( Не )фиктивная жена для миллионера (СИ) - Жукова Анна Вадимовна

— Не стоит так налегать на спиртное, особенно в твоём… хм… интересном положении, — приглушённый смешок.

Я узнала этот голос. Он был неприятен как и сам человек, произносивший слова. Обернулась.

— Добрый вечер, — бесцветно, внимательно разглядывая меня, скользя не скрывающим своих явно несвятых мыслей, произнёс дядя Акулова.

— Здравствуйте, — дежурно поздоровалась я.

— Как вам роль Полины?

— Н-нормально, — сквозь зубы произнесла я.

Мужчина схватил с проносимого мимо подноса два бокала с шампанским. Один передал мне.

— Обмануть можно мою супругу. Женщину крайне впечатлительную, верившую чудеса. Не меня. Ты не беременна, — точно угадал.

Я отнекиваться не стала, нутром чувствуя опасность, исходившую от дяди Акулова:

— Да. Это так же верно, как и то, что ваша супруга понятия не имеет о заключённой сделке, и то, для чего я здесь, — пошла ва-банк, но на секунду на непроницаемом лице мужчины промелькнуло изумление.

— Впрочем, как и ты.

Я согласилась.

— К чему это внимание к моей скромной персоне?

— А ты не смутилась, да? Девочка с периферии, приехавшая искать работу, а тут такой жирный куш в виде моего племянника. Вы уже трахаетесь?

Я задохнулась от возмущения.

— Не переживай, всё в рамках контракта, ведь так? — зло, тонко улыбаясь.

Я не могла произнести ни слова.

— Впрочем, Миша привык к таким дамам, какая разница, каким образом платить таким, как ты шлюшкам, — он приблизил своё лицо ко мне, разглядывая мою обнажённую растерянность, — ну так сколько ты стоишь? Я могу платить наличкой или хочешь, — он хохотнул, — я с тобой заключу такой же контракт, если тебе так спокойнее…

Он недоговорил — я отвесила ему звонкую пощёчину.

Глава 40

От лица Кати

Меня всю трясло. Мне было страшно. Люди предпочитали не замечать происходившее. Потому что в скандале был замешан хозяин вечеринки. Уважаемый ими. Они отворачивались. В их глазах я была частью семьи дяди Акулова. А что, в семье не бывает…

У меня на глаза навернулись слёзы.

— Девка, — сквозь зубы процедил тот, — извиняйся.

По его взгляду я видела, что мысленно он меня уже четвертовал. Я только вздёрнула подбородок: я не намерена просить прощения. Нахала не должно волновать то, что происходило между мной и Акуловым.

Внезапно на мою обнажённую спину под серебристым обтягивающим платьем, под которым невозможно скрыть наличие какого-то белья, поэтому оно там отсутствовало, легла горячая ладонь.

Ещё мгновение, и я заметно облегчённо вздохнула. Пальцы приласкали, двинувшись чуть вглубь, задев кожу полукружий груди, вызвав море мурашек, мигом ослабив ноги.

— Твоя контрактная девка зарывается, — процедил дядя, зло сузив и так небольшие глаза, — не осадишь сам, это сделаю я.

Он ушёл, плечом грубо задев Михаила Александровича.

— Я… — начала было.

— Дома, — коротко бросил босс.

Босс больше не взглянул на меня во всё время пребывания на вечеринке. Я послушно исполняла роль Полины. Улыбалась, обнималась, задавала вопросы на отвлечённые темы. И чувствовала пустоту. Интересно, какая же жизнь была у Полины, если никто из присутствующих так и не признал подмены. Знал ли кто-то её ближе, чтобы распознать подмену? Замечали ли её?

Ехали мы домой также безмолвно. У меня кружилась голова. И я уже точно знала: чтобы ни сказала, всё это будет принято Акуловым в штыки.

Дома босс уселся в кресло в гостиной и включил настольную лампу. Уютный свет разлился вокруг. Но наши лица частично скрывала темнота.

Я кожей чувствовал на себе его взгляд. Только я не могла понять, что он выражал.

— Я не буду извиняться. При всё моём уважении к вам, Михаил Александрович. Ваш дядя меня оскорбил. Он предлагал… предлагал, — я обратила внимание на то, с какой силой и яростью Миша сжал подлокотники.

