Мой запретный форвард (СИ) - Морф Кейт
Но стоит мне только посмотреть в ее шальные и бездонные глаза, понимаю: кайфует. Очень даже кайфует.
И тогда все мои стопы окончательно сгорают. В башке перемыкает так, что я подхватываю ее под попу и валю на свою кровать. Чуть ли не срываю с нее джинсы, следом трусики. Покрываю поцелуями ее гладкие стройные ножки.
Но футболку оставляю.
— Хочу, чтобы ты была только в ней.
Полина какими-то своими магическими манипуляциями снимает лифчик, не снимая футболки. Я целую ее груди, задрав мягкую ткань. Ловлю ртом твердеющий сосок, прикусываю его.
Она стонет и тянется к моим спортивкам. Пальцами поддевает резинку и резко стягивает их с меня. Штаны зависают на коленках, дальше не выдержу.
Член упирается в ее бедро.
— Я привезла большую пачку презервативов, — усмехается Полина.
Ты смотри, подготовилась к сюрпризу. Но я и сам заряжен.
Тяну руку к тумбочке, нахожу в ящике шелестящий квадратик.
Внутренний голос шепчет: будь ласковее и романтичнее. Девчонкам это нравится. Но в груди уже бушует буря: сразу в нее.
— Не могу больше ждать, — шиплю ей в губы и ловко раскатываю латекс по твердому стволу.
— Я тоже. Хочу тебя, Яр, — выдыхает она мне в рот, а потом кончиком языка проходится по верхней губе. — Возьми меня.
И я врываюсь в ее горячую и мокрую киску, впечатываю ее в свою кровать. Мы стонем одновременно.
Блядь! Как же я этого хотел!
Двигаюсь быстро, сжимаю ладонью упругую грудь. Полина извивается подо мной, волосы разметались, ротик соблазнительно приоткрыт, стоны постепенно превращаются в крики.
Я и сам стону от бешеного удовольствия. По спине пролетает заряд тока, чувствую, что вот-вот и финиш. Ускоряюсь, кровать трясется под нами, жалобно скрипит. Возможно, развалится. Да и похрен.
Полина впивается ногтями в мою спину, утыкается в мое плечо и кончает. Ее упругие стеночки сжимают меня так сильно, что я кончаю следом.
По мышцам проносится такой дикий импульс, что я никак не могу совладать с ним. Кажется, что он затрагивает даже пальцы на ногах.
Утыкаюсь лбом в грудь Полины, сердце бухает где-то в горле, дыхание рваное.
Поля проводит ладошкой по моим волосам, и я осторожно ложусь рядом с ней. Щекой прислоняюсь к ее груди, загребаю ее в свои объятия.
И чувство от того, что я должен вновь отпустить ее в эту ебанную Канаду, разрывает меня на куски.
— Не хочу тебя отпускать.
— И не придется, — тихо произносит она, и я поднимаю голову.
Мы сцепляемся взглядами.
— Я же тебе говорила, что буду работать с другим тренером?!
— Ну.
— Я буду тренироваться в России.
Мне хочется вскочить и от радости пробить потолок башкой. Но ее слова с трудом оседают во мне, не верится.
— Я была в Москве, встречалась с ней. Она такая крутая, мы очень приятно пообщались. Так что я буду кататься тут, и ты сможешь подписать контракт.
Я привстаю на локте и хмурюсь.
— Так ты давно в России?
— Прилетела два дня назад.
Я начинаю закипать.
— И мне не сказала? Я тут с ума схожу…
— Прости, Яр, — она упирается ладошкой в мою грудь, перекатывает меня на спину, и садится сверху. — Я хотела решить все вопросы с тренером и только потом тебе все рассказать.
Я звонко шлепаю ее по аппетитной заднице.
— Накажу тебя!
— Да, накажи, — улыбается она и наклоняется ко мне.
И мы сливаемся в поцелуе.
ГЛАВА 50.
Яр
Я стою в переговорной, передо мной на столе лежат бумаги.
Контракт.
«Столичная Звезда» - название на шапке договора будто орет: ну что, Анисимов, готов?
Готов.
Блядь, как же я готов!
Неподалеку стоит Василич, который делает вид, что просто скучает, но у него вены на шее наливаются кровью, когда он волнуется.
И Полина, моя Поля, стоит справа в светлом свитере, сжав руки так, словно не «я» подписываю контракт, а именно «мы».
