Кровавая схватка (ЛП) - Прайор Линдси Дж.
Она поднялась по главной лестнице в холл. Она была уверена, что её постоянная дрожь вызвана не только выбросом адреналина.
Она подошла к буфетному столу, налила себе стакан воды, взяла персик, яблоко и горсть малины и направилась в дальний конец зала, чтобы занять место.
Ей следовало сначала принять душ, но она не была готова возвращаться в его комнату. Помимо более острого голода и обезвоживания, маленькая часть её пока не хотела избавляться от запаха Джаска.
Она принялась за персик, запивая его щедрыми глотками воды, вглядываясь в темноту за окном. В квадранте было так же тихо, как и в помещении. Без сомнения, многие из ликанов уже направились в Блэкторн.
Она не могла не задаться вопросом, поступит ли Джаск так же. Она знала, что в Блэкторне его можно было увидеть не каждую ночь, но он всё равно достаточно регулярно выходил за пределы комплекса. Было ли это по делу или для удовольствия, оставалось только гадать.
От мысли о последнем у неё скрутило желудок.
Вожак стаи без пары был волен получать удовольствие по своему усмотрению. И по поведению Джаска в камере она поняла, что была наивна, насмехаясь над его неопытностью — то, что он явно намеревался ей доказать. Потому что у него не было другой причины заходить так далеко, кроме феромонов, кроме как доказать, что он сильнее, искуснее, опытнее её.
И он высказал свою точку зрения — безошибочно.
Она досуха высосала персиковую косточку и бросила её в пустую чашку, съела несколько ягод малины, прежде чем открутила плодоножку от яблока. Она откусила кусочек как раз в тот момент, когда подняла глаза и увидела знакомую пару больших серых глаз, смотрящих на неё через стол.
Тули прижимала к груди книгу, её маленькая ручка сжимала набор цветных карандашей.
Она улыбнулась, снова продемонстрировав Софии свои клыки — единственное, что напомнило ей о том, что ребёнок, смотрящий на неё в ответ, был далёк от человека.
Тули опустилась на стул рядом с Софией. Разложив свои вещи, она открыла книгу и пролистала несколько страниц.
— Солстис знает, что ты здесь? — спросила София, впервые заметив, что ногти Тули слишком длинные для такой юной особы.
Тули пожала плечами, уже занятая своей книгой.
— Ты пахнешь Джаском.
София почувствовала, что краснеет, пытаясь найти ответ.
— Ты теперь его новая подруга? — спросила Тули, взглянув на неё через стол.
Сама эта перспектива наполняла её чуждым чувством тепла, которого она не чувствовала должным образом.
— Нет. Нет, я нет. Ты не должна со мной разговаривать, — напомнила ей София.
Тули бросила на неё легкий озорной взгляд.
— Ты делаешь всё, что тебе говорит твоя мать?
София не могла не улыбнуться воинственности ребёнка, несмотря на то, что у неё не было матери уже давно, чтобы она могла ответить.
Тули снова взглянула на неё.
— У тебя ведь есть мать, не так ли? — она снова уткнулась в свою книгу. — Или с серрин всё по-другому?
— Кто тебе сказал, что я серрин?
— Я слышала. Я всё время слушаю.
Тули перевернула еще одну страницу и начала раскрашивать наполовину законченную картинку.
— А ты? — спросила она, снова посмотрев на неё.
Только на этот раз её взгляд задержался, ожидая ответа Софии.
— Есть мать? Уже нет.
— Она умерла?
София кивнула.
Тули нахмурилась, в её глазах было больше сочувствия, чем София ожидала от представительницы её вида, не говоря уже о её возрасте. Но с другой стороны, София никогда не проводила времени с детьми, какого бы то ни было вида.
— Как она умерла?
— Она была убита вампиром.
Тули продолжала раскрашивать, как будто София объявила, что смерть наступила в результате дорожно-транспортного происшествия или болезни. Тот факт, что это было нападение вампира, казался таким же обыденным, как и любой другой способ умереть.
— Так ты теперь сама по себе? — спросила Тули.