Встала ближе к источнику света.

— Он предлагал мне спать с ним за деньги, за контракт, — набрала воздуха в лёгкие, — так же точно, как вы спите со мной.

Босс вскочил и тоже вступил в полоску света, который осветил его лицо. Бледное, губы сузились в тонкую линию.

— Ты себе так представляешь, что между нами происходит? — спросил он.

— А как мне это представить? Просветите, — я подошла ближе, но не решилась на тактильный контакт.

Он тяжело вздохнул.

— Ты слишком многое хочешь, — глухо проговорил Михаил Александрович.

— Заметьте, не я это сказала, — я улыбнулась одновременно, про себя отметив, как уголки и его губ поползли вверх.

Уже ставшим привычным для меня движением, сгрёб меня в свои объятия и посадил на стол перед собой, нависнув. Слишком близко. Опасно. Горячо. Меня бросило в жар.

— Не то, что ты себе воображаешь, Волкова, но и не то, что представляет мой дядя, — пространно произнёс Михаил.

— Что мне позволено воображать? — насмешливо спросила, бросив в его сторону взгляд-шпильку.

— Ты и понятия не имеешь, что происходило и сейчас происходит. Какова подоплёка всему, что сейчас происходит... Что на кону... И что будет, если никто из нас не исполнит свои обязательства... Дай мне время… — последнее предложение было сказано таким бархатистым голосом, что я ощутила, что начала рассыпаться на осколки.

— Время для чего? — ему удалось пробить мою броню.

Акулов мрачно вздохнул.

— Не мытьём, так катаньем, м, Волкова?

— Я хочу знать, потому что я начинаю в вас влюбляться...

— Нет, — он мотнул головой и отступил на шаг.

— Но я…

— Ни тебе, ни мне это не надо.

Я сейчас себя так корила за то, что с моих губ так неловко, нелепо сорвалось признание. А ведь я и для самой себя только что в мыслях призналась. Я привязалась к нему. За короткое время, несмотря на всю его холодность. Ведь он начал мне раскрываться, идти навстречу, избавился от портрета, который явно, как дамоклов меч, висел над его головой, заставляя проигрывать у себя в голове какое-то неприятное воспоминание из прошлого.

— Ты не должна… — он сжал мои щёки и поочерёдно заглядывал то в один глаз, то в другой, — ты не представляешь, каким монстром я могу быть.

— Но вы даже не даёте шанса…

— Кому? Тебе? — последнее было сказано насмешливо.

— Себе! — в сердцах сказала я и отбросила от себя его руки, попытавшись встать, но босс не дал.

Он молчал.

— К чему было сжигать портрет? Вы хотели таким образом меня впечатлить?

Он повёл головой из стороны в сторону.

— Вы отпустили себя и вы… совсем другой, — я осторожно положила свою руку на его щёку, — я не вижу в вас чудовище. Вы заносчивый, но потому что знаете себе цену. Вы собственник, но лишь потому, что у вас когда-то отняли что-то ценное. Безжалостный, потому что и вас не щадили. Вы холоден, потому что когда-то чувства выжгли вас дотла…

Акулов свесил голову вниз и затрясся. Плачет?! Затем резко вскинул её, и я увидела, что он смеётся. Потешается надо мной. На моих глазах проступили слёзы.

— Нет, я именно такой, каким ты меня описываешь, без твоих доморощенных расшифровок, без твоих «потому что». Я ровном такой, каким ты меня увидела тогда, в музее. И я беспощаден, Волкова. Тебе же будет лучше, если ты это усвоишь. Ты всего лишь мой контракт, ты всего лишь моя подчинённая. Нравится тебе или нет. А секс с тобой был приятным бонусом. Трахать твою девственную дырочку было истинным удовольс…

Я прикусила щёку внутри и вдарила ему со всей силы по щеке, даже не подумав о последствиях, что он может меня одной левой прибить так, что места мокрого не останется.

Но он ничего не сделал, оставшись нависать надо мной мрачным изваянием. Я встала и, оттолкнув его, вышла из кабинета.

Вслед мне летели его слова, которые, как мне показалось, были произнесены с едкой горечью:

— Беги от меня как можно дальше, девочка…

Глава 41

от лица Кати