Уроки подчинения, или Это приличная Академия! Часть 2

— Думаешь, профессора специально усложнили нам задачу? – спросила я.

Алек поморщился:

— Да ну, смысл-то какой. – Увидев, что я собралась сходить за охлаждённой бутылкой, он жестом велел мне сидеть и потянулся за нашими бокалами: – Хватит бегать, давай я.

Как только он отошёл, Мик склонился ко мне и зашептал:

— Становится совсем плохо, у меня уже всё тело ломит. Если вы хотите, чтобы Алек не сбежал, его бы тоже не помешало связать.

Близнецы склонились над журнальным столиком, будто бы изучая лежащее на нём меню завтраков, но на деле внимательно слушая наш разговор. Алек будто бы не заметил ничего. Он напевал себе под нос, бренча посудой.

— Ты что говоришь, – прошептала я в ответ, – он совершенно спокоен.

— Вот именно! Он спокоен – значит, он уже решил, что всё равно пойдёт. Иначе бы весь извёлся. Поверь мне: как только вы отвернётесь, он ускользнёт и будет в Красной Комнате прежде, чем вы его догоните.

— Значит, не будем спускать с него глаз, – тихо ответил Ной.

— Будто это помешает ему свалить, – хмыкнул Эл.

— Думаешь, мы не сможем его остановить?

— Сможете, – кивнула я. – Только смысл не в том, чтобы не дать ему пойти, а в том, чтобы посмотреть на его реакцию. И всё же…

— О чём секретничаете? – насмешливо спросил Алек, возвращаясь с пятью бокалами в руках. Как настоящий профессионал, он аккуратно поставил их на центр столика, не разлив при этом ни капли. – Стоило только отвернуться, а вы уже заговоры строите.

— Алек, – серьёзно произнесла я. – Мы благодарны тебе и за настойку, и за музыку, но нам придётся тебя связать.

— Что? – он захлопал ресницами с видом самого невинного, удивлённого щенка. – Почему? Разве я дал тебе повод думать обо мне плохо?

— Алек, – я подошла к нему и взяла старого друга за руку. Почему-то теперь, когда он уже мне не нужен, этот жест дался так легко, будто он всю жизнь был мне как брат. – Я знаю, что ты и сам можешь противостоять притяжению Клуба, но всё же мне хотелось бы понаблюдать за тобой, и потому вынуждена перестраховаться. Нам придётся связать и тебя тоже. Хотя бы на пару часов.

Он некоторое время смотрел на меня, а я вытащила из кармана второй ошейник, который недавно сняла с Ноя. Эл резко обернулся на брата, словно хотел убедиться, что тот тоже без ошейника.

— О-о-о, если меня повысили до звания твоего личного раба наравне с Элом и Ноем, то я даже рад. Только с одним условием!

— Каким?

Алек чуть наклонился и хищно улыбнулся:

— Ты сама будешь поить меня из трубочки и вытирать мне губы салфеткой.

— Так, хватит, – Эл даже встал, намереваясь, видимо, встать между нами, но я жестом показала ему, что сама разберусь.

— Хорошо.

Из другого кармана я вытащила наручники, и тут у всех, кроме Мика, дружно упали челюсти. Митчелл же расхохотался:

— И почему я не удивляюсь!

— Стелла, – горячо прошептал Эл, который вырвал наручники у меня из рук и теперь потрясал ими перед моим носом. – Что это? Откуда?!

— Забрала из дома, когда заходила последний раз. Стащила в полицейском участке пару лет назад.

— Зачем?! – просипел он.

— Скоро узнаешь, – пообещала я и забрала наручники. Эл не сопротивлялся, а Ной, так и сидевший в своём кресле, прикрывал ладонью задумчивую улыбку.

Алек улыбался, когда я сковывала ему руки, и даже пытался шутить. Ной помог мне закрепить поводок, прицепленный к ошейнику, повыше – к крюку над камином, где хранилась кочерга. Со скованными руками ему будет сложно до туда дотянуться. Закончив, я отошла чуть в сторону и осмотрела получившуюся картину.

— М-да, – сказал Эл, тоже оценив нашу новую обстановку. – Если кто-нибудь зайдёт, нас вряд ли поймут правильно.

— Никто не зайдёт, – ответил Алек. Он сел в кресло, немного поелозил, пытаясь устроиться поудобнее и положил скованные руки на колени. – Линда уже ушла скорее всего, а её парни по домам разъехались на выходные. Если только уборщица.

Уборщица… Я невольно вспомнила подсобку, через которую вышла из Красной Комнаты, и к которой наверняка имеет доступ кто-то из уборщиц. Можно было бы попробовать обратиться к профессору Блейну, который приходился близнецам родным дядей, чтобы допросить всех уборщиц академии, но это наверняка спугнуло бы руководителей Клуба. Допросы учащихся, которые непосредственно участвуют в его деятельности, ничего не дали, но кто-то ведь наводит после них порядок – и для этого нужна ясная голова.

Тут во дворе раздался грохот. Такой сильный, что я даже присела, а Эл вскочил, и тело его напружинилось, готовое к любому движению.

— Это взрыв? – спросил Ной.

— Похоже, но не думаю, – ответил Мик.

— Пойду проверю, – бросил Эйлар и побежал к двери. Мы с Ноем – за ним.

— Про нас только не забудьте! – крикнул нам вслед Алек.

Мы чуть не кубарем скатились по лестнице. Я ступила на самый край ступеньки, пятка соскользнула – и ещё несколько ступенек мне не удавалось поймать равновесие. Резко обернувшийся Эл успел схватить меня за руку, но тут на нас сзади навалился Ной, который не среагировал вовремя – и мы все вместе упали на ковёр первого этажа.

Первым на ноги поднялся Эл, помог мне встать, и когда я наконец оказалась на ногах, Ной уже открыл дверь, откуда раздался новый оглушительный взрыв.

— Стой здесь, – велел мне Эйлар, прежде чем выйти на улицу.

— Ну уж нет, – пробормотала я в ответ, хотя никто не слышал, потому что в доме больше никого не осталось.

Выходила я, однако, осторожно. Боясь очередного взрыва, подошла к двери и выглянула, буквально одним глазком. Но, услышав голос Эла, поспешила на поляну.

— Вы что творите?! – кричал Эйлар. – Я уже подумал было, что на академию какие-то психи напали!

— Это же всего лишь салют! – расхохоталась Алекса. Она стояла в нескольких шагах от беседки, а Даниэль, Карина и Жанна сидели на её периллах.