Би Сяошэн - Цвет абрикоса
Вот уже наступила четвертая стража. Студент до того заиграл Мю, что та телом словно бы размякла: руки и ноги ее ослабели, а тем временем студент своей плотью испил содержимое ее лона, не позволив и малой толике упасть на простыни. Он будто приклеился к ней. Но вот уже светлело на горизонте, и лучи солнца позолотили окна. А они все еще лежали в постели - так жаждали соединения, что не в силах были оторваться друг от друга. Не разнять их и не оторвать, точно склеены смолой.
Вошла служанка разбудить их, опасаясь, как бы не пришел господин Ван. Она попросила Мю подняться с резного изголовья и одеться. Но Мю была не в силах расстаться со студентом. Она подумала: "Оттого мне печально, что не знаю, когда еще окажусь, как говорится, на его мужской террасе".
Скажу здесь, любезный читатель, так:
Когда тысячное войскоприходит в движение разом,одному генералу едва ль удержать его,ибо здесь нужен вовсе не разум.
Мю десятая простилась со студентом и предалась печали, можно сказать, места себе не находила, так чаяла быть вечно со студентом.
Юэшэн воротился в дом госпожи Лань в полном ублаготворении. Но едва он вошел, к нему подбежал слуга и сообщил, что госпожа Лань вот-вот оставит белый свет. Вошла Гуйпин и передала, что госпожа Лань хочет поговорить со студентом. Студент без отлагательств пошел в спальню к тетке. Дочери, Юйин и Пань Жолань собрались вокруг ее постели. Лица были в слезах. Юэшэн приблизился к больной, наклонился к ней и тихонько позвал:
- Тетушка! Тетушка!
Но госпожа Лань была уже в полусознании. Наконец она пришла в себя. Ей показалось, что вокруг темно, и она попросила принести светильники. Видя, что сознание ее прояснилось, студент обратился к ней:
- Тетушка! Ваш племянник вернулся служить вам.
- Скоро покину вас, "уйду на запад". Вовремя пришел проститься со мной. Все большие и малые дела дома препоручаю тебе. А после моей смерти устройте брачные дела младших дочерей. Вы сами еще не женаты. Не бегите от брачных уз. Я и ваш отец - из одного рода, но у дочерей другая фамилия, и они могут выйти за вас замуж. Женитесь на любой из них. Заключите союз ныне же, утром или вечером. Поднесите моей душе жертвы - сожгите бумажные деньги, и я, спокойно закрыв глаза, удалюсь к Желтому источнику. - Затем она обратилась к дочерям: - Едва минет сто дней траура, вы, оставшиеся сиротами, выходите тотчас замуж. И слушайтесь во всем старшего брата. Иссякает нить моей жизни - не смогу более быть при вас и видеть вас замужними.
Выслушав последние распоряжения госпожи Лань, все преисполнились глубокой скорби. Юэшэн еще сказал несколько утешительных слов, но госпожа Лань уже отошла. Все в голос зарыдали. В великой скорби он положил руку ей на лицо - оно было точно лед.
Студент вышел из спальни госпожи Лань, чтобы отдать распоряжения по поводу похорон. Он приказал слуге Фынлу и секретарю купить гроб и привезти его в усадьбу. Со всем тщанием совершили положение тела в гроб, и скоро дом огласился рыданиями. На воротах усадьбы были вывешены скорбные полосы, домашние надели траурное платье и с горестными вздохами совершали моление пред поминальной табличкой, они рыдали и стенали. Выразить соболезнование семье усопшей пришли Ван Шичунь, Цю Чунь и певички. Они прибывали в паланкинах и, войдя во внутренние комнаты, преклоняли колени пред алтарем. Студент стоял подле алтаря и с поклоном благодарил их. Потом, выйдя в залу, прибывшие рассеялись, и Ван Шичунь сказал:
- Ныне нет с нами госпожи Лань, но, к счастью, ее племянник здесь. Он член этой семьи, и не иначе как само небо прислало его в этот дом. Вижу в том знак судьбы. Скажите, - обратился он к студенту, - как у госпожи Лань было со здоровьем? Она болела?
- Она была совершенно здорова. Только вот в четвертую луну неожиданно занемогла. Слегла и более не встала. Как хорошо, что мои побратимы пришли выразить мне соболезнование. Я так расстроган вашим поступком!
Тем временем Фынлу принес чаю. Гости выпили по пике чаю, поднялись и стали прощаться. Студент проводил их до ворот, те сели на коней и отбыли. На другой день настоятель храма Лунхуасы прибыл выразить словесное соболезнование. Расстелили циновки, расставили утварь и совершили обряд подношения еды и питья бесприютным душам. Наставник клал поклоны, и, похоже, где-то гремел гром. Он совершил моление к владыкам темного мира, прося отвратить от усопшей беды и моля о вознесении на небеса. Он провел целый день в молениях. Потом разбрасывал на алтаре цветы. Служба длилась семь дней и ночей. Бянь Юйин, выразив соболезнование сестрам, более в доме не появлялась.
Когда настал день поминок, певички - Мю десятая, Фын Хаохао и Фан Паньпань - велели носильщикам нести подношения для жертвенной церемонии, а сами, прибыв вослед ему, преклонили колени перед поминальным столиком. Цю Чунь и Ван Шичунь совершили возлияние жертвенного вина и велели святому даосу осветить огнем дом и прочесть молитвы. Трижды мужчины и женщины огласили жалобными воплями жертвенное помещение, воскурили благовония и в обилии сожгли бумажные деньги. Чжэньнян и сестры вышли благодарить их за визит. Сестры совершили перед гостями обычное приветствие и расселись. Гуйпин обнесла всех чаем.
- Не предавайтесь глубокой скорби, - обратилась к сестрам Мю десятая. - Ваша матушка была немолода годами, да и не такого уж прочного здоровья. Судьба распорядилась так, что она ушла в свое "странствие на запад". Самое тяжкое, что вы остались без опоры. Как вы намерены жить дальше?
- Мы теперь сироты горемычные. Дом наш остался без хозяина. К счастью, наш старший брат с нами, - ответила Чжэньнян.
- Попросите старшего брата уладить все дела, - подсказала Мю сестрам, - а после он может вернуться в Гуанлин.
- Рассчитываем только на его помощь, - молвила Чжэньнян.
Тут внесли вино, расставили закуску. Ван Шичунь занял место, кое обычно принадлежит гостю. Сестры расселись, во главе стола сел Юэшэн. Его слуга и секретарь госпожи Лань обнесли гостей чаем. Разговор за столом был полон скорби. Добрым словом помянули усопшую.
На том поминки кончились. Ван Шичунь и Цю Чунь простились, сели на коней и отбыли. Певички тоже сели в паланкины. Студент проводил их и вернулся к себе. Он нашел сестер в зале: лица в слезах, глаза полны скорби. Юэшэн был удручен и душевно истерзан. Сколько забот разом свалилось на него! Чтобы облегчить страдания сестер, ласковым и добрым словом он утешал их, как мог. А едва те удалились в свои комнаты, за каждым пологом послышались стоны и рыдания. Так говорят в подобных случаях:
За пологом - будто стон обезьян,печалью объят старый дом.
Глава VIII
