Без памяти (СИ) - Джиллиан Алекс Алекс Дж

— Блядь, и что мне с этим делать? — взрываюсь я, вскакивая на ноги.

— Разбираться, — сдержанно резюмирует Ярослав, убирая катетер из вены Теи и накладывая на место прокола стерильный бинт. Затем отключает датчики.

Отлично, вместо ответов мы получили долбаный ворох новых вопросов, и самое дерьмовое, что на данном этапе они практически не разрешимы.

— Ты обещал мне звонок матери, Леон, — встав с кровати, Алатея подходит ко мне вплотную. В голубых глазах сверкает злость, губы упрямо поджаты.

— Позже, Тея, — раздраженно отмахиваюсь я, указывая ей на выход. — Иди, тебя проводят в твою комнату.

— И не подумаю! — она вызывающе вскидывает подбородок. — Из нас двоих лгал только ты. Я сделала все, что от меня требовалось. Теперь твоя очередь, Леон!

— Скажи ей, — глухо произносит Артемьев. Я смотрю на него, как на психически больного. Он совсем размяк? Алатея и его гениальные мозги превратила в вату? — Она быстрее вспомнит, если узнает правду, — поясняет док. — Послушай, чем больше ты ее путаешь, тем дольше будет длиться процесс восстановления. Мы убедились, что девушка не лжет, теперь необходимо помочь ей вспомнить. Она нуждается в стимуле, Леон. Дай его ей. Ты знаешь, как это сделать, — вывалив на меня свою пламенную речь, Ярослав молча удаляется из бокса, оставляя нас с Теей один на один.

Наэлектризованная тишина давит, бьет разрядами, стены словно сдвигаются с каждой пролетающей секундой. От волнения и нервного перенапряжения Алатея едва держится на ногах. В ее приклеенном к моему лицу взгляде столько тревоги и страха, что у меня немеет язык. Кивком головы я приказываю ей сесть на кровать, и к моему удивлению, она безропотно исполняет. Обхватив хрупкие плечи, Тея с отчаянной тревогой ждет обещанных Артемьевым объяснений, и в то же время боится их услышать.

— Ты не можешь позвонить своей матери, — нарушая молчание, говорю я и опускаюсь на стул напротив застывшей, как каменное изваяние Алатеи.

— Господи… она жива? — подумав на самое плохое, Тея подносит ладонь к задрожавшим губам и прикусывает костяшки пальцев.

— Твоей матери нет в клинике, — качнув головой, отвечаю я. Глаза Алатеи расширяются от ужаса и шока. Она открывает рот, как выброшенная на берег рыба, но с ее губ не срывается ни слова.

— Несколько недель назад она бесследно исчезла прямо из палаты. Камеры в этот момент были отключены, история ее болезни удалена из всех баз, а медицинский персонал заявляет, что в палату к пациентке не допускались ни медсестры, ни санитарки, ни уборщицы. С ней работал исключительно ее лечащий врач. Его имя ты назвала правильно. Морозов Игорь Сергеевич. Сутки спустя после пропажи твоей матери его обнаружили мертвым в собственной квартире. Он повесился, оставив записку, что самостоятельно принял решение уйти из жизни.

— Я не верю… — сипло выдыхает Тея, уставившись на меня лихорадочно горящим взглядом. — Это безумие. Бред. Кому могла понадобиться моя мама? А Игорь Сергеевич? Он замечательный человек и прекрасный врач. Я знаю его номер… Я могу позвонить.

— На тот свет? — уточняю сдержанным тоном. — Я не настолько всемогущ. Поиски твоей матери ведутся, Тея. Мы ее найдем, но отсутствие свидетелей и какого-либо тянущегося следа сильно усложняет процесс. Похищение организовано профессионально, не подкопаешься. Я уверен, что заказчик тот же самый человек, которого ты так не вовремя забыла.

— Зачем ты снова лжешь… Леон, я всего лишь хочу с ней поговорить, — Тея продолжает отрицать, глотая немые слезы. — Ты говорил, что мы навещали ее, что она в безопасности.

— Я проверял твою реакцию.

— Что? Ты совсем больной? — в отчаянной злости кричит Алатея, сжимая маленькие ладони в кулаки. Повязка мгновенно пропитывается кровью.

