Сопротивляйся мне (СИ) - Вечная Ольга

— Жена у тебя, Дым, конечно, пздц красивая, — говорит Иван ни с того ни с сего. Да еще с выражением. — Такие по подиуму ходят в бельишке.

— Эй, ты не заговаривайся, — отрезаю я. Нашел, мать его, тему для разговора. Знаю, что красивая. Даже слишком. Попробуй поживи, любуясь на расстоянии.

Яния рассказывала, что чувствовала и думала, когда спала с мужчинами за деньги или покровительство. Всех их ненавидела, желала изо всех сил, чтобы они сдохли. Шлюхой она себя, впрочем, не считала, только танцовщицей. Иногда соглашалась. Раз, второй, третий… Затянуло. Когда мы познакомились, ей было всего двадцать три, она была яркой, громкой. Но безнадежно несчастной внутри. Отец только год как вышел, сидел за убийство по пьяни, мать — алкоголичка. Девушка из очень бедной семьи впервые в жизни заработала много денег, купила себе брендовые тряпки и айфон. Но принцессой не стала. Шлюхой чуть подороже — это да. Мне захотелось ее спасти. Дурацкая мальчишеская прихоть, тупорылый героизм и замес из страсти под названием «будешь только моя». Получилось или нет — время покажет. Но наши многочасовые беседы и споры заставили меня на многие вещи посмотреть иначе.

Одно я знаю точно — Анжелику я буду беречь. Вот не знаю почему. Моя она вся. Или ее статус моей жены так на меня действует. Или тот факт, что за грехи она мне досталась как наказание. Всё вместе, наверное.

Я ее взгляд запомнил, когда по привычке залетел в ванную в первый день на юге, а она там стоит. А в глазах ужас и отчаяние. И желание, чтобы я сдох.

— Как еще обозвать это платье, если не бельем? — продолжает Иван. — Ты ей разрешаешь вот так шастать? Серьезно, Дым?

Я прослеживаю взгляд друга и охреневаю. Анжелики здесь быть не должно никоим образом. Она всю неделю ходит как привидение, собственной тени шугается. Даже хуже, чем обычно. Я ее дома оставил в тепле и безопасности.

Даже моргаю разок, чтобы прогнать видение. Но, судя по выражению лиц парней, у меня вовсе не белая горячка.

— Вот жопа! — тихо произносит Артём. — Удачи, брат!

Наконец, отмираю. Поспешно убираю руку Тани со своей шеи, а ее ногу со своей ноги. Девица смеется вслух и делает попытку вновь меня обнять, чтобы позлить мою жену. Ревнует, как обычно, но сегодня это неуместно. Приходится грубо оттолкнуть. Судя по выражению лица Анжелики, смеяться ей совсем не хочется.

Пздц.

Поспешно поднимаюсь из-за стола и иду к Анж. Она, конечно, и правда безумно сексуальна в этом платье. Глаза режет просто смотреть на нее. Кажется, что под ним нет белья.

Стоит, смотрит четко на меня. Вижу, что боится. В глаза ее заглядываю, там всё написано крупными буквами. Боится так, что дышит рвано.

Но не уходит. Стреляет глазами на Таню, потом на меня. Вот нахер она приперлась? Чтобы что делать? Я планировал напиться сегодня в хлам и хотя бы так расслабиться, да выспаться.

Подхожу к ней.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю. Спокойно спрашиваю. Она зубы сжимает, будто я сейчас ее при всех бить начну. Ее реакции рождают во мне едва контролируемые вспышки гнева. Больше месяца прошло, как мы женаты, а я все не могу с ними сладить. — Ладно, поехали домой, — говорю по возможности спокойно.

Она послушно кивает.

Дальше мои друзья подходят к нам и пытаются разрядить обстановку, отмазать меня. А потом эти дебилы с высшим образованием приглашают ее за стол. Ага, я как раз с колен одну девку спихнул, там тепло, место нагрето. Можно жену усаживать.

— Да, я с радостью посижу с вами, — говорит Анжелика с улыбкой. — Я же только приехала.

И смотрит на Таню.

Ох, блть.

— Домой, — говорю я, разворачивая ее. — Мы едем домой.

К счастью, слушается. Истерики только не хватало мне. Вызываю такси, и мы садимся в машину.

