Шахразада - Любовь Хасана из Басры
Валид безмолвствовал. Учитель чувствовал, что он рядом, что слышал и понял все. Рассказал Георгий и о том, что Мехмет пытался догнать Хасана, но какие-то темные силы все возвращали его к развилке дорог, не давая продвинуться дальше ни на шаг.
– Прости меня, учитель, но разве Хасан учился у тебя магии?
– О нет, Валид. Юноша всем наукам предпочитал рисование, лишь ему одному он мог отдавать все силы.
– Но тогда я просто ничего не понимаю.
Георгий тяжело вздохнул. Он видел куда больше, но понимал столь же мало, как и его далекий собеседник. И тогда он начал рассказывать о том, как пришел караван от богатого ученика. Что караван привез щедрые дары, а среди них и две статуи, одну из которых мальчишки поставили в библиотеке. Рассказал Георгий и то, что пылкий юноша, должно быть, воспылал к статуе нежным чувствами. Ибо он придумал ей имя, слышал в тиши библиотеки ее голос. И не было от этой страсти излечения. Не помогли ни долгие прогулки, ни пылкая любовь прекрасной девушки, ни даже приезд художника Еруна Ван Акена, великого Босха. Более того, после первого же дня, проведенного в тиши библиотеки рядом с этим выдающимся человеком, Хасан и исчез. А вместе с ним исчезло и каменное изваяние, предмет безумной страсти Хасана.
– Так, значит, этот безумец куда-то отправился вместе со статуей.
– О да, это несомненно! Но куда? И почему мои ученики не могут догнать тяжело груженную повозку? И кто ворожит, пытаясь напугать учеников в дороге?
Георгий почувствовал, как Валид пожал плечами. Удивительное это был ощущение, равно как и сама беседа, которой не мешали ни расстояния, ни горы, ни ночная мгла. Лишь одно имело значение – сила собеседников, их колдовское умение услышать другого, сосредоточиться на том, чтобы «докричаться» до него. Увы, ни у Георгия, ни у Валида не было более ясных слов, чтобы описать и свое умение, и то удивительное усилие, которое они прилагали для того, чтобы обменяться несколькими, иногда такими важными мыслями…
– Друг мой, – примирительно промолвил Георгий, – сейчас я направляюсь в библиотеку. Хочу еще раз все осмотреть. Быть может, что-то подскажет, куда же направил свои стопы твой беспутный внук.
– Думаю, учитель, у меня хватит сил сопутствовать тебе в этом. Ты позволишь?
– Более того, я бы просил тебя об этом, Валид.
О да, когда-то Георгий и Валид вели более чем продолжительные беседы обо всем на белом свете. И неоднократно Георгий смотрел на мир глазами Валида, а Валид – глазами Георгия.
Тишина встретила мудреца у входа в библиотеку, тишина провожала его вдоль стеллажей.
– Прости, друг мой, – проговорил Валид. – Не могу точно передать, что я ощущаю, но, поверь, это ощущение меня пугает. Меня что-то не пускает, что-то держит. Я боюсь последовать взглядом туда, к окну…
– Как странно, – ответил Георгий. – Меня ничего не пугает, но вот с глазами творится что-то непонятное. Они стали слезиться, и слезы эти мешают мне разглядеть детали.
– Непонятная, странная какая-то магия… Словно шалят мальчишки, которые более ничего сделать не могут.
– Я думаю, друг мой, что просто больше ничего делать и не надо. Нужно просто задержать наши поиски, дать Хасану возможность убежать как можно дальше. А для этого достанет и таких шалостей.
– Быть может и так. Но мы все же попытаемся перехитрить эту странную магию и этого странного мага. Покажи мне, Георгий, где обычно работал мальчик? За каким столом предпочитал сидеть?
– Вот здесь, у окна, где стою сейчас я.
– А каменный истукан где был?
– Рядом со столом, в паре шагов. Мальчишки, когда ставили статую, еще шутили, что пусть хоть у окошка постоит – на мир полюбуется…
– Я думаю, Георгий, что именно статуя околдовала мальчика. Ведь она древняя?
– О да, невообразимо, удивительно древняя. Мой ученик и прислал ее потому, что это образчик искусства атлантов. Во всяком случае, так он утверждал в письме.
– Ах, Георгий… Думаю, что какая-то давняя, забытая магия жила в ней… быть может, она живет и посейчас. А Хасан смог это сразу почувствовать…
– Увы, это может оказаться истиной…
– Но тогда, – продолжал рассуждать Валид, – эта магия не так безобидна, если даже на расстоянии действует на тебя, и на твоих учеников, и на меня, хотя я нахожусь невообразимо далеко от библиотеки.
– Но, думаю, всей черной силы не хватит, чтобы помешать мне сесть за стол и еще раз осмотреть книги, которые вчера читал мальчишка…
Георгий решительно опустился на лавку и потянул к себе раскрытый тяжеленный том. И в этот миг словно пелена упала с его глаз. Удивительное это ощущение передалось Валиду.
– Друг мой, меня больше не пугает это странное место, – произнес он.
– Ну что ж, тем лучше. Итак, вот книга, которую вчера читал Хасан, я убежден в этом. А вот и его каракули – когда он читает, он, сам того не осознавая, на полях черкает пустым пером… И потому на пергаменте остаются царапины…
– Да, друг мой, я тоже это замечал. И что же это за книга? На какой странице мальчик ее раскрыл?
И вновь встали, но теперь уже перед другими глазами, строки о ведьмах Аль-Абдалла, что были украшением и самой большой тайной прекрасной и далекой Басры.
– Так, значит, он отправился в Басру… – задумчиво произнес Валид. – И похоже, что ему или его магической покровительнице удалось нечто такое, что помешает нам настигнуть их на полпути…
– Боюсь, ты прав, далекий мой друг. Но тем не менее я снаряжу погоню немедленно. Мои ученики сильны и выносливы. И Мехмет готов броситься в путь уже сейчас.
– А я попробую найти своего внука так, как беседую обычно с тобой. Если он оказался чувствительным к древней магии, должно быть, я смогу найти его. Если он, конечно, еще жив.
– Жив?
– О да, это может быть еще одним объяснением того, почему нам перестали мешать. Истукану вновь нужна чья-то помощь, чтобы…
– Я не хочу сейчас думать об этом, друг мой.
– Это просто предположение, Георгий. Я не меньше тебя опасаюсь именно такого исхода. Думаю, что все же следует искать его любыми путями, пусть даже они доступны лишь немногим.
– Да будет так. Ищи своего внука, мой друг. Я же снаряжу погоню. Жду твоего зова в любой миг.
– Да пребудет с тобой милость Аллаха всесильного, Георгий!
– Да хранит тебя Господь, мой далекий друг!
И вновь мудрец Георгий почувствовал, что остался один в тишине каменных стен. Лишь книга с тяжелыми страницами лежала перед ним. «Пусть Мехмет отдохнет хоть немного», – подумал Георгий и углубился в чтение, чувствуя, что найдет ответы на многие, пусть и не прозвучавшие, вопросы.
Макама двадцать шестая
– Аллах великий, учитель! В Басру?
– Думаю, да, мальчик.
