Холодная (СИ) - Инфинити Инна
Я первый раз в Москве. В октябре темнеет рано, поэтому на улице уже ночь. Но город светится, как новогодняя елка. Мы едем какими-то широкими дорогами, а я неотрывно смотрю на большие серые здания — так называемые «сталинки», вспоминаю я из уроков истории.
Машин на дороге много, и все дорогие иномарки. Господи, сколько же тут люди зарабатывают, что могут позволить себе такие «Лексусы» и BMW? Задумавшись, я не замечаю, как мы выезжаем за город. Здесь огней намного меньше, машин тоже.
— Через 10 минут будем дома, — оповещает водитель Василий, словно прочитав мои мысли.
— А далеко этот поселок от Москвы находится? — Интересуюсь я, сам удивляясь нелепости слова «поселок» по отношению к элитному загородному комплексу частных домов. Но он действительно так называется — поселок «Золотой ручей».
— Не очень, всего 15 километров от МКАД. Но утром, когда пробки, эти 15 километров хорошо ощущаются.
Мы въезжаем через шлагбаум на территорию «Золотого ручья» и медленно проезжаем мимо кирпичных особняков, виднеющихся за высокими заборами. Мне едва удается сдержаться, чтобы не присвистнуть от удивления. Такие дома я видел разве что в американских фильмах да в бабушкиных сериалах по «Первому каналу».
Автомобиль аккуратно тормозит у трехэтажного особняка, отделанного серой плиткой. Бордовые ворота автоматически открываются, и мы въезжаем в большой двор. Машина останавливается у крыльца справа, мы выходим, и пока Василий достает из багажника чемоданы, мама уже уверенно направляется к входной двери. Я хочу задержаться, чтобы помочь Василию с сумками, но он отмахивается от меня рукой.
— Иди, парень, я сам справлюсь.
Мы поднимаемся с мамой по ступенькам крыльца, она немного медлит, держась за ручку двери, а я чувствую в душе неприятное волнение. Ей-богу, как будто с родителями понравившейся девушки буду сейчас знакомиться.
Мы входим в дом и мне в глаза сразу ударяет роскошь. Мы в просторной гостиной, свет приглушен, но в нем все равно хорошо видны богатые предметы интерьера в пастельных тонах.
Я правда буду тут жить? После нашей скромной двушки в серой советской девятиэтажке с вонючим подъездом мне сложно поверить, что моим домом теперь будет такой стильный особняк.
— А вот и мы! — Весело кричит мама, и на ее голос откуда-то из-за угла выныривает приятный мужчина лет пятидесяти в серых спортивных штанах и черной футболке.
— Наконец-то! — Наклоняется он к маме, аккуратно целуя ее в щеку. — А ты, наверное, Максим? — Обращается мужчина ко мне.
— Да, — коротко отвечаю, протягивая ему руку.
— Очень приятно. Я будущий супруг твоей мамы. Игорь Петрович. Можно просто дядя Игорь. А если хочешь, можно и папа, — по-доброму смеется мужчина, крепко пожимая мою ладонь.
Нет, к «папе» я точно не готов.
— Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, Игорь Петрович. — Я делаю акцент на его имени и отчестве, сразу давая понять, как именно буду его всегда называть.
На секунду в глазах мужчины я замечаю искру понимания, но он быстро поворачивается к маме, чтобы помочь ей снять пальто. Я снимаю с себя куртку, стягиваю шарф и ботинки, как вдруг боковым зрением замечаю тонкую фигурку, тихо спустившуюся по лестнице, которая ведет на второй этаж.
Профессиональное занятие каратэ научило меня не только махать ногами и кулаками, но и чувствовать спиной, замечать боковым зрением наступление угрозы. Я инстинктивно напрягаюсь, и мне стоит большого усилия воли не обернуться резко к подошедшей фигуре.
— Здравствуй, Кристина, — спокойно говорит мама через пару минут. Она не сразу заметила девушку.
— Добрый вечер, — отвечает Кристина абсолютно бесцветным и безразличным голосом.
— Это мой сын Максим, — указывает мама на меня рукой.
Вот теперь я аккуратно поворачиваю голову.
— Привет, — говорю девушке и смотрю на нее.