Волна беспокойства захлестнула её. Вопросы казались достаточно невинными, как и наткнуться на неё в общественной зоне. Но всё же оставалась маленькая загвоздка в том, что её могли бы послать туда — неотразимую шпионку под прикрытием.
— Да.
Это заявление не было полной неправдой. Ей нужно было отвлечься. Она посмотрела на рисунок, изображающий мужчину и женщину под деревом, мужчина подталкивал ребёнка на качелях, которые свисали с одной из веток. Светило яркое солнце, вдалеке виднелось озеро. Трава была усеяна крошечными розовыми и красными цветочками.
— Что это?
— Где мы будем жить, — как ни в чем не бывало объявила Тули.
У Софии не хватило духу не подыграть.
— Ты переезжаешь?
— Однажды, — объявила Тули, нахмурив лоб из-за чрезмерной концентрации на раскрашивании.
— Куда-нибудь вроде этого? — спросила София, отложив яблоко в сторону и положив скрещенные руки на стол, указывая на рисунок.
— Саммертон, — объявила Тули.
В горле у неё образовался комок.
— Саммертон?
Тули кивнула, прежде чем сменила синий карандаш на розовый.
— Это Корбин, — сказала она, постукивая кончиком карандаша по мужской фигуре, — и Солстис.
А потом она постучала по девочке на качелях.
— А это я.
Тули остановилась, чтобы посмотреть на неё снизу вверх.
— Ты слышала о Саммертоне, не так ли?
София снова кивнула, стараясь не обращать внимания на дискомфорт в животе.
Тули снова переключила своё внимание на рисунок.
— У них там есть деревья — настоящие большие, с множеством листьев, и озёра, и холмы, и цветы… цветы разных цветов, и пчёлы, которые собирают с них свой мёд, и птицы… — перечисляла она, как будто зачитывала свой список рождественских подарков. — И я буду каждый день готовить для них еду, чтобы они могли есть, и у них было много птенцов, и я буду присматривать за всеми ними.
— Ты любишь птиц?
Тули отложила свой карандаш и пролистала страницы ещё раз. Она открыла разворот на две страницы с множеством изображений птиц, вырезанных и наклеенных из журналов.
— Это чёрный дрозд, — сказала она, указывая на центральную картинку. — Дятел. Пёстрая трясогузка. Скворец. Однажды я увижу их всех.
У Софии перехватило горло, но она не позволила Тули увидеть, какое впечатление произвела её невинная надежда.
— Откуда у тебя эти картинки?
— С чердака. Иногда я нахожу что-то в магазинах… когда мне разрешают выходить.
Как и она, Тули родилась после введения правил. В отличие от неё, она никогда бы не увидела зелёных полей и не подышала свежим воздухом. Она не знала ничего за пределами плотного мира, управляемого страхом и контролем, на грязных улицах с ничтожными возможностями. И всё же она сидела там, излучая оптимизм, в надежде, что однажды всё изменится к лучшему.
Тули вернулась к странице, которую раскрашивала.
— Когда-то здесь жил чёрный дрозд. Раньше он сидел наверху теплицы. Он пел в сумерках и на рассвете. Я таскала хлеб из кухни, когда никто не видел. И вот однажды я нашла его мёртвым в кустах. Ничто красивое не живёт долго в Блэкторне.
София переплела пальцы и поднесла их ко рту, чтобы сдержать подступающие слёзы.
— Тули!
Маленький ликан подняла голову в то же время, что и София. Она увидела Джаска, стоявшего в дверях столовой.
Её сердце подпрыгнуло, когда она снова увидела его, затем упало, когда он, казалось, был на полпути к разговору с женщиной, с которой столкнулся, женщиной, с которой он так же быстро возобновил беседу, как будто Софии там даже не было.
— О-о-о, — сказала Тули, закрывая книгу и собирая карандаши. — Неприятности, — сказала она, закатывая глаза.
Глаза, которые выглядели слишком игривыми не по годам, чтобы не заставить Софию сдержать улыбку, несмотря на то, что ей хотелось сделать что угодно, только не это.
Шансы были невелики, но, как только Тули слезла со стула, София должна была спросить.
— Ты знала Эллен?
Тули собрала последние карандаши и покачала головой.
— Она мертва.
