Эффект домино. Падение (СИ) - Оллис Кира

Снимаю с себя униформу Лорен, оставаясь в одних трусиках. Бюстгальтера у меня теперь нет, как и других вещей, которые Брайан зачем-то выбросил, пока я переодевалась в его квартире. Представляю, как злорадствовала Ханна при виде этого подпоясанного фартуком балахона. Лорен больше меня размера на три, но в том коротком платье Брайан мне не позволил расхаживать. «Домработницам не положено щеголять в платьях, из которых вываливается грудь», — эти грубые слова были бесплатным приложением к выданной мне спецодежде. Тогда я смолчала, сделав вид, что меня не трогает его резкость. Ему ни к чему знать о том болезненном сгустке обиды, засевшем в области левого подреберья.

Неужели у него не осталось ко мне ничего, кроме неприязни? Не могу поверить, что он стал настолько бессердечным. Впрочем, если этот орган у него всё ещё имеется, то теперь он занят очень красивой блондинкой. Непроизвольно морщусь, вспоминая отвращение на лице его девушки, адресованное мне.

Поддавшись секундному порыву, стягиваю с себя остатки «прикрытия», мысленно показывая Ханне средний палец, и ныряю рыбкой в бассейн. Резко проснувшаяся во мне гетера представила, что за ней в этот момент наблюдает Брайан и пускает слюни. Смешно, конечно, поэтому хорошо, что мои мысли никто не слышит.

Я уже и позабыла, какое наслаждение может дарить плавание. Вода постепенно забирает себе всё моё напряжение, давая расслабиться хотя бы на какие-то минуты. Опершись локтями на дальний бортик, через край которого переливается вода, создающая издали иллюзию бесконечности, поднимаю голову, чтобы полюбоваться яркими звёздами. Здесь они выглядят просто огромными по сравнению с Финиксом.

— Брай, ты же вроде бы закрывал дверь? — чуть под воду не ухожу от мурлыкающего голоса Ханны, ворвавшегося в вечернее безмолвие.

Чёрт возьми… Почему я не услышала шум мотора? И почему Ханна здесь? Я прекрасно слышала слова Лорен, и перепутать «Слава Богу, Брайан просил не готовить на эту вертихвостку» с чем-либо другим я точно не могла.

Стараясь быть по максимуму бесшумной, снова ныряю как можно глубже, чтобы добраться до оставленных вещей незамеченной. Доплыв до бортика, высовываю голову лишь наполовину и поворачиваюсь к ним спиной, чтобы моя тёмная макушка слилась с темнотой. Дышать я как-то должна, в конце концов. Господи, как я могла загнать себя в такую анекдотичную ситуацию?

— Закрывал, — буркает Брайан в ответ, но через некоторое время добавляет каким-то подозрительно саркастичным тоном: — Хотя… Нет, я потом открыл, чтобы проветрить, — каждое его следующее слово звучит громче предыдущего. А это значит одно: он идёт в мою сторону.

— Ну ладно, котик. Я пока в ванную, — щебечет Ханна на заднем фоне.

Котик?!

Я же замираю в надежде, что меня не рассекретят в этом тёмном уголке бассейна. Наивная.

— Даже не знаю, что и думать. Ты решила меня соблазнить, или за эти годы стала настолько обнаглевшей, что оголяться в присутствии посторонних для тебя — норма? — раздаётся прямо надо мной надменный голос Кроу.

Медленно поворачиваюсь к нему, мгновенно взяв себя в руки. Причём как в прямом, так и переносном смысле: мне пришлось прикрыть ими свою грудь. Конечно, это движение привлекло всё внимание Брайана именно к этой части моего тела, отчётливо различимой в прозрачной воде. Вот только его насмешливая и издевательская улыбка действует на меня похлеще отрезвляющей пощёчины. Да ещё высокомерная поза усиливает эффект: он стоит возле кучки моих вещей, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Красивый, сволочь.

— Ты сам позволил входить куда угодно, кроме своего кабинета. И я не думала, что вы вернётесь вместе, — ляпаю, даже не подумав, как это звучит, и тут же жалею о сказанном. Надо было просто смолчать, Кассандра!

— То есть если бы я был один, ты бы не пряталась здесь, а продолжала плавать в моём бассейне, как у себя дома?

Я даже опешила от его реплики. Он пытается меня принизить? Поставить на место?

