Сердце двух миров (ЛП) - Харт Роза

— Никто не пользовался этим местом уже добрых десять лет. В цветочных клумбах росли только сорняки, а сарай был в запущенном состоянии. Садовникам понадобилось всего несколько дней, чтобы восстановить его для тебя и пересадить сюда некоторые растения из теплиц и других садов. Тебе не нужно будет беспокоиться о прополке или поливе, они сделают это за тебя, — Ронан делает паузу и проводит большим пальцем по моей щеке. — Почему ты плачешь?

Я не заметила, как из моего глаза скатилась слеза, пока он не смахнул ее.

— Просто это так... заботливо, — произношу я. Он заставляет меня чувствовать себя важной, а не просто еще одной красоткой, которая, как и все другие женщины, должна любить драгоценности.

Я в сотый раз проклинаю богов за то, что он — лорд, и я не могу прикоснуться к нему, не разрушив всю свою жизнь. Я могла бы влюбиться в этого мужчину, если бы только позволила себе.

— Ты удивляешь меня, Наоми, — смеется он. — Ты принимаешь жесткую критику и злобу других с высоко поднятой головой и задранным носом, но проявление доброты заставляет тебя плакать? Может, мне стоило подарить тебе более жестокий подарок на день рождения. Например, неделю ночных смен, а потом потребовать, чтобы ты посещала все утренние тренировки?

Я на седьмом небе от счастья, когда мы делаем еще один круг по этому саду, моему саду, свободно разговаривая. Он ведет меня к розам рядом с замком. У меня кружится голова, а сердце замирает. К моменту, когда ему пора уходить, я совершенно не готова вернуться к реальности.

Мы доходим до выхода из сада, и он останавливается, чтобы посмотреть на меня.

— Почему бы тебе не зайти в домик бабочек? Обещаю, ты не разочаруешься, — он указывает на небольшую теплицу в центре сада, стены которой покрыты паром, а вид внутрь заслоняют деревья и кустарники, растущие по краям.

Он держит мою руку в своей, рассеянно рисуя круги большим пальцем.

— Я хочу увидеть тебя на маскарадном балу завтра вечером, Наоми. Надень кулон, чтобы я мог тебя узнать.

Не сказав ни слова, он поворачивается и уходит.

Мои мысли путаются, и я не могу ясно думать. Не тогда, когда он так со мной поступает, заставляет меня чувствовать себя ценной, а потом внезапно уходит из моего мира и возвращается в свой. Мы танцуем на грани между крестьянами и дворянами, но, если мы пересечем ее, для меня все закончится плохо. Я боюсь не только за свое сердце. Я не хочу стать игрушкой для всех дворян и неприкасаемой для своего класса. Я не стану такой, как моя мать.

Глава 12

Наоми

Как только я вхожу в казармы после смены, покрытая пылью и потом, Имоджен и Кандра хватают меня за локти и тащат обратно на улицу.

— Куда мы идем? — я отталкиваю их руки. — Мне нужно привести себя в порядок.

— В мою комнату, — прошипела Имоджен. — Ты же не будешь готовиться к балу в казармах.

Темные глаза Кандры пылают. Ее широкие губы приподняты в легкой улыбке, вместо привычной опущенной линии.

— Имоджен наняла несколько служанок, которые сделают нам прически и помогут надеть платья, — в ее голосе слышится какая-то отстраненность.

Я скриплю зубами при мысли, что кто-то будет мне служить, как будто я выше их.

Они тащат меня за собой в замок и по коридорам. Я пытаюсь вырваться из их рук, быстро переводя взгляд с одной женщины на другую.

— Я еще не решила, пойду ли вообще, — ворчу я.

Имоджен быстро тянет меня за угол.

— Хватит. Мы уже решили за тебя.

Я бросаю на Кандру мрачный взгляд, потому что она должна быть на моей стороне. Но она только весело пожимает плечами.

— Если мы оставим выбор за тобой, Наоми, ты проведешь пол ночи гадая, пойти или нет.

Они с такой силой заталкивают меня в дверь, что я чуть не спотыкаюсь в покоях Имоджен.

