Карлос (ЛП) - Джикдхима Аниса

Это звучит так просто, но я не могу не испытывать раздражения.

«Кто он такой, чтобы решать за меня?»

— И не смотри на меня так, потому что этим вызываешь животное желание трахнуть тебя, — продолжает он весело.

От шока широко открываю рот.

«Как он может быть всегда таким прямым?»

Я толкаю его, пытаясь сдвинуть с места, но он хватает меня за запястья, прижимая к себе.

— Эй, осторожнее! — сетую я. Царапины от наручников ещё не зажили.

Карлос ослабляет свою хватку только для того, чтобы переместить мои руки к своей груди. Я хочу отступить, но не могу. Взглядом и руками я провожу по его коже до шеи, а затем по бицепсам, следуя контурам татуировки.

— Откуда у тебя шрамы? — спрашиваю его в энный раз, удивляя даже саму себя.

«Почему меня волнует это?»

— Мы больше не пьяны, время доверительных бесед закончилось, — отвечает и глубоко вздыхает.

Скольжу руками по его спине, едва прикасаясь подушечками пальцев к неровностям.

— Пожалуйста, расскажи мне, — настаиваю, удерживая его взгляд своим.

«Я только что умоляла Карлоса Гардоса».

Карлос перекатывается в сторону, и я поворачиваюсь к нему лицом. Взглядом, полным гнева, он смотрит в потолок.

Не могу сказать, связано ли изменение его настроения с вопросом или с воспоминаниями, которые тот вызвал.

— Это произошло, когда тебя продали или в приюте? — спрашиваю, решив не сдаваться.

— Твоё любопытство меня раздражает, — бормочет он, скрестив руки на животе.

— Ты меня тоже раздражаешь, — отвечаю я, ложась на бок лицом к нему. — Кто это сделал, Карлос?

Он поворачивается ко мне и смотрит с угрозой.

«Серьёзно, Карлос, опять?»

Может, он ещё не понял, но после всего, через что я прошла, меня уже невозможно напугать.

Опираясь локтем на подушку, поддерживаю голову рукой.

— Не знаю, но это стало навязчивой идеей. Твоя спина и руки покрыты шрамами, я всё время задаюсь вопросом, кто мог быть настолько жестоким, чтобы сделать тебя таким, — шепчу, опуская ладонь ему на грудь.

Он накрывает её своей и вздыхает. Его глаза приковывают мой взгляд.

— Если я скажу тебе, ты никогда не сможешь покинуть мою жизнь, это должно быть для тебя ясно, — предупреждает серьёзно.

Так или иначе, я уйду, но всё равно решаю кивнуть, соглашаясь.

Карлос берёт мою ладонь и проводит ею вверх по своей левой руке, направляя указательный палец точно в точку между плечом и бицепсом.

— Это был первый, полученный мной удар. Я попытался от него увернуться, мне было десять.

Я задерживаю дыхание.

Он переводит мой указательный палец на другую руку.

— Его я заработал несколько месяцев спустя, потому что снова восстал против директора приюта.

Моё сердцебиение учащается, а в душе клокочет гнев.

«Он был ещё ребёнком».

Карлос садится на кровати и проводит рукой по спине над татуировкой коленопреклонённого ангела.

— Это в наказание за защиту Касандры, Дамиана и Криса, — поясняет он низким голосом.

Я сажусь и крепкими объятиями прижимаюсь к его спине.

— Как долго тебе пришлось терпеть эти наказания?

Он вздыхает, сжимая мои руки в своих.

— Шесть лет, пока я не смог выбраться из того ада.

Ощущаю слабость, но это не физическая слабость, а нечто большее. Я так долго жаждала мести, обвиняла Карлоса, даже не зная его. Осудила его безапелляционно.

Я трусь лицом о его спину, а затем оставляю дорожку поцелуев на татуировке вокруг крыльев ангела. Когда я дохожу до рёбер, он застывает, именно там сосредоточены самые глубокие следы.

Моё сердце разрывается от каждого шрама, который целую, от жестокости, которая была припасена для ребёнка. Потому что — в этот момент — Карлос и есть тот самый обиженный, избитый и замученный ребёнок.

— Ты всегда была такой милой, правда? — спрашивает, поворачиваясь ко мне.

Милой? Возможно, когда-то так и было, но я думала, что растеряла всё из себя прежней. Мне казалось, что для добрых чувств места больше нет.

Я упираюсь лбом в его спину и вздыхаю.