На лестницу плохо падает свет, поэтому Кристина стоит в полумраке. Она скрестила на груди руки и привалилась бедром к перилам. На ней короткие джинсовые шорты в обтяжку, синяя майка и белые короткие носки. Коричневые волосы цвета молочного шоколада убраны на правую сторону и волнами спадают до локтя. На лице заметен легкий макияж и остатки красной помады. Но не ее длинные стройные ноги привлекают меня, не загорелая кожа, не тонкая осиная талия и аккуратно поднимающаяся на каждом вздохе грудь. Нет, совсем не это. Глаза. Большие, холодного голубого цвета. Если бы они были зелеными, то их с уверенностью можно было бы назвать кошачьими. А так скорее снежные.
Она красивая.
Девушка не отвечает на мое приветствие, а внимательно изучает меня. Я вижу, как взгляд ее больших синих глаз аккуратно блуждает по мне, будто оценивает, достоин ли я ее приветствия. Правый уголок губ тянется в едва заметной ухмылке. Девушка склоняет голову на бок и кивает мне.
Я почувствовал, как напряжение сошло с маминой спины, стоящей от меня по левую сторону. Но мне от кивка Кристины как-то не легче, а даже, скорее, тяжелее. Она сделала это так, будто совершила для меня великое одолжение. Сначала подробно изучила с ног до головы, а потом, видимо, решив, что я достоин лишь кивка, а не ответа, шевельнула головой вниз-вверх.
Коза надменная.
— Ну, раз все в сборе, прошу к столу. Вы с дороги, наверное, проголодались, — решает прервать отчим затянувшееся молчание.
Мы проходим на кухню, в которой уже богато накрыт стол на четыре персоны.
— Максим, давай сначала помоем руки. Ванная вот тут под лестницей, — зовет меня мама.
Мы с матерью проходим в большую богато обставленную уборную, и она быстро проговаривает шепотом, включая кран:
— Ну, вроде бы Кристина нормально к тебе отнеслась.
— Нормально? Ты серьезно, мам? Она сначала осмотрела меня, как товар на распродаже, а потом едва кивнула головой. И сделала это так, будто она английская королева, а я ее раб. Снизошла! — Фыркаю я, беря в руки мыло.
— Я тебе говорила, что Кристина очень непростая. Но даже тот факт, что она тебе кивнула, уже достижение. Поверь, было бы хуже, если бы она молча развернулась и ушла к себе наверх.
— Она бы так не сделала. Это явное проявление невоспитанности и хамство.
— Поверь, сынок, она и не на такое способна. Кристина — дочь своего отца.
— Отец у нее нормальный, кстати, — решаю я похвалить мамин выбор.
— Это только дома он такой со своими. Видел бы ты его на работе. Особенно на переговорах с партнерами. А особенно с конкурентами!
Мама выходит из ванной, а я решаю освежить лицо прохладной водой. Вытерев его мягким полотенцем, я внимательно смотрю на свое отражение в зеркале. Крепкий 17-летний парень, который, благодаря занятиям каратэ с 5 лет, выглядит года на 2-3 старше своих сверстников. Темные волосы, карие глаза, ровный нос и, к счастью, ровные белые зубы. На мне темно-синий шерстяной джемпер и темно-синие джинсы.
Я возвращаюсь на кухню, где уже все сидят за столом. Единственное свободное место, на котором уже стоят тарелка и приборы, напротив Кристины. Домработница накладывает каждому из нас салат, гарнир и горячее.
— Давайте за встречу по бокальчику вина. — Предлагает отчим. — Детям, думаю, уже тоже можно. Почти совершеннолетние.
Отчим тянется налить каждому в бокал. Когда он доходит до меня, я прерываю его.
— Извините, я не пью. Профессионально спортом занимаюсь.
Отчим удивленно вскидывает бровь, и даже надменная коза Кристина отрывает глаза от тарелки и поднимает на меня взгляд.
— Да, каким? Лена ты не говорила, что Максим спортсмен.
Я не успеваю ответить, как меня перебивает мать.
— Ой, да какой там спортсмен! Всего лишь каратэ.
Отчим не обращает на мать внимания и продолжает меня пытать.
— Какой у тебя пояс?
— Черный.
— Ого, молодец! В соревнованиях участвовал?
— Да, несколько золотых медалей на районных и региональных состязаниях.
— А чемпионат России?
— Четвертое место.
— Неплохо, почти призер в рамках страны.
Отчим одобрительно кивает головой, но Кристина на моих словах о четвертом месте презрительно хмыкает. Тихо, но я все-таки расслышал.
