Голод - Юлия Гауф
Но вдруг он не знает ни о чем? Каково ему будет узнать, что любимая жена ему изменяла? А мать он любил без памяти. Вот только я думал, что она его тоже любит.
А если батя в курсе, то этот разговор ни к чему не приведет. Лишь и ему, и себе больно сделаю.
- Интересно, - прокомментировал Молоток.
- Интересно, да. Как и вся моя жизнь. Кравченко, думаю, всегда это знал. Про то, что я его брат, - поморщился при этом слове. – Они ведь могли отмазаться тогда, и меня не подставлять. Откупились бы, дело о попытке изнасилования бы на тормозах спустили. И меня бы не закрыли, там очевидно было, что я ненамеренно убил. Самооборона. Ну или условку бы получил за причинение смерти по неосторожности. Специально ведь закрыли меня.
Я свою маму пытаюсь понять. А вот Кравченко, думаю, своего отца не понял. Да еще и мама моя частенько приезжала, даже когда я дома жил, а не у дяди. Якобы к нему приезжала – еды привезти, убраться. Вот только дядю ли она навещала? Не знаю, когда у нее все закончилось с Кравченко-старшим, и вообще заканчивалось ли. Но Илья ненавидел меня. А я, дебил, все думал, что я так его бешу из-за того, что за Сашей бегаю.
Там Саша вообще меньшей из причин его ненависти была.
- Ты же помнишь, как меня на зоне дрессировали? – уточняю, и Молоток кивает, вспоминая те побои, и почему я предпочитаю никогда не снимать футболку на людях. Чтобы не шокировать всех своими блевотного вида шрамами. – Ну и я рассказывал, как меня повязали этой гребаной работой на Кравченко. Все специально было сделано. Уверен, Кравченко думал, что если я выйду, он получит идеального пса. А не выйду, вскроюсь, не выдержав, или прибьют – так и не жалко. Но я вышел. И попал к нему.
Только я не знал, что это работа на Илью.
Хитро все устроил. Ненавидел, упрятал в колонию, где из меня вылепили звереныша. А затем отпустили, чтобы я именно на него и работал. Не удивлюсь, если в командировку он уехал, уже зная, что я поселюсь рядом с Сашей, и у нас закрутится. Чтобы у меня добавилось еще слабое место.
Или у меня уже паранойя, и я мысленно делаю из Кравченко какого-нибудь Мориарти. Но уж слишком все один к одному сходится.
- Действительно, мутный типчик твой, кхм, брат, - бросил Рылеев, и я снова скривился. – Что, не нравится его так называть?
- Пздц как не нравится, но это может сыграть мне на руку. Наше родство, - кивнул Молотку, и тот усмехнулся, поняв, к чему я клоню. – Брату легче встать на место брата. Да и признание Алисы у меня на руках. В бизнесе Кравченко терпит охренительные убытки. Все на мази.
- Все знают, что в делах у него швах. Значит, он слаб. Разговоры уже идут, - кивнул Молоток. – Ты говорил про Павла, с которым сидел. Он сказал, что у него есть компромат на сынков заряженных родителей…
- Записи у меня, - подтвердил, вспоминая, как забирал эти записи, и как пересматривал, ужасаясь неоправданной жестокости богатеньких мальчиков, решивших развлечься. – Только отцы у них непростые, к ним просто так с записями не придешь. Убьют, вот и весь разговор. А нам нужно, чтобы они помогли уничтожить Илью, а еще нужны бабки.
Я кивнул на тренирующихся парней. Они не за бесплатно приехали в Питер из своих городов. Все на спорте, но с уголовкой, и большинство было в мелких бандах. Кое кто пытался подрабатывать на автомойках, в такси, в охране, но платили такие гроши, что на мое предложение приехать согласились все. Так что деньги лишними не будут.
- Надо подумать, как сделать шантаж безопасным, - усмехнулся Молоток. – Они в Питере?
- В Москве. Я придумаю что-нибудь, съезжу туда с парнями, и все устрою, - ответил, и телефон просигналил о сообщении.
- Что, босс? – уточнил Молоток, увидев, что сообщение пришло от Кравченко.
- Да. Мне пора, нужно подъехать, и забрать его.
Два месяца Кравченко обо мне не вспоминал. С одной стороны это было охренеть как прекрасно – у меня появилось время вплотную заняться тем, чем я горел: собрать парней, разработать план, потихоньку убивать репутацию Кравченко как в белом бизнесе, так и в теневом. Но с другой стороны Сашу я видел лишь издали. Чаще всего высматривал, как она мелькала в окнах, и все время смотрел на ее живот.
Пока плоский.
Она сказала, что почти уверена, что ребенок от меня. А я не почти уверен, я полностью уверен. Она просто не может быть беременной от Кравченко. Логически это объяснить не могу, но это было бы слишком жестоко. Ребенок мой. И Кравченко, когда узнает, попытается от него избавиться. Именно тогда придется действовать.
В сеть, и во все новости попадет признание Алисы. Может, успею использовать компромат, который подарил Павел, и ударю всеми силами по Кравченко. Его бизнес станет моим, его деньги станут моими. И Саша по праву будет моей.
А если не получится, просто заберу ее. Теперь смогу защитить.
Я быстро сходил в душ, и пошел к машине. Вбил адрес в навигатор, и поехал.
Настроение в кои-то веки прекрасное. Чувствую, что скоро все закончится. Надоело чувствовать себя крысой. Живу почти под одной крышей с Кравченко, и подбираюсь к нему, чтобы уничтожить втихую. Интриги и прочая хрень никогда не были моей сильной стороной. Наверное, в этом виноват спорт: бей и защищайся, будь лицом к лицу с противником, действуй сильно и резко.
Скоро я ударю не скрываясь, заберу Сашу, и… и придумаю, как не впутывать ее в свой мир, из которого теперь не убежать. Она ведь жила бок о бок с Кравченко, не понимая, кто он и что он. И я так смогу, а ей и нашему ребенку будет спокойнее. Так и должно быть: женщина должна быть под защитой мужчины, все правильно. Какими бы методами эта защита не достигалась.
Остановил тачку, и опустил голову, стирая все «левые» сообщения со второго телефона – от Молотка, от Сильвестра. Вытащил сим карту, и