— Кроу, ты охренел? — не выдерживаю я. — Я не просила привозить меня к себе! Я тебя вообще ни о чём не просила уже много лет! Иди к чёрту, понял? Отойди и дай мне вылезти из этого драгоценного бассейна, пока твоя благоверная не увидела нас здесь, — шиплю, как разгневанная кобра. Сама себя не узнаю, но даже моему терпению настал конец.

С мнимым спокойствием Брайан приседает на корточки, но тут же резко обхватывает мои мокрые волосы и начинает тянуть их вниз, приподнимая моё лицо к себе. Затылок простреливает тянущая боль от его грубого движения, но гордая маска на моём бесстрастном лице просто обязана бросить ему вызов. В его глазах — ярость, ненависть, настоящий смерч, затягивающий в свой смертоносный вихрь. И я даже не знаю, радоваться этому или нет, ведь до сих пор я видела в них только равнодушие и каплю раздражения.

— Ты… — начинает он говорить, сжав губы, но закончить не успевает, так как нас прерывает соблазнительный голосок его Ханны.

— Милы-ы-ый, — тянет она со стороны спальни.

Кроу вмиг меня отпускает и, дёргано выпрямившись, поворачивается на зов, небрежно стряхивая воду с руки. Я снова затаиваюсь в углу, готовясь объяснять что-нибудь на испанском. Хотя нет, я пас. Пусть он сам оправдывается перед своей подстилкой.

Но то, что происходит дальше, вводит меня в шок: он отпихивает ногой мою одежду в бассейн. Пока мои трусы на отправились в дальнее плавание, спешу схватить хотя бы их. До платья отсюда мне не дотянуться.

— Ничего себе. Ты решила меня сегодня убить, Ханна? — тем временем, произносит он с заметной хрипотцой в голосе.

Узнаю этот тембр. Да он возбуждён, чёрт возьми! Выглядываю через бортик, и мои глаза машинально округляются.

«Не смотри. Не смотри», — шепчет внутренний голос.

Но мы никогда не могли найти общий язык с этим собеседником в моей голове. Поэтому продолжаю свою пытку и наблюдаю, как Брайан направляется в сторону спальни, в дверях которой стоит Ханна в эротическом наряде: на ней чёрный кружевной лифчик, какая-то тонкая полосочка, сужающаяся на лобке, и чулки с подвязками.

Своей спиной он перекрывает вид на происходящее перед ним, но звук расстёгивающейся ширинки звучит в воздухе подобно выстрелу без глушителя. Ханна начинает что-то шептать, а Брайан склоняется над ней и, запустив обе ладони в её волосы, жёстко целует. Вижу, как ладони девушки обхватывают его зад, слышу, как она громко стонет, вынуждая меня, наконец, отвернуться и заткнуть уши пальцами.

Крепко зажмуриваюсь, пытаясь прогнать из своей головы эти омерзительные звуки. Мне становится нечем дышать. На моём горле будто кто-то затягивает невидимую верёвку, которая с каждой секундой превращается в тугой нераспутываемый узел из чёрной ревности и отчаяния.

Заслужила ли я подобное обращение с его стороны? Однозначно, нет. Если он спас меня, только чтобы изводить бесконечными унижениями, лучше бы этого не делал. Та ошибка, которую я совершила в силу своей юности и глупости, не должна иметь такую цену.

Спустя целую вечность я начинаю дрожать от долгого пребывания в воде, и это выводит меня из кошмарного забвения. Даже не заметила, что все эти минуты плакала, в очередной раз выпустив на волю ту слабачку, которая родилась восемь лет назад. Мне казалось, что я смогла её перебороть. Я думала, что научилась жить без него.

Поворачиваю лицо в их сторону, но наталкиваюсь на пустоту. Они зашли внутрь. Об этом говорит приглушённая музыка несмотря на то, что в окнах спальни темно. Наверное, они задвинули ночные шторы, чтобы я не смотрела их взрослое кино.

Что ж, ладно. Я поняла тебя, Брайан. С этой минуты я вправе считать, что отбыла своё наказание в тюрьме строгого режима, и я полностью искупила свою вину. Больше не позволю вытирать об себя ноги.

Воспылав злостью, вылезаю из бассейна, намеренно оставляя в нём свои тряпки, и уверенной походкой отправляюсь в дом через другой вход. Голышом, разумеется. Они всё равно слишком заняты друг другом, чтобы меня заметить.