Девственница для босса
Пока я отходила от внезапно произошедшего секса, Антон вернулся в машину, забрал сигареты и теплое шерстяное одеяло. После вернулся и протянул мне его, а сам поджег сигарету, окропляя все густым дымом. Я закуталась в лоскуток и наконец осознала, что сейчас случилось.
— Зачем ты это сделал? — хриплым голосом выдавила я, будто едва могла говорить. На самом деле так и было.
— О чем ты? — снова отстраненный босс. Ему было вновь плевать, хотя ранее он вел себя иначе. Он делал вид, что питал ко мне какие-то теплые чувства, а не просто бездумно трахал.
Ноги подкашивались, голова кружилась, а в глазах темнело. Меня трясло от злости, которая все больше и больше нарастала. Я ненавидела его, но не могла ничего поделать. Внутри меня словно все умерло. Все, что оставалось — это лежать и смотреть на него. А он в это время стоял и что-то бормотал себе под нос.
Не было никакого сожаления, не было никаких чувств. Только его мерзкие, холодные глаза, в которых больше не было ничего, кроме безразличия.
— Не делай вид, что все в порядке вещей, — начинала злиться я, пока Антон по-прежнему был хладнокровен. — Неужели все так просто? Просто-напросто ты решил, что мне следует стать твоей любовницей, а потом, когда я начну требовать от тебя большего, ты с легкостью откажешь мне, будто бы ничего и не было?
— А чего ты ожидала? — спросил он, насмешливо вздергивая бровь. — Милая провинциалка решила, что сможет затмить разум богатейшего человека страны? И я должен был сойти с ума от любви просто потому, что ты пару раз удачно раздвинула ноги?
Я задрожала и отвернулась, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы. Словно не замечая ее состояния, босс продолжил:
— Ты ведь так хотела услышать правду, да, Вик? Вот тебе правда! Мы с женой вместе уже слишком долго. Хоть Света и все старалась угодить мне, увы, вся эта семейная кабала мне осточертела. Я начал искать ей замены, женщины-хищницы, модели, пустоголовые певички. Все шли мимоходом, не сумев задержаться и на неделю.
Меня не устраивал просто секс. Я нуждался в интересном партнере, с кем можно и поговорить, и провести время на ужине.
И тут мне попалась ты. Вся такая невинная, светлая, с нимбом парящим. И ты была девственницей. Меня это поразило: ты была подобна чистейшему ангелу, который не позволял ранее к себе и прикоснуться. И меня такая честь подкупила. Ты была создана для меня.
— Ты так говоришь, будто я была твоей собственностью.
— А разве нет? Я сделал все, чтобы твоя идеальная натура была подготовлена к сексу с таким черствым мужчиной, как я. Я не думал, что ты станешь сопротивляться мне. Но ты стала. И это меня заинтриговало. Ты была в моей власти. Я мог сделать с тобой все, что хотел. Именно поэтому я и держал тебя слегка дольше, чем всех остальных. Но и твое время закончилось, крошка.
— Для чего ты тогда хотел, чтобы я родила для тебя ребенка?
Лицо Антона исказила гримаса ненависти, смешанной с болью и каким-то странным новым ощущением.
— Ах, да. Ребенок, которого ты должна была родить естественным путем. Видишь ли, милая Виктория, мы в браке с женой долгие годы не могли зачать наследника. А это было необходимостью. Мне нужен был преемник, который бы смог остаться управлять компанией после того, как я умру. Но я должен быть уверен, что ребенок мой по крови, принадлежит моей фамилии не только духовно, но и биологически. Я не мог позволить, чтобы мои наследники были от других мужчин. А Светлана была бесплодна, это подтвердили лучшие врачи мира.
А ты была чиста, полностью и абсолютно. Как сосуд, созданный для выращивания новой жизни. В тебе не было грязи от прошлых мужчин. Ты предназначена для будущего наследника.
Но мой план начал рушиться, когда помимо чисто рабочих отношений во мне проснулись нежные, романтические асоциации. Я всегда осознавал: ты не мой уровень, я не могу тебя любить. Но какого-то черта это произошло. И я захотел ребенка от тебя не потому, что это было удобно. Потому, что он унаследовал бы твои неповторимые черты характера, твою невероятную внешность. Я бы очень хотел, чтобы наш ребенок был бы похож на тебя. В нем была бы твоя душа.
— То есть, ты хотел использовать меня в качестве инкубатора? Просто контейнер для взращивания твоего ребенка?
Я задумалась. Что же за жизнь была у меня до встречи с ним Он был так близко, что я чувствовала его запах, который сводил меня с ума. Я хотела его. Хотела, чтобы он прикасался ко мне, обнимал меня. Хотела быть с ним. Он был моей маленькой мечтой. Моим единственным идеалом. Я же не была для него большим, чем простым персоналом обслуживания. Чтобы и ублажила, и не возникала, и ребенка родила, чистого и невинного.
Я чувствовала себя использованной. Не то, чтобы я никогда не задумывалась об этом, но это было так унизительно.
— Не строй из себя жертву монстра. Я был готов платить тебе баснословные деньги. Лучшие кафе, рестораны, машины, квартиры, подарки. Но ты не была готова принять это все. И в итоге так и не смогла подарить мне первенца. Даже несмотря на перспективу того, что я буду тебя на руках носить.
— Мне надоело, что ты решаешь в моей жизни все, включая даже детей, черт возьми. Я перестала быть хозяйкой своей жизни.
— Именно поэтому я прямо сейчас отвезу тебя в аэропорт. Прошлый рейс мы пропустили, дождешься первого и улетишь. А дальнейшее тебя не касается.
— Антон... — пыталась остановить его, пока не было слишком поздно. — Я согласна на ребенка. Да, я не планировала так рано становиться матерью, да, это глупо, но я люблю тебя. И наша общая частичка, новая жизнь, смогла бы связать нас до конца жизни! Представь, какой красивой была бы наша дочка! С темными кудряшками и яркими зелеными глазами!
— Глупая, наивная девка. Это было моей ошибкой, что я раскрылся тебе. Но пойми: того ребенка не существует потому, что его рождение было бы ошибкой. Да, я хотел этого, очень. Но, слава Богам, у меня получилось открыть глаза.
Он не успел договорить, как я ударила его по лицу. За всю ту боль, что босс успел мне причинить. За все поганые слова в мой адрес. В адрес нерожденного ребенка. Нет, это был конец. Наши отношения с самого начала были обречены на провал. Просто Антон был прав. Наивная дурочка поверила в сказку. И тут же разбилась на уничтожающей правде.
