Екатерина Владимирова - За гранью снов (СИ)
Я удивилась тому, как скривились ее губы при упоминании этой особы.
- Она вам не нравится?
- Тебе не положено обсуждать отношения господ, - прикрикнула на меня Лейла, а потом, когда я уже пристыжено опустила голову, скривившись, ответила: - София Бодлер мечтает стать княгиней.
Я удивленно вскинула на служанку быстрый взгляд. Вот так новость!
- Он... собирается жениться на ней?
Сама эта идея казалась мне безумной, да и просто-напросто глупой. Штефан Кэйвано не был похож на того, кто вообще когда-либо женится. Я видела его лишь четыре раза, но и этих ничтожных моментов хватило для того, чтобы это понять. Он не женится. Или же сделает это по более веской причине, чем... А что он вообще будет иметь от брака с этой девушкой?
Словно читая мои мысли, Лейла, нахмурившись, проговорила:
- Подобные браки всегда приветствуются в Совете. Он Князь, она дочь дворянина, аристократка, к тому же очень красива. Их союз был бы выгоден всем, - Лейла вздернула брови. – Так все говорят.
- Но?.. – я знала, что есть это самое «но».
- Но наш господин не тот человек, который женится по указке Совета.
«Скорее, ваш господин не тот человек, который вообще женится» подумала я, но, конечно, промолчала.
Больше мы этой темы не касались. По правде говоря, мы больше вообще не касались никаких тем, едва я поужинала, Лейла сообщила, что пора идти спать и приказала мне идти за ней. Я послушалась.
Ночь я провела в той самой комнатушке, в которую меня отвели изначально. Лейла сказала, что отныне это будет моим пристанищем, заявив, что хозяин, оказывается, был несказанно добр ко мне, так как все остальные рабыни спали в общих комнатах. И я не знала, радоваться мне подобной милости со стороны Князя, или же воспринимать это поощрение с подозрительностью. Очень я сомневалась в том, что Штефан Кэйвано делает что-либо просто так, без надежды впоследствии получить выгоду.
Вопрос заключался лишь в одном: что ему может понадобиться от меня, когда он сам заявил мне, что я его не привлекаю и не интересую?! Ведь так?.. Не привлекаю, не интересую!.. Ничего не изменилось?..
Спала я плохо, несмотря на то, что жутко устала, и должна была бы провалиться в сон мгновенно. Мне снова снились кошмары, которые с ужасающим постоянством будили меня посреди ночи.
Вновь привиделся детский дом, побои ребят и злобный шепот за спиной, угрожающий детский вызов, больше походивший на звериный рык. Потом вспомнился Рынок, когда меня продали, словно вещь, - товар, выставленный на витрину магазина. А затем – почти месяц в доме Михаэля, бессмысленна попытка побега, надежды на возвращение домой и обретение свободы. А потом... холодный взгляд серо-голубых глаз моего демона, словно пронзавший меня насквозь, мешающий думать, защищаться, говорить, оправдываться или хотя бы пытаться вырваться из сети зависимости, в которую я попала. Безысходность, безнадежность.
Я проснулась рано, не было еще и шести, и так и не смогла больше заснуть, пока зам ной не пришла Лейла, ворочаясь в постели и пытаясь выбросить из памяти обрывки гнусных серых воспоминаний, будто заполонивших мой мозг. Делая вид, что все хорошо, уговаривая себя держаться, приказывая не сдаваться, не подчиняться, стоять на своем, противиться, противостоять моему личному демону, которого я обрела в лице Князя Четвертого клана. Штефан Кэйвано был опасен, и его мне стоило избегать.
Не вышло. В середине дня Лейла сообщила мне, что он просит меня к себе для разговора.
- Он ждет тебя в кабинете, - сухо заявила она, застав меня в кухне. - Сказал, чтобы ты зашла немедленно.
- Это срочно? – проронила я, гадая, о чем может пойти речь, и внутренне напрягшись.
- Не думаю, что тебе стоит уточнять, - вскинув подбородок, сказала женщина. – Тебе было велено прийти к нему, ничего иного от тебя не требуется. Так исполняй то, что приказали!
И с этими словами она отвернулась от меня, будто указывая на то, что ее миссия на этом окончена.
Сглотнув, я приподнялась со стула и, едва передвигая ноги, с неохотой и опаской, поплелась в сторону кабинета, где меня ожидал хозяин замка.
Около двери я остановилась в нерешительности и, сильно зажмурившись, вздохнула. Сердце билось в виски, грубо пихаясь в них болью и напряжением. Дыхание сбилось и будто замедлилось.
А вдруг Кэйвано решил наказать меня за непослушание? Что может прийти ему в голову?!
Я сглотнула и, прижавшись к двери горячим лбом, часто задышала. Опасный мужчина, демон, монстр.
Все защитные реакции, спрятавшиеся вчера под действием силы его магнетизма, вмиг всколыхнулись и восстали против дикого могущества, против его власти надо мной, взбунтовались, взвыли, воспротивились.
Внутри все дрожало, болезненно сжавшись от волнительного напряжения и едкого чувства опасности, заковавшего меня в тиски. Распахнув глаза, я с удивлением заметила, что пальцы дрожат, и сжала ладони в кулаки. Вот к чему все привело! Я боюсь даже встретиться с ним лицом к лицу.
Нельзя показывать ему слабость! Демон не терпит слабости так же, как и не приемлет непокорность. В отличие от Михаэля, который упивался слабостью своего раба, Кэйвано ценил силу. Наверное, потому он и является Князем, а Михаэль всего лишь сошка. Такая же, как и я, только свободная сошка в этом мире.
Решив для себя, что не позволю демону себя сломить, я приподняла руку, чтобы постучать, именно в тот момент, когда из кабинета раздался властный, немного приглушенный голос голубоглазого Дьявола.
- Входи! – меня обдало жаром изнутри. - Нечего стенку подпирать!
Вздрогнув от неожиданности и, изумленно озираясь, я не сразу заметила небольшую камеру, черной точкой светившую в глаза из угла на потолке. Наблюдавшую за каждым моим шагом, движением, мыслью.
Все во мне перевернулось, дрожь вонзилась в плоть сотнями маленьких иголочек.
В этом доме невозможно было скрыться от всевидящего ока хозяина. И это открытие меня коробило.
Сглотнув, и ожидая скорой расплаты не только за вчерашний поступок, но и за сегодняшнюю глупость, я неуверенно толкнула дверь и вошла внутрь большой комнаты, будто поглотившей меня собою.
Князь сидел за столом и, откинувшись на спинку кресла, разговаривал по телефону. Как только я вошла, его соколиный взгляд вонзился в меня, словно наконечник стрелы. И не отпустил ни на мгновение.
