Сталимир Виейра - Откровения Дженифер
– Не беспокойся. Мы кое-что нашли.
– Кто этот парень?
– Кто этот парень? Длинная история.
Будто по мановению волшебной палочки, Дженифер сделалась взрослой, сильной, настоящей женщиной, повелительницей. И этот мир так пугал ее? Вечер, когда она оказалась без папы, мамы и родного дома сразу? Холод? Голод, от которого пучило живот? Кошелек, где едва-едва было денег на такси? Полное незнание того, что случится через полчаса? Пускай!
– Это казалось мне чем-то вроде счастья.
– Как так?
– Мне хотелось смеяться, кричать, бежать – все мускулы дрожали, как в агонии. Но это было не из-за страха. Из-за энергии, которая переполняла мое тело.
– Адреналин.
– Ну да.
– Потому что в глубине души ты умирала от страха.
– Совсем нет.
– Неправда, умирала. Просто опасность насыщает кровь адреналином, ты становишься как дикий зверь. Тем более, что тебе приходилось заботиться о Паулинье и о ее ребенке.
– Я чувствовала себя ужасно сильной.
– Да, как мать, которой надо спасать детей, в ночи, полной опасностей.
– Черт возьми, ты права.
Дженифер взяла Паулинью за руку. Они медленно побрели по улице. На сердце у Дженифер было так спокойно, точно не нужно было никуда спешить. Обостренные чувства позволяли ей видеть в темноте, различать малейшие запахи, приносимые ветром, улавливать самые слабые звуки, ощущать кожей уже не ночную свежесть, а холодок будущего утра.
– Ох, Паулинья, Паулинья…
Они шли вдвоем по пустынной улице. Никакой возможности поймать такси в этот час. Необходимо было добраться до проспекта. Дженифер приятно было сознавать, что впереди еще немалый путь: ей доставляло удовольствие чувство выполненного долга. А внутри ее росло сознание, что они с Паулиньей не одиноки: кто-то взял под руку ее тень и шел рядом, молча, глядя себе под ноги, повторяя знакомую ей с детства шутку, подстраиваясь под ритм ее шагов.
– Дженифер, ты не расскажешь мне, кто этот парень?
– Расскажу. Потом.
– Когда потом, Дженифер?
– Когда доберемся до постели.
– А мы точно доберемся?
– Точно.
ГЛАВА 30
Дженифер и Клаудио в квартире Стефании
Клаудио было не по себе. Дженифер поняла это, когда, переступив порог, он сразу же уселся на диван, скрестив руки и ноги, как бы желая защитить себя. Кажется, его задела излишняя развязность Дженифер и то, что, несмотря на свою молодость, она уже располагала квартирой. Так что Клаудио просто не знал, как себя вести.
– Вообрази: парень сидит напротив меня, только смотрит и ничего не говорит.
– То есть он выжидал?
– Именно так.
– А ты?
– Я была отчасти разочарована.
– Почему? Ты думала, он возьмет и набросится на тебя?
– Нет, но он мог бы показать, что ему… приятно со мной.
Дженифер отправилась в кухню приготовить кофе. Поведение Клаудио слегка расстраивало ее планы – завязать роман с мужчиной, который притягивал ее и в то же время пробуждал в ней животные инстинкты. Наливая кипяток, Дженифер размышляла о том, что этот случай совершенно непохож на все, что она до сих пор переживала с мужчинами, выступая как послушная ученица. Клаудио, единственный, подходил ей по-настоящему. Да, он был способен написать ей такую трогательную записку. И тем не менее все указывало, что хозяйка положения – она. Дженифер даже отказалась от мысли – возникшей по пути сюда – переодеться. Теперь ей нравилось ходить в суперкороткой юбке, выставляя напоказ ноги, словно бросая вызов Клаудио. Когда Дженифер вернулась в гостиную, он сидел все в той же позе, глядя куда-то в окно.
– Тебе сахар класть?
– Чуть-чуть.
Протягивая чашку, Дженифер поглядела на ноги Клаудио. Волна желания захлестнула ее, заставив сильнее биться сердце. Мускулы, выступавшие под джинсами, говорили о совершенном строении тела. Еще Дженифер заметила, что, беря чашку, Клаудио держал вторую руку между ног: не чтобы привлечь внимание к себе, как Рей, или выпустить птичку на свободу, как Маркос, а, казалось, чтобы скрыть ее от глаз Дженифер.
– Мне вдруг захотелось расхохотаться.
– Почему?
– Я вспомнила кое-что из моего детства.
– Что именно?
– То, что я видела, когда мне было восемь лет. Я гостила у дяди, а у него был семилетний сын. И вот дядя забавлялся: клал руку ему между ног и спрашивал: «Ну, как поживает малыш?» Я запомнила это навсегда.
– И тебе пришло это на ум в тот момент?
– Да. Но я засмеялась, потому что мне захотелось сделать то же самое с Клаудио – положить свою руку туда и спросить: «Ну, как поживает малыш?» Думаю, он бы тут же умер.
Дженифер поставила чашку и, подавляя приступ смеха, ушла в ванную. Когда она возвратилась, Клаудио стоял лицом к окну. Наверное, он подумывал о том, чтобы уйти.
– Твоя подружка тоже здесь живет?
– Ага. Но она придет к восьми.
Клаудио повернулся. Во взгляде его читались смущение и любопытство. Дженифер твердо стояла на ногах, глядя на него в упор.
– Он был такой красивый… С необычайно широкими плечами.
– Что тебе захотелось сделать?
– Забраться на него.
– И ты забралась?
– Нет.
– Почему?
– Потому что мне больше нравилось так.
– Как?
– Сохранять неопределенность… ведь он был здесь ради меня, и стоило мне только захотеть…
– Как Маркос в гараже?
– Думаю, да.
Клаудио снова уселся на диван, на то же место и в той же позе. Дженифер принялась рыться в дисках. Вдруг ее сердце забилось в учащенном темпе, щеки стали горячими. Слова вырвались, словно нашептанные на ухо лукавым дьяволенком:
– Клаудио, хочешь посмотреть фильм для взрослых?
Молчание. Обернувшись, Дженифер увидела, что Клаудио пришел в явное замешательство. Он слегка пожал плечами. Стараясь сохранять как можно больше естественности в своих движениях, Дженифер достала кассету и бросила Клаудио, поймавшему ее на лету.
– Что это?
– Понятия не имею.
Дженифер одним махом пересекла комнату и оказалась рядом с Клаудио, чтобы прочесть надпись на кассете. Ноги их соприкоснулись, груди Дженифер почти доставала до лица Клаудио.
– Со мной происходило что-то невозможное.
– Что?
– У меня возникло сильнейшее желание поступить с ним нехорошо.
– Нехорошо?
