Измена по контракту (СИ) - Володина Таня

Что за цирк они решили устроить?

Выходим из машины и подходим к парочке, которая контролирует ситуацию гораздо лучше нас. Они хотя бы знают, зачем приехали.

— Привет, Ася. Что ты тут делаешь? — спрашивает Влад.

У неё какой-то обречённый взгляд. А у её неверного мужа, который час назад стонал подо мной, как смертельно раненый викинг, рубашка застёгнута всего на одну пуговицу. Жара же, плюс двадцать два градуса, зачем застёгиваться? На белой груди краснеют царапины. Настя их видит и мрачнеет ещё больше. Ну а чего она ждала, подкладывая в постель мужа такую дрянь, как я? Да, я исполнила наш уговор — соблазнила её супруга.

— Мне позвонили и сообщили, что все сотрудники уехали домой, а ты остался в коттедже с женщиной. Якобы вы провели вместе ночь.

— Кто позвонил?

— Какое это имеет значение? Анонимный доброжелатель.

Интересно кто нас сдал? Вася? Вот же гадина!

С другой стороны, если это сделала она, то гнев Влада падёт на неё, а я останусь чистенькой в его глазах. Он не узнает о моей роковой роли в этой драме. Я буду выглядеть жертвой, если так можно назвать тётку, которую застукали с чужим мужем. Но это всё равно не так стрёмно, как быть предательницей.

Я смотрю на Никитоса и, пока супруги Дроздовы заняты выяснением отношений, спрашиваю глазами: «Что происходит?». Он подает мне незаметный знак, чтобы я молчала. Мол, Настя знает, что делает. Ну окей. Я кривлю губы, давая понять Никитосу, что нужно было предупредить меня о смене тактики. Но в целом не имею ничего против. Надо просто подыграть Насте и добиться от Влада признания. Он признается в измене — она подаст на развод и получит «Питерстрой». А я — полтора миллиона.

— Я остался с Яной Ивановой, потому что хотел сделать наброски храма, — говорит Влад. — Собирался вернуться в город завтра. Какая разница, Ася? Тебя всё равно нет дома, куда мне спешить?

Ой, мне не нравится, что Влад оправдывается. Но ещё больше мне не нравится, что мне это не нравится. Мне должно быть всё равно.

— И поэтому ты решил переспать с этой… Яной?

Влад молчит, а потом виртуозно меняет тему:

— Кто ты такой? — спрашивает он у Никитоса.

— Никита Николаевич, юрист из юридического агентства, — отвечает тот, не поморщившись, но на всякий случай утаив название компании и собственную фамилию. — Я здесь по приглашению вашей жены.

И ведь даже не соврал!

— Зачем ты его позвала? — Влад смотрит на Настю.

Он не понимает, что происходит.

— Ты спал с Яной? — снова спрашивает Настя.

Влад облизывает губы и делает к ней шаг:

— Пойдём в дом, поговорим один на один.

— Хочешь поговорить без свидетелей? — усмехается она. — Не выйдет, дорогой! В прошлый раз я умоляла тебя рассказать правду, но ты поклялся, что не спал с Васей. И я поверила! Перед свадьбой я снова спросила, изменял ты мне или нет, и ты снова ответил, что в наших отношениях всё чисто! А спустя пять лет выясняется, что ты всё-таки трахался с Васей! А теперь ещё и с Яной! Не много ли вранья и измен для одного брака?

Ну точно ей звонила Вася — разболтала и про старую измену, и про свежую. Сдала своего возлюбленного со всеми потрохами. Настя заводится по-настоящему, не играет. Голос дрожит, глаза на мокром месте.

— Про Василису тебе тоже анонимный доброжелатель рассказал? — хмуро спрашивает Влад.

Вообще-то это я первой рассказала Насте про секс её мужа и дизайнерши, но Влад меня не подозревает.

Глупый доверчивый мальчик.

— Хватит выкручиваться! В этот раз тебе не удастся меня одурачить! Влад, я тебе верила, понимаешь? Ты растоптал моё доверие, мою самооценку, мою любовь.

— Ася…

Мне крайне неприятно присутствовать при семейном скандале, но выбора нет. Никитос стоит с постной мордой, что-то держит в опущенной руке — видимо, диктофон. Наверняка ещё и камера где-то есть. Он всегда подстраховывается. При этом его глаза ползают по мне, как тараканы по грязному столу. Я ёжусь. На моём теле тоже есть ссадины и засосы. В трусах влажно. Мне кажется, Никитос меня мысленно раздевает и разглядывает.

