула от боли внизу живота. Из Феликса вырвался мучительный скулеж, и он судорожно облизал нос.
— Я твой мерзкий хрен оторву, — выдохнула она. — Капелек волшебных нету! Мудила!
— Будь благоразумной, — едва слышно прошептал оборотень, стискивая в объятиях разъяренную Ил. — Вдох-выдох, Искорка. Ты лучше представь, что о тебе подумают в больнице, когда из тебя вытащат волчий пенис. Внушительный такой, Искорка. Поселок у вас маленький, все друг друга знают. И, наверное, кто-нибудь да видел, как ты пристаешь к собакам.
Ил зажмурилась, чувствуя, как к щекам приливает кровь стыдливости и смущения. Она заскрипела зубами и медленно вдохнула, чтобы затем неторопливо выдохнуть. Надо отвлечься от того, что ее душит в объятиях мохнатый урод, подумать о чем-нибудь хорошем и светлом. Например, о цветущих одуванчиках и о том, как она сдувает с них белый пух. Вдох-выдох. В ее фантазиях нет места оборотням, злобе и страху, только ветерок и умиротворение.
Когда Ил сделала очередной вдох, Феликс со стоном и громким влажным звуком выскользнул из нее и упал на траву постанывающим мужчиной. Ил с жалобным всхлипом приложила ладони к горячему лбу и закрыла глаза:
— Что же я наделала…
— Отдалась зову любви, Искорка, — самодовольно протянул Феликс и положил руку на живот Ил. — Ты станешь матерью моих детей. Сильных и красивых волчат. Разве это не чудо? Давай, нареченная моя, обратись в волчицу и ты поймешь о чем я говорю. Наши матери любят своих детей со дня зачатия.
Ил с рыком откатилась от Феликса и разлеглась на траве печальным зверем, прижав морду к передним лапам. Никакой любви или радости она не почувствовала. Только сожаление, что она так глупо и безрассудно отдалась коварному подлецу. Неужели ей придется травиться ядом и таблетками, чтобы очиститься от скверны волка, который настороженной тенью сел перед ней.
— Ну? — Феликс заинтересованно склонил голову. — Каким он или она будет?
— Кто? — Ил подняла морду. — Я тебе не прорицательница, чтобы сразу после соития увидеть твоего выродка.
— Нашего выродка, — обиженно оскалился Феликс и нетерпеливо вспучил землю лапами. — Он будет нашим. Девочка или мальчик? Не томи!
— Отвали, — волчица уронила морду на траву. — Я не знаю.
Она устало поднялась и заковыляла прочь. Феликс кинулся за ней, восторженно поскуливая.
— Я же отец, Искорка, я хочу знать!
Ил остановилась, понурив голову. Черный Коготь от нее не отстанет, будет преследовать до самого дома с тупыми вопросами, ответов на которые у нее не было. Она прикрыла глаза, прислушиваясь к себе и отыскивая в закоулках души какую-то волчью магию, что скажет ей, кем одарил ее восторженный волк, и увидела лишь пустоту. Никаких там волчат или младенцев. Ни девочек, ни мальчиков. Никого.
— Я не вижу, — она устало посмотрела в желтые глаза изумленного волка.
— Не понял, ты опять дразнишь меня? — обиженно прошептал Феликс.
— Нет, — она вздохнула. — Может, обращенные не наделены даром предвидения?
— Это часть тебя, Искорка, — Черный Коготь обошел мрачную волчицу и беспардонно ткнулся ей носом под хвост.
— Господи, когда это кончится? — печально заскулила она.
— Я же твой альфа, — Феликс встал перед Ил и вгляделся ей в глаза. — Я был просто обязан наградить тебя зубастым баклажанчиком. Как же так? Что происходит?
— Может, я бесплодна? — она пихнула волка в сторону и прошла мимо. — Почему нет? Какая замечательная новость.
— Ты здоровая волчица, — рявкнул Феликс и побежал за ней. — Я бы по запаху определил, больна ты или нет.
— Скрининг от оборотня, — зло хохотнула Ил. — Он по запаху ваших гениталий выявит проблемы со здоровьем!
— Не самое лучшее время ехидничать! — прорычал Феликс. — Я все же бы хотел заиметь детей от нареченной! И ты этого хочешь!
— Может, еще раз? — Ил вздрогнула от вспышки желания и рассерженно мотнула головой, прогоняя навязчивое стремление обрюхатиться от волка. — Мать твою!
— Зачатия, действительно, не случилось! — обеспокоенно охнул Феликс. — Неужели ты не подаришь мне дитя?
— Как же отвратительно, когда в тебе видят инкубатор на ножках, — Ил скривилась и ревниво посмотрела на опечаленного Феликса. — Отымей другую волчицу! Она с удовольствием родит тебе кучу волчат. Будет тебе наследник. Много наследников! Самки, самцы, полный набор! Ну, не повезло тебе! То в мужика втрескался, то в бесплодную суку! Может, на тебе какое проклятие лежит! Может, ты сам пустоцвет!
— Это не так, Искорка, — фыркнул Черный Коготь. — Твои догадки ложные. У меня уже есть сын.
— Чего? — Ил развернулась к мрачному волку преисполненная праведным гневом и колючей ревностью. — Ты сказал, что у тебя есть сын? Или я ослышалась? И где же он? Где же ты его прячешь? Или ты из тех, кто бросает детей, чтобы заделать новых?
— Он растет в семье, в моей семье, Искорка, — Феликс стыдливо отвел морду. — Мы с его матерью совершили большую глупость.
— Не хочу знать! — Ил клацнула зубами. — Не хочу, кобелина проклятый! Мало того что осеменил кого-то, так еще и посмел скрыть наличие сына!
— Я не могу его признать! — Феликс вскочил на задние лапы и взревел. — Не могу! Иначе я лишусь брата! Он не простит меня!
— Дерек? — Ил с ужасом попятилась от разъяренного оборотня. — Господи, Феликс, ты отымел жену родного брата?! Да, мать твою, что с тобой не так?
Ил взвыла и бросилась наутек. Как же так получилось, что она оказалась втянутой в неприличные тайны волчьей стаи? Она резко притормозила и оглянулась на одинокого оборотня, чувствуя его стыд, злость и тоску. Она нерешительно вернулась к Черному когтю и фыркнула:
— Я могила, — она подняла морду. — Я не знаю, что у вас там за Санта Барбара, но это не мое дело. В принципе, я всегда подозревала, что в большой семье всякое случается. И я думаю, что Дереку не надо знать, что ты его отец, да?