— Успокойся и попытайся думать конструктивно, — обхватив ее трясущиеся руки, расслабляю скрюченные пальцы. — Я рассматриваю два варианта мотивации похитителей. Первый — шантаж. Они рассчитывали использовать твою мать в качестве рычага давления на тебя.

— Зачем? — растерянно хрипит Тея, все еще находясь в стадии полного отрицания.

— Чтобы заставить работать на них, — поясняю очевидный мотив. — Вероятно, сначала были просто угрозы, но, когда ты не справилась, а я благополучно выжил, они начали убирать свидетелей. В этом случае, мои поиски никуда не приведут, потому что твоя мать стопроцентно мертва.

— А второй вариант? — безжизненным тоном уточняет она.

— Второй появился десять минут назад, когда ты рассказала мне о своем детстве. Это тоже очень плохой вариант, Тея. — мрачно говорю я. Она напрягается, вырывая ладони из моих рук. — Твоя мать никогда не была больна и действует с ними заодно. Тебя долго и планомерно готовили, чтобы добраться до меня, и ты наверняка знаешь, кто эти люди. Мне нужно имя, Тея. Все закончится быстро и безболезненно, если ты постараешься вспомнить.

Она шумно вдыхает и отводит взгляд в сторону, в смятении кусая нижнюю губу. Способность анализировать информацию возвращается медленно, но я вижу, что процесс запущен. Она начинает думать, сопоставлять факты и в то же время сомневаться в фундаментальных столпах своей жизни.

— Это звучит нелогично и дико… — сбивчиво произносит Тея. — Зачем кому-то тратить столько лет, чтобы добраться до тебя?

— Я предполагал, что ты ответишь мне на этот вопрос.

— Если этот человек существует, то он такой же маниакальный психопат, как и ты.

— Открою тебе тайну, Тея. В моем мире это самый распространённый диагноз. Люди со здоровой психикой в нем просто не выживут, — с иронией отвечаю я и, обхватив ее подбородок, вынуждаю посмотреть мне в глаза. — Пришло время выбрать сторону, Алатея. Скажешь мне имя, враг будет ликвидирован, а ни ты, ни твоя мать не пострадаете.

— Как можно верить гарантиям лжеца и насильника? — в глазах девушки полыхает воинственный огонь.

— Придется, поверить, Тея, — снисходительно ухмыляюсь. — Я могу быть, как палачом, так и защитником. Тебе выбирать.

— Я могу обдумать твое предложение?

— О чем ты собралась думать, детка? — искренне смеюсь я, потрепав ее по щеке. — Кроме меня никто не вытащит твою красивую задницу из дерьма, в которое ты угодила по собственной дурости. А теперь пошла прочь, — указав на дверь, резким тоном бросаю я. — В отличие от тебя, мне действительно есть над чем подумать.

Глава 12

— Так забавно, что ты грубишь мне и в то же время не сводишь с меня глаз, — медленно подбираюсь вплотную к Леону, всем своим видом бросая ему вызов и демонстрируя тот факт, что не собираюсь постоянно «глотать» его приказной тон.

Я не подопытная крыса, забыл? Если назначил меня на роль жены, то относись соответствующим образом.

— Ведите себя достойно, господин Голденштерн. Вы, как ни крути, джентльмен и представитель голубых кровей, — скользнув взором от его бровей до губ, бросаю взгляд из-под полуопущенных ресниц, ощущая вибрирующее напряжение, парящее между нами.

Губы Леона кривит легкая снисходительная усмешка, словно из всего мною сказанного, он услышал лишь одно слово — «Господин».

Я не могу молчать, не в моем это характере. Уж не знаю, какой была та Алатея, давшая ему клятву любви и верности при заключении брака. Пусть привыкает к новой версии меня.

— Моя девочка, — он резко накрывает часть моего лица ладонью. С мгновение, мне кажется, будто он хочет хлопнуть меня по щеке. Вместо этого, Леон благосклонно поглаживает яблочки моих щек костяшками пальцев, рассматривая меня словно я — породистая кошка с родословной и документами, представленная на выставке.

Но по крайней мере, не псина.

И не подопытная крыса, на которой можно ставить опыты.

Это был первый и последний раз, когда я позволила ему подобное.

Если честно, я до конца не осознаю, под воздействием чего находилась. Но голова после этого дерьма жутко раскалывается и мне нужно поспать.