Глава 41

Анжелика

Мы все взрослеем по-разному. Одни делают это медленно и постепенно, год за годом прощаясь с детством, меняясь плавно, для самих себя незаметно. На других же взрослые проблемы и желания обрушиваются внезапно и всем скопом, раскрашивая мир незнакомыми прежде оттенками.

Аж красные пятна перед глазами от ярости.

Пока еду в такси, едва сдерживаюсь. Но прилюдно я ему высказывать ничего не буду, не дождется повода закатить глаза.

Он написал мне ложиться спать, сам будет поздно. А я вычислила, где он находится, и приехала. Может, и не стоило.

У послушных скромных девочек, конечно, больше шансов выжить. Но в чем смысл этой самой жизни? Я вспоминаю маму, которая всегда была одна. Ее отец называл тупой и никчемной тунеядкой, хотя она тащила и продолжает тащить на себе наш огромный дом!

Я не тупая. И не никчемная. И пусть мне сейчас безумно страшно, но я сорвала мужу вечеринку и ни капли об этом не жалею.

— Это просто одногруппница. — говорит он, когда мы заходим в дом. — Не устраивай драмы, мы всегда так общаемся. Между нами ничего нет.

На первом этаже свекры, я держусь ну просто из последних сил, чтобы не высказать ему всё, что чувствую прямо сейчас.

Всегда он так общается. Она его едва не облизала прилюдно! При его друзьях, с некоторыми из которых мы две недели назад вместе играли и смеялись. Я узнала Ваню и Артёма.

— Давно между вами ничего нет? — спрашиваю.

— Ну лет двенадцать точно.

Вот гад! От его невообразимой наглости у меня мысли в голове разбегаются, как тараканы!

Последние полторы недели я не живу, а существую. Агония. Ревность. Внутри меня просто адский коктейль из противоречий! Я практически ничего не ем и отвратительно сплю. Все ночи ворочаюсь, потом на учебе носом клюю, а стоит глаза закрыть — мужа представляю. То, как я проснулась утром рядом с ним. Каменный стояк мне в бедро упирался. Одна рука Владимира сжимала мою грудь. Вторая — была у меня в трусах.

А сегодня у него на коленях в баре сидит какая-то курица, с которой он двенадцать лет назад трахался!

Да он просто вконец охреневший!

— Ты ее любишь? — спрашиваю, когда мы заходим в комнату.

— Кого? — он хмурится. — Таню? — переспрашивает так, будто я заявила, что Земля плоская. Это немного успокаивает. А потом он смеяться начинает. Жутковато так. Смех переходит в раздражение, и он хмурится. — Ты прикалываешься? Всё, я понял. Получилось некрасиво. Признаю. Мы собрались с друзьями выпить и поржать. Точка.

— Таня — друг? На парня она не похожа.

— С ней весело, — говорит он, глядя в глаза, и у меня внутри всё обрывается.

Он нас сравнил и швырнул мне это в укор. Да пошел он в задницу!

— Анжелика, больше не повторится. Ну вот что ты завелась? Ты думаешь, я бы девку, с которой трахаюсь, притащил друзьям показывать?

— Ее ты скрываешь?

— Тебе от меня что надо сейчас? Извини, если я тебя унизил.

— Унизил, и еще как. Мне постоянно предлагают знакомиться. Я отказываю. Мой муж прокурор, я себе вообще ничего не позволяю! — начинаю активно жестикулировать. — Даже, блть, не улыбаюсь мужчинам! Ты же в это самое время… — Я действительно сказала ему матом.

— Улыбайся, — он закатывает глаза, тоже раздражаясь. Мы переходим на повышенные тона. — На здоровье.

— Теперь буду, и еще как! Не сомневайся!

— Ладно, признаю. Я не прав, — спохватывается он быстро. — На этом моменте предлагаю тему закрыть. Но и давай договоримся впредь, что ты больше никогда не будешь меня выслеживать. Меня это пздц как бесит. Сегодня ты сорвала мне пьянку. А они у меня случаются редко.

Я моргаю. Он продолжает дальше:

— Ложись спать. У отца есть бар, я пойду догонюсь.

Он поворачивается к двери и спокойненько так идет. Вопрос типа решен!

Ну нет! Так просто он сейчас не свалит и не бросит меня одну!

Я и так постоянно одна! Наедине со своими страхами, мечтами и фантазиями.

С меня, мать его, хватит!

Я размахиваюсь и швыряю свой сотовый в дверь. Он пролетает в полумере от головы Владимира и врезается в косяк. Падает на пол.