О чём я только думаю?

«Почему я здесь с ним?»

Карлос убирает мои руки и разворачивается. Теперь мы оказываемся лицом друг к другу, полностью обнажённые, снаружи и внутри.

— У меня сумасшедшее желание познакомиться с Дженнифер, — говорит он, притягивая меня к себе.

— По необъяснимой причине мне тоже хочется познакомиться с Карлосом, — отвечаю, слегка задыхаясь.

Он улыбается, и это красивая улыбка, настоящая.

Я нервно прикусываю нижнюю губу, когда он касается моих бёдер.

— Давай на сегодня закончим с откровениями. Мы поспим, а завтра утром спокойно найдём способ узнать друг друга получше, — говорит и без особого изящества притягивает меня к себе.

Я лежу на боку, прижавшись к нему спиной. Одну руку Карлос опускает мне на бедро, а другую под мою подушку.

Мы спим вместе.

«Мы просто спим».

Ситуация сюрреалистическая.

— Отдыхай, Ангел, — шепчет он, целуя меня в макушку.

У меня не получается заснуть в таком состоянии. Я растеряна, озадачена и не знаю, что делать.

Время от времени я смотрю на часы на прикроватной тумбочке, они показывают четыре утра. Кажется, время остановилось.

Я должна уйти, но куда?

Могу начать всё заново. Воссоединиться с родителями, вернуться к преподаванию.

«Правда, могу?»

Я так не думаю, не после всего, что произошло. Я совершала поступки, за которые мне стыдно, но тогда мне было всё равно, во мне жила уверенность, что умру и заплачу за свои ошибки.

Вместо этого, я до сих пор жива, но у меня нет цели.

Проходят часы, стрелка отмечает семь. Пришло время набраться храбрости и взять жизнь в свои руки.

Молясь, чтобы Карлос не проснулся, я высвобождаюсь из его объятий с такой деликатностью, на которую только способна. Его дыхание глубокое, кажется, что мужчина находится в мире грёз.

Я влезаю в его рубашку, запахиваю плотнее и на цыпочках выхожу из комнаты, не закрывая дверь, чтобы не шуметь.

Быстро сбегаю по лестнице в свою комнату, где одеваюсь в рекордные сроки.

«Вот шлем, ключи от мотоцикла должны быть внутри зажигания».

В холле я здороваюсь с охранниками, стараясь вести себя так, будто ничего не произошло.

Это срабатывает!

Когда я сажусь на свой любимый мотоцикл, один из охранников отдаёт приказ открыть ворота.

Двигатель ревёт, но кто-то выкрикивает моё имя, моё настоящее имя.

Взбешённый и совершенно голый Карлос стоит на пороге.

— Куда это ты собралась? — гремит он, оставаясь на месте.

Я замечаю, как один из мужчин рядом с ним от неловкости почёсывает подбородок.

«Он понимает, что стоит голый?»

Я глубоко вздыхаю, держа шлем в руках.

— Я ухожу, — уверенно отвечаю.

Карлос косо смотрит на меня, но не двигается.

— Ты не можешь. Помнишь, что я тебе сказал? — спрашивает угрожающе.

— Тогда тебе придётся убить меня, потому что оставаться я не намерена, — бросаю ему вызов.

Я надеваю шлем с поднятым козырьком и делаю пару шагов в его сторону.

— Прощай!

Карлос улыбается, излучая удовлетворение.

— Ворота только что закрылись. Как собираешься выбраться?

«Уродливый засранец».

— Открой, — резко приказываю ему.

Он спускается с крыльца с надменным видом и, приблизившись ко мне, накрывает ладонью мою руку.

— Ты никуда не пойдёшь. Ты у меня в долгу за то, что обманывала. За попытку убить меня и за то, что потратила три года, планируя свой заговор.

Я тихо ругаюсь, опустив взгляд. Мне нужно найти решение и быстро.

Сжимаю пальцами руль, и тут наступает просветление: «Конечно, почему я не подумала об этом раньше?»

— Карлос, — мягко мурлычу, вглядываясь ему в глаза.

— Да? — спрашивает он, хмурясь, словно чувствует подвох.

— Давай сыграем?

— Ну, послушаем, — отвечает с серьёзным видом, скрестив руки на груди.

— Отсюда до гавани 27 километров. Если я доберусь туда раньше, ты позволишь мне уйти и забудешь обо мне навсегда, но если первым приедешь ты, я останусь с тобой.