Мама знает лучше (СИ) - Тес Ария
— Кто? Давид?
— Фу! Нет!
— А кто тогда?
— Быков. Алексей Алексеевич Быков.
— Сын…
— Да.
Снова пауза.
— Он…отец Светика? — спрашивает он, а мои губы искажает кривая ухмылка.
— Да. И он никогда об этом не узнает.
В салоне повисает пауза. Я указываю дорогу — и все. Лев ничего не отвечает. Знаю, о чем он думает. У Льва тоже была жена. У них тоже есть ребенок. И тоже был развод. Расстались они плохо, и Вика до сих пор вставляет палки в колеса их общения с сыном.
Понимаю.
Я реально понимаю, что крутится в голове у Левы, поэтому резко перевожу взгляд и чеканю.
— Нет, я не наказываю его за то, что он со мной расстался. Это за то, как он это сделал. За предательство. За то, что он не защитил меня, хотя был моим мужем и был обязан это делать!
— Я… ничего не сказал, — Лев слабо улыбается и притормаживает рядом с моей машиной, — Просто…
— Я знаю, о чем ты подумал.
— Что это жестоко?
— Именно. Но это не так. Он не заслужил быть отцом моего сына. Он просто донор спермы.
Лев переводит на меня серьезный взгляд, и я, конечно, догадываюсь, что ему уже приходилось такое слышать. Скорее всего. Но он просто не понимает.
— Ты не понимаешь, — подвожу итог, Лев хмыкает.
— Да ну?
— Слушай. Твоя жена взбесилась, что ты залез на другую бабу. Козел и мудак — факт, уж прости. Но дело не в измене.
— А она была?
— Да.
— Тогда…
— Дело не в этом! — повышаю голос, сама глазами молнии пускаю, — Из-за него меня с дерьмом смешали, и мне пришлось бежать из своего дома ночью! Потом из-за него умерла моя бабушка, а потом еще чуть лучший друг не умер! И все он! Потому что чертов трус и предатель! Ясно теперь?!
— Аури…
— Тема закрыта, — резко подвожу черту, берусь за ручку и открываю дверь, — Все, как договаривались. Далеко не уезжай. Мне нужно еще три дня, а потом можешь их всех брать. Дополнительные доказательства получишь сегодня или завтра.
— Мне стоит спрашивать, как ты их достала?
— Я с ним переспала, а потом закинула на компьютер шпионскую программу, которая проникла в их основную систему. Он же мудак. Сидит с домашнего компа по деловым вопросам.
Он часто моргает, я коротко улыбаюсь и киваю.
— Три дня, и у тебя будет премия и пару звездочек на погонах. На созвоне.
Выхожу, хлопаю дверью чуть сильнее, чем того требуют обстоятельства, а потом быстро иду до своей тачки.
Вот и поговорили.
Я знаю-знаю-знаю, что так делать нельзя. Лев не виноват, что полез с вопросами. Да и я, наверно, тоже не виновата, что меня это взбесило.
Просто так сложилось.
Это просто моя жизнь. Увы и ах.
— Аури!
Резко торможу и оборачиваюсь. Лев вылез из машины, положил руку на дверь и нахмурился. Кажется, все-таки что-то скажет. Даст свою оценку, чтоб ее. Хотя кто его просит? Совершенно точно не я.
— Я имел в виду, что это жестоко по отношению к сыну. Не к нему. Точнее, к нему тоже, но Светик…
— Хватит об этом.
Снова поворачиваюсь, но слышу, как за спиной Лев матерится, захлопывает дверь и идет ко мне.
Да хватит!
— Ты издеваешься?! — снова поворачиваюсь и тяжело дышу, — Серьезно! Какого черта?!
Лев усмехается.
— Я ни за кого не заступаюсь, правда.
— А что ты делаешь?
— Ты — мой друг. Я не хочу, чтобы ты наворотила дел и потом об этом жалела.
— Он заявил, что это мой ребенок, и не его проблемы, Лев. Он отправил меня на аборт. Поэтому его ребенок остался в мусорном контейнере гинекологического центра. А мой в Москве с моей мамой. Сажает рябину и радуется жизни. Думаешь, я буду жалеть о чем-то? Он меня предал. И его предал.
— Думаю, есть предыстория такого поступка.
— Правда?
— Правда, — кивает он, серьезно глядя мне в глаза, — Ты не похожа на идиотку, малышка. Ты бы не вышла за дерьмо замуж, а если ты вышла, значит, что-то хорошее в нем было все-таки.
— Красивая морда.
— Тоже мимо. Это не ты.
— Лева, ты…
— Там есть предыстория. Или я ошибаюсь? Скажи, заткнусь.
Не могу.
Отвожу взгляд в сторону, а он тихо усмехается и кивает.
