Lina Mur - Fifty And One Step Bac
Он подходит к шкафчику и достаёт коробочку, опускаясь передо мной на колени. Ник поднимает
платье и аккуратно надевает на меня туфли, обшитые
шифоном тканью. Мне хочется дотронуться до него, проверить, реально ли это, но я только сижу, смотря
на его манипуляции с моими ногами. Он встаёт, и я
ожидаю следующей подсказки.
— Пока побудь тут, я сейчас оденусь и вернусь, — говорит он, снимая со своей стороны чехол с одеждой, и выходит из гардеробной.
Я встаю, проверяя насколько удобно мне в туфлях, удовлетворённая ими, я подхожу к зеркалу, смотря на
себя. Мне хочется расплакаться от того, что я вижу.
Платье придётся снять, потому что моя шея у ключиц
явно выглядит не подобающе к этому наряду. И я не
могу так пойти, не могу выполнить его мечту. В уголках
глаз скапливаются слезы, и я уже с болью смотрю на
себя, расстраиваясь с каждой минутой. Я не знаю, сколько так простояла, сожалея обо всём, ощутив
прикосновение Ника к моей талии, я очнулась из своих
раздумий.
Он стоит позади меня, такой красивый, элегантный, а
я как извращённая шлюха, разукрашенная слишком
глубокой страстью. Его страстью.
— Ник, мне так жаль, — шепчу я, опуская голову.
— В каком смысле? — переспрашивает он, поворачивая меня к себе.
— Да ты посмотри, я...на мою шею, Ник. Я не
могу...это ведь так ужасно, они подумаю...я...мне
просто жаль. Может быть, я останусь тут, а ты
скажешь, что я заболела или у меня появились дела?
— бормочу я, желая разреветься от такой неудачи.
— Что ты говоришь, крошка? — он поднимает моё
лицо к себе за подбородок, и я вижу его улыбку. — Это
я должен говорить, что мне жаль той силы, с которой
мне хочется соединяться с тобой. Хотя вру, мне не
жаль, я хочу ещё и ещё. Потому что я хочу, чтобы ты
знала, насколько сводишь меня с ума. И ты пойдёшь, мы просто наденем оставшуюся вещь. Я даже мысли
не допускаю, что буду там один.
Он отпускает меня, подходя к вешалкам, и достаёт
пакет, а оттуда что-то очень украшенное чёрными
перьями. Ник подходит ко мне, кладя эту небольшую
накидку, скрывающую шею, немного грудь и
застёгивает её сзади.
— Вот так, но и ещё одной вещи не достаёт, — говорит
он, и в его руках появляется коробочка, обтянутая
бархатом. Он открывает её, а там переливаются
серьги с крупными бриллиантами.
— На моей женщине будут только те украшения, которые созданы для неё, которые будут дополнять её
красоту. Если какой-то мужчина посмотрит на мою
женщину, то он сразу поймёт, что она занята. А если
не поймёт, то я помогу ему. Моя женщина дожа
светиться так же ярко, как и камни. Даже ярче, чтобы
они тускнели по сравнению с её улыбкой и блеском в
глазах. Я хочу, чтобы все видели, что моя женщина
лучше любой драгоценности, — произносит он, доставая их и поворачиваясь ко мне. А я позволяю ему
надеть на меня и это, хотя представляю, сколько
тысяч долларов сейчас на мне.
— Мы готовы, крошка, — нежно говорит он, быстро
целуя меня в губы и берет за руку, выводя из
гардеробной.
Мы входим в лифт, и я сжимаю его руку, улыбаясь
Нику, такому идеальному и шикарному. Да как же я
могла его не заметить в том же ресторане, в который
хожу так часто? Как же могла его упустить? Если бы не
он, с его желанием покоробить меня, то я так бы и
осталась в своём бесцветном мире. И я благодарна
ему за это, даже если это в некоторой степени было
сделано с извращённым умыслом.
Майкл нас довозит до загородного отеля, где все уже
пестрит огнями и свидетельствует о предстоящем
празднике. Мы выбираемся из машины, и с каждым
шагом, я начинаю дышать глубже.
— Я волнуюсь, — шепчу я, когда мы входим в зал, полный незнакомых людей.
— Я тоже, но никто не должен знать об этом, кроме
нас, — отвечает он, подмигивая мне.
И начинается такая суматоха, объятия его матери, встреча с его семьёй, знакомство с друзьями, даже
доктора Пирса я встретила с его многочисленной
семьёй. А Эмбер всем пыталась сказать, что у её сына
есть девушка, отчего Нику было не по себе, но он
молчал, разрешая матери в этот день делать всё, что
она пожелает. Только сжимал мою руку крепче, а я в
ответ его, желая сказать, что мы переживём.
Я замечаю Райли, едва сдерживающегося от смеха и
киваю ему. Он кивает в ответ, корча рожицу, что ему
это все надоело. Люси приняла меня, как и в тот раз, с
холодным дружелюбием. На что я предпочла не
обращать внимания. А вот её муж наоборот был рад
поговорить со мной. И через час я уже освоилась, потеряв Ника из виду, и осталась за столом с Люси и
её мужем.
— Дорогой, принеси мне бокал шампанского, а то от
вина голова начинает болеть, — сладко поёт Люси, поворачиваясь к мужу, и он тут же исполняет её
просьбу, вскакивая и оставляя нас наедине.
Мне не хочется говорить с ней, потому что по
опасному блеску карих глаз, я вижу лютую ненависть к
себе.
— Ты как фарфоровая куколка, Мишель, — её
комплимент подправлен ядом, и я улыбаюсь, зная, как
вести себя в таких ситуациях. И сейчас собираю весь
свой опыт, чтобы вступить в очередную схватку. А я
уверена, это она и есть.
— Благодарю, Ник очень заботлив и щепетилен в
выборе одежды, — отвечаю я.
— Не боишься, что можешь разбиться? — ехидно
продолжает она.
— Нет, у меня есть тот человек, который соберёт
меня. Мне бояться нечего, — я поворочаюсь к ней, поднимая бокал с вином ,и делаю глоток.
— Все ещё надеешься на счастливую сказку рядом с
моим братом? Глупо, посоветовала бы тебе бежать от
него, как можно дальше, — шипит она, придвигаясь ко
мне.
— Или же тебе бежать. А я никуда не исчезну, как бы
ты этого ни хотела. Я встречаюсь с твоим братом, я
живу с ним, и я трахаюсь с ним. Поэтому прибереги
советы для тех, кто в них нуждается. В первую
очередь, для себя. Одно моё слово, и, думаю, Нику не
понравится, что ты раздариваешь свои советы именно
мне. Но я пожалею тебя, ведь ты зависишь от него, и
терять будет всё особенно больно. Ведь это тебе так
важны его деньги, а мне нужен он, — спокойно
отвечаю я.
— Но ты ему не нужна. Ты разве не видишь, как ему
тяжело быть тут, да ещё и с тобой? Он слишком