— Ты всё разрушил, Влад. Ты знал, как мне важна физическая верность, но спал с другими женщинами! Я не смогу этого простить. Я хочу развестись. — Звучит довольно пафосно, я впервые обращаю на это внимание. Влад качает головой, хочет ответить, но Настя перебивает: — Помнишь наш уговор?

— Какой?

— Если я изменю, то отдам тебе квартиру, которую подарил отец. А если ты изменишь, то отдашь мне «Питерстрой».

— Помню, но…

— Мы даже заключили договор! Так вот, я хочу развестись и получить «Питерстрой». Это будет честно! — чеканит она.

— Бюро ничего не стоит, — напоминает Влад.

— Неважно! Считай это компенсацией морального ущерба.

— Ты за этим позвала юриста?

— Да.

— Ты же знаешь, все мои проекты принадлежат отцовскому бюро — это десять лет работы. К тому же скоро начнётся конкурс по застройке намывной территории… Это мой шанс…

— Да плевала я на твои шансы и твои дурацкие небоскрёбы!

— Ася, нам нужно поговорить, я хочу объясниться. Если после этого ты захочешь развестись — я пойму. Я выплачу тебе стоимость бюро. Не сразу, но со временем ты получишь полную сумму моральной компенсации, как ты выразилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Не надо мне ничего объяснять, я сама всё вижу. И я не хочу денег, Влад! Я хочу отобрать у тебя «Питерстрой»! Сделать тебе так же больно, как ты сделал мне. Оставить тебя без проектов, без прошлого, без возможности участвовать в конкурсе, пользуясь именем отца. Начни с нуля, чёртов гений! Открой свою компанию, устройся куда-нибудь инженером. Посмотрим, чего ты сможешь добиться без связей твоего папочки и моего отца.

Влад и так-то бледный, как вампир, а тут он белеет, словно лист бумаги. Полные губы, зацелованные мной до малиновой яркости, сжимаются в тонкую линию.

— Нет, — говорит он. — Я не могу отдать тебе «Питерстрой».

— Но мы же договаривались перед свадьбой! Если ты мне изменишь, то добровольно отдашь бюро!

— Да. Но… — он кидает на меня мимолётный взгляд, — я тебе не изменял.

Голос довольно уверенный для человека, который лжёт.

— Изменял!

— Твой доброжелатель тебя обманул. У тебя нет доказательств моей измены.

Настя с шумом втягивает воздух от подобной наглости. А я сглатываю слюну. Мне не нравится, куда поворачивает разговор. Я хочу взять Влада за руку и уйти куда-нибудь далеко, где возмездие за прошлые ошибки нас не достанет.

— Сволочь! Ты опять врёшь! Врал пять лет назад, врёшь и сейчас! — Настя еле держится, чтобы не наброситься на мужа с кулаками.

Она на грани истерики. Или мастерски её имитирует.

— Давайте все успокоимся и спросим девушку, — предлагает Никитос. — Яна Иванова, да? Она-то точно знает, изменял её начальник жене или нет.

Он смотрит на меня вполне доброжелательно, побуждая ответить. Настаёт мой черёд подать реплику в этом спектакле. Трёх слов хватит: «Да, мы переспали». Я получу свой гонорар и поеду решать проблемы с бывшим мужем.

Все ждут ответа, а у меня словно язык к нёбу прилип.

Настя не выдерживает первой и раздражённо спрашивает:

— Яна, ты спала с моим мужем?

Ну просто бесплатный цирк! А мы все — клоуны. Все, кроме Славика.

Я делаю глубокий вдох, смотрю в глаза Владу и отвечаю:

— Нет. У нас ничего не было.

У Насти вырывается истерический смешок, Никитос выпучивает глаза, полные вселенского недоумения, а Влад… Влад смотрит на меня так, словно я призналась ему в любви, а ему нечего ответить. Он выбирает брак, потому что брак равно «Питерстрой». А «Питерстрой» — это единственное, что осталось у него от отца. Это прошлое, настоящее и будущее. Это важнее каких-то левых баб, пусть даже особенных в постели.

Но капельку восхищения я тоже замечаю. Ложка мёда в бочке дерьма.

— Там ещё остался джин? — спрашиваю я у всех. — Пойду-ка замучу себе коктейль «Фиаско графа Дракулы». И лягу спать, всё равно дом оплачен до завтра. Не тревожьте меня, пожалуйста.