— Говорю же. Дело никогда не бывает простым. Обычно, кстати, когда все слишком очевидно…
— Он думал, что я ему изменяю.
— А ты…
— Я тебе сейчас нос разобью, отвечаю.
На этот раз он посмеивается, но для верности делает шаг назад, подняв ладони вверх в примирительном жесте.
— Ладно. Глупый вопрос.
— Этого не было. Я любила его безумно.
— Почему он поверил?
— Не знаю, — вздыхаю и тру глаза, а потом резко отнимаю руки от лица и лежу, — И это уже, блядь, вообще значения не имеет! Ты видел доказательства. Ты составлял дело. Ты знаешь, что это за люди. Думаешь, я позволю этому ублюдку приблизиться к моему ребенку? Ни за что!
— Вот именно потому, что я видел доказательства и составлял дело, я знаю, о чем говорю. Имени Алексея Алексеевича Быкова не фигурирует.
— Считаешь, он не знает?!
— Без понятия, — просто жмет плечами, разворачивается и кидает напоследок, — Но опять же. Зная тебя? Я очень сомневаюсь, что ты бы вышла за ублюдка. На созвоне.
Итог разговора меня не устраивает.
Я стою и смотрю, как новенькая бэха срывается с места и пропадает за поворотом. Провожаю ее взглядом. Рассеянно, немного даже потерянно.
Пыль со дня моего озера прошлого снова поднимается.
Не хочу, но невольно думаю: почему он поверил? Что там были за доказательства? А главное…ты имеешь отношения ко всей той чернухи, которая творит твоя матушка?
Мой телефон начинает истошно орать.
Мотаю головой, опускаю взгляд и усмехаюсь. Снова незнакомый номер. Но на этот раз это не Леша — я точно знаю.
А кто?
Кажется, тоже догадываюсь.
Как там говорится? Вспомнишь говно, вот и оно?
«Папаша»
Аури
Слегка закатываю глаза, но больше все-таки смакую.
Ну, это если говорить по чесноку — все-таки момент такой. Располагающий.
Это она. Сомнений нет — она, сука старая! Звонит. Поняла. Сложила.
Ну, хорошо. Интересно, что ты скажешь?
— Да-да? — с улыбкой на лице открываю свою машину и сажусь в ее салон.
На том конце провода тяжело вздыхаю.
— Ты…подлая, мелкая дрянь! — шипит Антонина Алексеевна.
Киваю самой себе. Браво, Аури! У тебя однозначно на пятерку работает критическое мышление. Ты умника у себя! Золото, а не девочка.
— Простите, но вы, кажется, ошиблись номером, — продолжаю наглеть, поглаживая кожаный руль, — Меня зовут Аури Марсо. А подлая, мелкая дрянь? Думаю, это кто-то…кого…не знаю, зовут Настюша?
— Считаешь, что я с тобой шутки шучу?
— А вы, Антонина Алексеевна? Считаете, что я с вами шучу? Это же не мое мнение. Статистика.
— КАКАЯ, К ЧЕРТУ, СТАТИСТИКА!?
— Ну…про имя Настю-юша, — усмехаюсь и откидываюсь назад, — Смотрела как-то видео на просторах интернета. Спрашивали у прохожих про самое плохое имя. Назвали «Настя». Даже поговорка такая есть, что хорошую вещь Настюшкой не назовут*. Как вы думаете? Это так?
Разумеется, мне никто не отвечает. Хмыкай.
— Ай, дура я, дура…конечно, вы так не считаете. Настюша же у вас…любимая, будущая невестка, так? А меня можно говном облить. Меня можно очернить и прокатить по всем кругам ада. Конечно…
— Слушай сюда, тварь! — рычит она, — Ты зачем приехала, а?! Права качать?! Мстить?!
— Да. Вообще-то, да. Я приехала мстить.
Слышу сухой, каркающий смех.
— Ты понятия не имеешь, куда ты лезешь.
— Вы так в этом уверены?
Повисает пауза. Я слышу учащенное дыхание, сама улыбаюсь и прикрываю глаза.
— Антонина Алексеевна. Вы там только не умирайте раньше времени, окей? Я только начинаю.
— ЕСЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ! — резко отнимаю руку от уха, когда наша «Стальная леди» переходит на ультразвук, — ЧТО Я ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ РАЗРУШИТЬ МОЮ ЖИЗНЬ И МОЕ ДЕЛО, ТО ТЫ ГЛУБОКО ЗАБЛУЖДАЕШЬСЯ! Я ТЕБЯ УНИЧТОЖУ! УНИЧТОЖУ! И ТЕБЯ НЕ СПАСЁТ ТВОЙ ПАПАША, ТЫ ПОНЯЛА?!