У меня перехватывает дыхание, когда я оглядываюсь. На стенах висят замысловатые гобелены, а на каменном полу лежат меха. Вокруг кровати с балдахином развешаны красно-золотые занавески. Вся комната освещена огненными шарами, висящими в углах потолка. В дальнем конце стены стоит длинный комод с большим зеркалом, перед которым выставлены три стула.

Есть даже небольшой письменный стол и несколько кресел. Я не могу не пялиться на эту роскошь, как настоящая крестьянка.

— У всех жриц такие роскошные покои? — голос Кандры полон восхищения.

Имоджен надолго закрывает глаза.

— Нет, — наконец говорит она. — Большинство из них живут в общих комнатах, когда приезжают в замок, хотя общежитие более роскошное, чем казарма. У меня есть свои апартаменты, потому что я кузина Ронана и постоянно нахожусь здесь.

Мы обе смотрим на нее, как будто у нее выросла вторая голова.

— Перестаньте так на меня смотреть. Я не люблю, когда меня причисляют к знати. Став Матерями Магии, мы отказываемся от всех титулов. Мы, жрицы, подчиняемся только нашему храму.

Дверь с грохотом открывается, я вскакиваю и поворачиваюсь в ее сторону. К нам врывается команда служанок с ведрами горячей воды и проходит мимо. Здесь есть еще одна комната. Имоджен проводит нас туда. Посередине стоит латунная ванна, а по бокам — две деревянные, явно принесенные по случаю нашего прихода.

Мы раздеваемся и моемся в горячей воде с ароматом масла роз. Мои напряженные мышцы расслабляются, когда служанка массирует кожу головы и волосы мылом, болтая о том, как мне повезло, что я пойду на бал.

Мои пальцы тянутся к кулону на шее.

Я ни разу его не снимала.

На меня одевают халат и усаживают перед зеркалом. Одна из служанок расчесывает мне волосы, другая сушит их с помощью магии воздуха, а третья — наносит пудру на мое лицо. Их тела закрывают мне зеркало, поэтому я перестаю смотреть на себя. Рядом со мной Кандра и Имоджен подвергаются аналогичной процедуре. Через вечность они отстраняются от меня, осматривая результаты своей работы.

— Жаль, что ты будешь скрывать все наши труды за маской, — вздыхает болтливая служанка, но я едва замечаю ее. Я не могу отвести взгляд от своего отражения в зеркале.

Они подвели мои глаза, чтобы они казались больше, и нанесли темные тени на веки, чтобы подчеркнуть их форму. Мои губы покрыты ярко-красной помадой, а щеки красиво подкрашены румянами, что делает их острые углы еще более заметными. Девушки уложили мои волосы в сложную прическу, высоко подняв локоны на макушке и закрепив их жемчужными заколками.

Я почти не узнаю женщину, которая смотрит на меня из зеркала.

— Грим и прическа будут ей к лицу, если она позволит мужчине снять с нее маску, если понимаете, о чем я? — пожилая служанка толкает меня локтем.

Неожиданно рядом со мной рассмеялась Имоджен.

— Маура, мне очень нравится твое чувство юмора.

Я поворачиваюсь к жрице. Ее огненные волосы заплетены в сложную косу на голове, веки окрашены в черный цвет, что делает ее ярко-голубые глаза еще более выразительными. Кандра тихонько хихикает, ее волосы свободно ниспадают по спине плотными локонами, сделанными с помощью горячего утюжка.

Слуги суетятся вокруг и подают нам платья. Я смутно замечаю широкие юбки с золотыми нитями, принесенные Имоджен, и мерцающее синее платье из парчи, которое подносят Кандре. Мои глаза прикованы лишь к моему собственному платью. Оно просто восхитительно.

Винно-красные бархатные юбки расходятся двумя высокими разрезами по ногам, обнажая алый шелк, настолько тонкий, что он прозрачен. Нежные стеклянные бусины стекают от талии, по бедрам и до середины бархатных юбок. Лиф простой, с глубоким вырезом, полностью обнажающим плечи, и длинными, струящимися рукавами из прозрачной ткани.

Мне не верится, что я могу носить такое платье. Что я вообще нахожусь в этом моменте. Меня даже не смущает тот факт, что при каждом шаге оно будет обнажать большую часть моих ног и декольте.

Голос Имоджен доносится до меня, как во сне.