Я беру ручку, смотрю на Даниила Романовича. Он сияет, тренер «Звезды» стоит рядом с ним и прожигает меня взглядом.
Да, мужик серьезный, мы с ним точно сработаемся.
— Давай уже, — шепчет Полина, — пока я тут от волнения не умерла.
Улыбаюсь и наклоняюсь к столу.
Ставлю свою подпись.
Одним движением, быстро и четко. Как бросок в пустые ворота.
И все.
Я – игрок «Столичной Звезды».
Василич шумно выдыхает.
— Ну, — он усмехается, — хоть раз сделал что-то умное.
Я замечаю, как напряжение сходит с его плеч, и ржу.
— Спасибо, тренер. Регулярно жду вашей теплоты.
— Охламон, — бурчит он, но глаза блестят. — Горжусь я тобой, черт тебя побери.
— Вы воспитали достойного игрока, Андрей Васильевич, — мой нынешний тренер и бывший пожимают руки.
Даниил Романович убирает бумаги в папку, а Полина скользит ко мне.
— Поздравляю, Яр. Ты именно там, где должен быть.
Я ловлю ее пальцы и сжимаю.
Пресс-конференция, как всегда цирк. Вспышки камер, журналисты, микрофоны, логотипы клуба на стене.
Я сижу между генеральным менеджером и новым тренером.
Позади висит огромный баннер «СТОЛИЧНАЯ ЗВЕЗДА». Перед нами расставлены микрофоны, словно стволы пушек.
Генеральный говорит о том, какой я перспективный и как удачно прошел сезон. Тренер добавляет что-то про «характер» и «боевой дух», будто читает мой некролог.
Потом слово дают мне.
— Ярослав, скажите, почему «Столичная Звезда»? — спрашивает кто-то.
Улыбаюсь и чуть наклоняюсь к микрофону.
— Потому что это клуб, в котором чувствуешь себя частью чего-то большого. Сильного и амбициозного. И я хочу быть там, где можно расти до небес.
— То есть вы уверены, что сделали правильный выбор?
— Абсолютно, — отвечаю не раздумывая. — И намерен доказать это своей игрой.
Вспышки камер щелкают снова и снова. Я чувствую, как Полина где-то в первом ряду смотрит на меня. И это открывает во мне второе дыхание.
Когда все заканчивается, мы идем по коридору клуба. На стенах висят фотографии легенд, трофеи, старые свитера с номерами, которые навсегда останутся в истории.
Поля идет рядом, переплетаем пальцы.
— Ну что, звезда, — улыбается она, — как ощущения?
Я разворачиваюсь и тяну ее к себе.
— Правильные, — отвечаю я.
— Клуб выбрал верно?
Я наклоняюсь и шепчу ей в губы:
— И клуб. И страну. И тебя.
Она краснеет, но улыбается. И я утверждаюсь еще сильнее: да, я верно выбрал.
И лед впереди – тоже мой.
Полина
Я стою в коридоре, прислоняюсь плечом к прохладной стене и смотрю на Ярослава. Он смеется громко, искренне и по-своему.
Генеральный менеджер хлопает его по плечу, журналисты пытаются снова что-то спросить, а мой строгий и непробиваемый папа стоит рядом с ним и выглядит счастливым.
У них одинаково горящие глаза. Как будто они оба выиграли этот контракт.
А я приняла верное решение, когда вернулась в Россию. Сегодня я опять встречалась со своим новым тренером, с которой меня свел папа. Его связи мне помогли, не скрываю.
Ирина Григорьевна – серьезная и уверенная женщина, с цепким взглядом, и в отличие от моего прежнего тренера – честная. Она сказала то, что я боялась услышать, но хотела знать:
— Ты не сломана. Ты не испорчена. Ты просто устала. И ты можешь вернуться, если сама хочешь.
И я сказала «хочу» без дрожи в голосе, без сомнений. И без страха, что завтра мне опять подставят подножку.
Папа тогда тихо выдохнул за моей спиной. Я видела, как он сдерживал эмоции, и мне стало легче. Мы оба возвращаемся домой, в спорт, в нормальную жизнь.
Потому что теперь у меня есть то, чего раньше не было: я больше не одна.
Яр подходит ко мне, его шаги я узнаю из тысячи.
— Скучаешь? — он касается моей щеки костяшками пальцев.
Я смотрю на него, на силу и огонь в его глазах. Я смотрю на мужчину, который готов был отказаться от мечты ради меня, и который все равно до нее дотянулся.
